Глеб Борисенков - Возвращение Урмана -1
Солдаты вышли к Млачевке и срезали через сады на восток. По мере того как звено, то удалялось, то приближалось к селу, то лаяли, то замолкали местные собаки.
- Мы навели достаточно шороху на округу, - засмеялся Торквила. Он надеялся, что Урман провалится. - Будем надеяться, солдаты, шатающиеся по лесу, привычное зрелище!
- Ага, - Северянин резко остановился и поднял руку. - Кажется, мы вышли на позицию!
За спинами воинов начинался дремучий лес с густым подлеском. Среди переплетений ветвей Урман разглядел едва заметный ход. Здесь мог проходить путь к тайным убежищам поселян. Он поражался осведомлённости полковника. От опушки до села тянулись огороды. Перепуганные женщины бросали работу и прятались среди домов.
- Надеюсь, нам не придется лезть глубже в лес, - промямлил Малыш. - Не хочется набрать колючек и клещей.
- Или даже, брр наступить на гадюку! - содрогнулся Марий. - А что, хорошую змею так не назовут!
Урман нахмурился. Солдаты слишком уязвимы здесь на опушке. Случись что, до своих далеко, помощь не придет.
- Какие-то они странные для мятежников, - Серый в задумчивости жевал травинку. - Хотя бы частокол поставили.
- Застали врасплох! - предложил Марий и покосился на товарища, мол, угадал?
Кусты зашевелились, из них вылетел загорелый мальчуган в замызганных портках. Наемники выхватили оружие.
- Дяденьки, а вы зачем тут? - В глазах мальчика разгорался пожар, он жаждал иметь такой же меч.
- Оттуда? - Урман дождался согласного кивка и, угрожая, ткнул острием в сторону мальчишки. - Беги домой, пока цел!
Он заметил странное хищное выражение лица Торквилы и испугался, что южанин догонит мальчика и перережет глотку.
Время тянулось. Солдаты заскучали. Они полулежали в примятой траве и всматривались в сторону села.
- Пока мы лежим, нас могут обойти с краю, - испугался Малыш. - Торчим тут на радость комарам!
Ропот трубы раскатился над лесом. Вдали послышались крики нападавших. Скоро звено заметило группу крестьянок, отгоняющих скот к лесу. Малыш закрылся щитом, как будто можно было спрятать такое большое дряблое тело, и обнажил меч, казавшийся столовым в огромной руке.
- Сейчас начнется, - Серый харкнул под ноги зеленой массой. Придвинувшись друг к другу, воины вышли на опушку. Урман с ленцой махнул мечом, мол, проваливайте. Его проигнорировали.
Женщины прямо на наемников гнали тощих коров. Ещё немного и животные раскидали бы их в стороны.
- Назад! - не выдержал Урман. - Уходите назад!
- Может, договоримся? - предложила одна крестьянка, лет семнадцати. Она была в лёгком светлом платье и розовом платочке. "Какие ясные глаза, - подумал Марий. Он улыбнулся. - Чистая кожа, нежные желтые волосы. Я, кажется, знаю, какую бы взял плату за проход".
- Назад! - Урман казался неумолим. Сразу несколько наемником вздохнуло с сожалением.
- У нас есть не только еда и ценности, - красотка провела ладонью по бедру. Девушка ещё на один шаг приблизилась к опушке.
Торквила сорвался с места, в один прыжок преодолел расстояние и рванул девушку за воротник. Платье с треском разорвалось. Окаменевший Марий увидел, что лезвие меча пронзило живот. Убийца вытянул клинок, откинул жертву ногой.
- Что замерли? - заорал Торквила. Воина трясло как в лихорадке. - Это враг! Руби!
В одиночку наемник бросился на группу крестьянок. Лезвие полоснуло по боку ближайшей коровы. Животное обиженно замычало и рвануло в сторону. Люди и скот бросились врассыпную. Торквила нагнал ещё одну крестьянку, тычком повалил наземь и всадил меч в спину. Забрызганный кровью, воин заревел от радости и вскинул обе руки вверх в знак победы.
Урман склонился над погибшей и прикрыл веки. Северянин молился о прощении. Он переплыл пролив совсем не за тем, чтобы резать беззащитный народ.
Со стороны села долетали звуки брани. Над домами клубился лёгкий сизый дымок.
- Что трусы? - Торквила вернулся назад. Урман отвел глаза в сторону. Малыш плакал, прижимая ладонь ко рту. - Мне одному за вас жалование отрабатывать?
- Успокойся, - произнес Серый. Он единственный, кто оставался невозмутим, будто бы раньше видел кровь. - Дело только начинается.
Через огороды к опушке бежало не меньше десятка серых фигурок. Марий различил луки, топоры. Сердце предательски ёкнуло.
- Живо в лес! - заорал Урман и откинулся в сторону. Стрела свистнула мимо уха и сломалась об ствол.
Марий юркнул под защиту кустов. Рядом тяжело дышал Малыш.
- Что будем делать, капитан? - весело, будто его это только забавляло, спросил Серый. - Драпаем?
- Ждем, когда подойдут, - прохрипел Урман. - И с нами Бог!
Марий прижался к морщинистому дереву и с тревогой вслушивался в топот ног. "Я - трус! Обычный нервный трус. Отец это заметил и нашёл безопасное пристанище. Какой же я был дурак, что сбежал"! - в отчаянии подумал рыцарь.
- Давайте, мужики! Стреляй гадов! - подбадривали друг друга крестьяне.
- Вперед! Ура! - закричал Урман. Наемники выскакивали из укрытий. Марий чуть ли не лбом столкнулся с каким-то ражим мужиком и отлетел в сторону. Он стиснул меч крепче, и только теперь увидел, что никакой это не мужик, а такой же насмерть перепуганный парень, больше всего на свете боящийся собственного оружия.
- Бу! - рявкнул Марий. Селянин бросился бежать. Пронесло!
- Они убили пухлого! - завопил Торквила. Сквозь листву было плохо видно, но Марий заметил бледного Малыша, привалившегося к дереву. Обеими руками тот сжимал древко стрелы. Мимо метнулась тень. Хрустнуло дерево. Урман набросился на стрелка, перерубил лук пополам, и ткнул острием в глотку. Сейчас, в ярости он никого не жалел.
- Я жив, - простонал Малыш. Рядом с ним появился Серый с окровавленным клинком в руках. Он кивнул, мол, держись, и исчез в кустах.
- Трусы! Земляные крысы! - завизжал разъяренный Торквила. - Бегите назад!
Наемники вернулись к опушке. На безопасном расстоянии маячили лучники. Лезть в пекло второй раз у них явно больше не было желания. Неизвестно, пошли бы они второй раз в атаку, как со стороны села повалил густой непроглядный дым.
- Наши добрались до амбаров, - объяснил Урман. - Это конец Млачевке.
Остатки крестьянского воинства вернулись назад. Их судьба была предрешена.
Мужчины сгрудились над Малышом. Очень бледный наемник полулежал под деревом. Стрела в плече - выглядело страшно, но, по крайней мере, не фатально. Парень мучился, а солдаты просто смотрели и ничего не могли поделать. Если вырвать стрелу до прихода лекарей - может истечь кровью.
- Держись, - сказал Урман, и раненый героически кивнул: "Есть, командир"! Марий даже ощутил какую-то ревность. Он тоже хотел, чтобы ему пожимали руки и смотрели с восхищением. Но больше не было поводов проявить себя. Солдаты ожидали приказов и смотрели на поднимающиеся клубы дыма. Много позже посыльный увёл звено к лагерю. В разоренном селе они так и не побывали.
