Синди Пон - Серпентина (ЛП)
Они с Чжэнь Ни разделили завтрак из рисовой каши и маринованных огурцов в тишине. Когда она заговорили, то делали это приглушенными голосами. Она заварила лечебный чай, чтобы облегчить боли госпожи, и сказала всем, что Чжэнь Ни страдает от головной боли и нуждается в тишине и покое.
Лес возвышался и словно склонялся в приветствии. Вскоре она зашла глубоко в лес, идя по знакомой, едва заметной тропинке к ручью. Вне особняка было хорошо, особенно, сегодня. Когда она спросила, Чжэнь Ни описала ей боли, как будто кто-то сжимает низ живота в кулак, и это вызывает такую боль, какую она никогда еще не ощущала. Скайбрайт помнила жар, которым страдала ночью ранее в лихорадочном сне, и тогда ее нижняя половина разбивалась на части и склеивалась вновь.
Она поставила корзинку на камень и встряхнула простыню, поднимая квадратный кусочек мыла. Скайбрайт пела, пока работала, наслаждаясь теплом солнечного света на своей голой шее, ее волосы были стянуты в два тугих пучка на затылке. Она отмывала пятно и думала, как там Чжэнь Ни справляется сейчас без нее, думала о том, когда у нее начнется такое же.
Четкое изображение чешуи змеи вспыхнуло в ее сознании — пошевелился раздвоенный язык — и она вздрогнула. Скайбрайт сильнее впилась в простыню, стирая ее, пока пятно не исчезло, а ее руки не загрубели.
— Хорошее утро для песен, — сказал позади нее мягкий голос — мужской голос — и Скайбрайт вскочила на ноги, поворачиваясь и выставляя перед собой кусок вспененного мыла как оружие.
Юноша улыбнулся.
— А ты быстрая, — он выхватил деревянный посох, что был длиннее, чем он, достаточной длины, чтобы он смог ударить по голове, не сделав ни шагу.
Она скривилась.
— Ты напугал меня.
— Извиняюсь, — он склонил голову.
Ему было не больше семнадцати, он был в коричневой тунике без рукавов, что открывала тонкие руки. Его глаза были почти черными. Скайбрайт сделала маленький шаг вперед. Он поднял подбородок, словно с вызовом, и она увидела красную отметину на его шее, словно его сжимали за горло, что оставило след на коже.
— Ты… он, — сказала она.
— А ты она. Девочка, что подглядывала на дереве, — рассмеялся он тепло и открыто.
— Нет… — запнулась она. — Я не…
— Искала сбежавшего кота? — предположил он.
Она улыбнулась вопреки себе. Скайбрайт никогда не разговаривала так близко с мальчиком своего возраста, разве что для того, чтобы заплатить за овощи на рынке.
— Я Кай Сен, — он поклонился, обеими руками сжимая посох, и он оказался параллелен земле.
— Скайбрайт, — застенчиво кивнула она.
Он указал на ее стирку.
— Я не хотел вмешиваться. Не против, если я немного здесь отдохну?
Скайбрайт вернулась к полосканию простыни, а он сел рядом с ней на берегу ручья. Чувствуя себя неуютно, она была рада, что он смотрел на воду. Их окружали толстые деревья, и казалось, что они — единственные люди в этом районе. Он прикрыл глаза и поднял голову к небу, словно связываясь с ним. Она погрузила простыню в воду, ударяя по ней, чтобы хоть немного пошуметь.
— Так ты подглядывала? — спросил Кай Сен, нарушив тишину.
Она заправила прядь волос за ухо.
— Госпожа попросила меня. Она всегда полна диких идей.
— И стоило карабкаться туда?
— Я увидела тебя, — она выжала простыню и поняла, что ее простое замечание могло быть понятно иначе. Она вообще-то не была такой скромной, но он действительно был самым интересным из того, что она видела с дерева. Замерев, она решила закрыться мокрой простыней.
Его темные брови поднялись, а потом он рассмеялся еще раз. Ей понравился его смех — живой и непринужденный.
— Надеюсь, залезть туда было просто, — он улыбнулся ей, его пальцы искали камешки у края воды. Его ладони были широкими и загорелыми. Она встряхнула простыню и расправила ее на камне, устроившись рядом с ним, лишь посох был преградой между ними.
— Почему ты не похож на остальных? — спросила она.
Он бросил камешек в воду, тот один раз подпрыгнул, а потом утонул.
— А ты прямолинейна.
Как она вообще может говорить с мальчиком? Как это происходит? Она не понимала. Все, что Скайбрайт знала, было то, что эта близость тревожила ее, она не могла это объяснить.
— Моя госпожа тоже так говорит.
Он бегло взглянул на нее, и она вспомнила, как он изучал ее на огромном расстоянии с площади храма, словно мог видеть ее душу.
— Твое лицо открыто, да, — уголки его рта приподнялись, когда он бросил следующий камешек в ручей. — Я не похож на остальных, потому что я не совсем монах.
— Ах, — она вскинула брови, но он не посмотрел на нее.
— Я учился и тренировался в монастыре как монах. Но мне не позволили принести обет из-за этого, — он поднял подбородок. Отметина была ярко-красной, она такую не видела никогда, из-за метки часть его горла была цвета плоти и казалась уязвимой.
— Но это лишь отметина, — сказала она.
Его улыбка была печальной.
— Родители отдали меня в монастырь, когда мне исполнилось шесть лет, из-за этой метки. Они были очень суеверными людьми из деревни и верили, что меня схватил за горло и бросил в этот мир сам хозяин ада.
Судьба оказалась жестокой, ведь из-за нее он потерял родителей, а причиной было что-то сверхъестественное. Короткий миг она думала о своих родителях, о том, откуда она пришла.
— А что думал настоятель?
— Не знаю, его голова опустилась, несколько прядей выбились из-под шнурка и упали на его лоб. — Настоятель забрал меня и растил одиннадцать лет. Я никогда не спрашивал его мнения об этом.
Какое-то время они сидели в тишине, слушая лес, ветер и пение птиц. Она нашла камень и попыталась бросить его в воду, но он тут же утонул. Камень Кай Сена смог подпрыгнуть три раза, а потом исчез под водой.
— А ты? Лазающая по деревьям горничная?
Скайбрайт рассмеялась, от этого с соседнего дерева улетела птица. Она никогда так не смеялась ни с кем, кроме Чжэнь Ни.
— Можно и так сказать.
— Честно говоря, я не мог перестать о тебе думать. Каждый раз во время медитации я видел, как ты взбираешься высоко на кипарис и пялишься на нас, — он хихикал. — Я никогда не видел ничего более неожиданного и абсурдного.
— Я не пялилась, — проворчала она.
— Оу, пялилась. К счастью, я подумал, что это богиня или нимфа спустилась с…
— Вот ты где! А я-то думал, куда ты пропал, — худощавый мальчик одного с Кай Сеном возраста подбежал к ним. — У меня будут проблемы, если мы не вернемся сейчас! — голова мальчика была обрита, он был в синей одежде, как и у монахов, что она видела.
Кай Сен встал, легко крутя одной рукой посох.
— Я забыл о времени, пока говорил со Скайбрайт.
