Андрей Прусаков - Прилив
С самого края балкона Слав видел великую Пойму. Каждый месяц в полнолуние прилив достигал максимума, и вода неудержимым потоком затапливала бескрайнюю равнину. С водой в засушливые пустоши приходила жизнь. Вот и сейчас Дирн окружен водой, но уже через неделю она пойдет на убыль, обнажая вылизанные водой руины и покрытое плодородным илом дно. Множество животных приходят с отрогов или приносятся приливом, чтобы встречаться, спариваться или поедать друг друга. Там, за прибрежной дымкой, кипит настоящая жизнь, а Слав знает о ней лишь со слов учителей. Отец не отпускает и никогда не отпустит в Пойму — там слишком опасно. Как жаль. Жизнь в городе однообразна и скучна. Все расписано по минутам и похоже на бесконечный конвейер. Слав отдал бы многое, чтобы побывать в Пойме, увидеть природу и жизнь Скилла своими глазами. Ему казалось, что именно там он может узнать что‑то новое, то, чего не знают учителя, то, чего ждет душа бессмертного человека.
Глава 3. Волод. Клан Север.
— Вставай, Волод, Мих всех собирает! — голос матери был резок и нетерпелив. — Опять ты одежду на пол бросил!
Волод продрал глаза: лучи солнца проникали сквозь щели у потолка, пронзая пространство узкими пыльными столбами. Утро. Волод с трудом опустил ноги с постели. Вчерашняя ночная прогулка не прошла даром. Не выспался. Но идти надо. Можно сказаться больным, но этот трюк, еще проходивший пару лет назад, теперь точно не пройдет. Только славу свою подпортишь. А слава в клане — это все. Только так можно стать лучшим, и даже стать главой клана, как Мих. И тогда никто не сможет приказать Володу вставать, когда он этого не хочет…
Мать успокаивала проснувшегося Димми. Он рвался вставать, как и взрослые. Дурак малый, еще успеешь, снисходительно усмехнулся Волод, натягивая штаны. Спал бы лучше, потом сам не рад будешь, подумал он. Малолеткой Волод тоже хотел быть похожим на отца и плакал, когда его не брали на охоту. А затем понял, что охота — не геройство и не развлечение, а тяжелая и опасная работа, которую должен делать каждый мужчина клана. Или он не мужчина.
— Волод, ты где там?
Голос донесся со стороны дверей. Кто‑то из охотников. Значит, действительно пора. Волод
подошел к закрепленному на стене осколку зеркала. Он нашел его в Лаборате и любил смотреть на свое отражение. Волод считал себя красивым. И мать так говорила.
ќќќќ- Волод!!
Он поспешно отпил теплой воды из чайника, махнул рукой матери и вышел за дверь.
На площади перед домами многолюдно. Все мужчины клана собрались здесь, а это без малого дюжина. Он, Волод, одиннадцатый. На всех походные штаны и куртки со множеством карманов и ремней, позволявших приторачивать добычу к телу, оставляя свободными руки, в которых остроги и луки. Волод уже знал, что пойдут вниз, к Пойме. Сейчас полнолуние, вода затопила долину, принося многочисленных животных и рыбу, на которую и будет охота. У ног мужчин лежала сработанная Причем ловушка: ящик, формой напоминающий панцирь гребуна — морского существа, медлительного и неповоротливого, но умеющего хорошо маскироваться в мутном придонье. Многие обитатели Поймы, увидя пустующий панцирь, не преминут занять его для того, чтобы в относительной безопасности вывести потомство. Дальше ловушка захлопывалась и вытаскивалась на берег со всем содержимым. Одно плохо: тяжелая. И тащить далеко. Зато не было случая, чтобы она пустовала. А еще старик Прич придумал, как подать охотникам сигнал, что ловушка сработала. Стоило дверце захлопнуться, привязанный к бечевке поплавок уходил под воду — и ловушку извлекали. Раньше приходилось нырять, а нырять в воду в полнолуние — сильный риск. В это время Пойма полна хищников, готовых пообедать всем, что движется…
— Все собрались? — Мих, задавший этот вопрос, обвел охотников пристальным взглядом. Был он крепок и казался квадратным из‑за широких бедер и не менее широких, бугристых от мышц, плечей. — Идем. Пойма ждать не будет.
Волод понимал, что тот имеет в виду. Еще пару дней — и вода пойдет на убыль. За это время надо успеть наловить побольше рыбы. Ведь потом жди целый месяц — и ешь то, что наловил. Удачная охота — спокойная и сытая жизнь до следующего прилива. Неудачная заставит клан затянуть ремни и слушать нытье полуголодных детей.
По традиции, охотников никто не провожал. Женщины и старики оставались в домах, наблюдая через щели за уходящими мужчинами. Кричать что‑либо тоже не дозволялось. Так в тишине и шли, миновали мостик и зашагали вглубь Поймы. Утренний воздух настолько прозрачен, что далеко вдали можно разглядеть окруженные легкой дымкой голубоватые языки воды. Вода была далеко, очень далеко — идти предстояло весь день, но охота того стоила. Волод радовался охоте. Она много лучше, чем каждодневный унылый поиск съедобных грибов или драгоценного металла. Клан занимался охотой в новолуние, когда вода отступала, а вместе с ней и многие животные. Жизнь Поймы замирала, и все, от маленького игольника до огромного черепана, не говоря уже о людях, ждали нового прилива…
Охотники шли споро, но не торопясь. Темп держал Мих, идущий первым. За спиной главы клана в ножнах из рыбьей кожи висел длинный клинок. Волод не сводил с него глаз, мечтая, что этот меч когда‑нибудь будет принадлежать ему. Ведь он не собственность Миха. Меч — символ главы клана и переходит от одного мужчины к другому, тому, кто осмелится бросить владельцу вызов. Но и этого мало. Надо, чтобы большинство мужчин поддержали тебя…
Четверо охотников тащат ловушку. Она не особо тяжелая — ее поднимет и один — но вчетвером легче держать заданный Михом темп. Володу повезло: на него навьючили кучу свернутых в рулоны пустых кожаных мешков, в которые будет укладываться добыча.
Через пару часов Володу стало жарко. Казавшиеся не особо тяжелыми мешки натерли плечи. К тому же они не пропускали воздух, и спина юноши взмокла. Он оглянулся и далеко на востоке увидел руины Лабората. Охотники обходят его стороной. И правильно. Когда же привал?
Воздух стал как будто свежее — сказывалась близость воды. Но до нее было еще идти и идти. Эх, хорошо кланам, что живут рядом с Поймой — и ходить никуда не надо, думал про себя Волод. Думал и знал, что все не так просто. Кланы, живущие близко к воде, всегда в напряжении, особенно в дни прилива. У многих тварей в эти дни наступает сезон размножения. Они становятся агрессивными и бросаются даже на дома, не говоря уже о людях. К тому же между кланами идет конкуренция за обладание обильными местами Поймы. Нередко борьба заканчивается кровью и убитыми. Клан Север расположен далеко от Поймы, потому вражды с соседями нет. С кланом Красноголовых, держащих этот край Поймы, у Миха уговор. Они дают Северам ловить рыбу сколь угодно долго, но приходится отдавать десятую часть, да еще тащить на себе до их селения. Есть и еще один уговор, но Волод не любил о нем вспоминать.
