Вольфганг Хольбайн - Вампир
Андрей отошел на два шага назад, положил меч и скинул с себя грязную одежду. Нижнее белье было все еще влажным и тоже усиливало исходивший от него скверный запах. Абу Дун был прав: от него плохо пахло.
Андрей спрятал меч, вытащил вместо него отлично отточенный обоюдоострый кинжал и сделал приглашающий жест.
— Давай поднимемся наверх, — предложил он. — Интересно узнать, сколько людей считают твою жизнь ценной.
Абу Дун обиженно надул губы, но послушно встал. По крайней мере, попытался сделать это. Видимо, он не заметил, что и ноги у него связаны, так как, вскрикнув от неожиданности, упал на колени и был на волосок от того, чтобы разбить себе лицо. Когда же он сделал усилие, чтобы обрести равновесие, веревка сильнее затянулась у него на горле. Абу Дун мучительно закашлялся. Андрей подождал, пока он не придет в себя и не встанет, потом осторожно открыл дверь, отошел на шаг в сторону и сделал легкое движение кинжалом.
— Почему я должен делать то, что ты требуешь? — упрямо спросил пират. — Ты все равно убьешь меня.
— Вполне возможно, — холодно ответил Андрей. — Вопрос лишь в том, съем ли я при этом и твою душу.
Абу Дун засмеялся. Но смех вышел неестественным, а страх в глазах усилился. Он не стал больше возражать, только наклонил голову, чтобы пройти в низкую дверь. Андрей шел за ним, касаясь острием кинжала его лопаток.
— Позаботься о том, чтобы твои люди не слишком испугались, увидев нас, — сказал Андрей.
Хотя проход, по которому они шли, был пуст, но через открытый в верхней части трапа люк доносились взволнованные голоса и шум. Вся команда невольничьей шхуны уже проснулась и была на ногах. Безумие появляться сейчас на палубе, но у Андрея не было другого выхода.
Маленькими шажками Абу Дун добрался до трапа, остановился и прокричал несколько слов на своем родном языке. Сверху ответил голос, затем в сером прямоугольнике появилась тень, и послышался возглас удивления. Тень исчезла, и на палубе на краткий миг стало тихо. Абу Дун еще раз что-то крикнул, и в люке снова появилась тень.
— Они разорвут тебя на куски, глупец, — сказал Абу Дун. — На меня они не обратят никакого внимания.
— Значит, мы оба одинаково рискуем, не правда ли? — спросил Андрей. — Тогда вперед!
С помощью кинжала он придал своим словам убедительность, и Абу Дун стал медленно, бочком, опираясь о стену, взбираться по трапу. Его ноги были связаны так тесно, что он с трудом одолевал каждую ступеньку. Добравшись до самого верха, он упал на колени. Один из его головорезов хотел помочь, но Андрей помахал кинжалом, и Абу Дун резко приказал человеку отойти.
Когда они вышли на палубу, сердце Андрея забилось сильней. Однако никто не сделал попытки прийти Абу Дуну на помощь.
— Теперь отдай команду сняться с якоря и идти к берегу, — приказал Андрей.
Абу Дун действительно что-то сказал, но никто из матросов не отреагировал. Пираты окружили их. У многих в руках было оружие.
— Я же говорил. Они не подчинятся.
Мысли Андрея неслись галопом. Ему предстояло сделать выбор из того немногого, что он мог сделать. Если он убьет Абу Дуна, пираты набросятся на него и разорвут в клочья. Он приставил кинжал к горлу Абу Дуна.
— Они послушаются, если я воткну тебе в щеку первую суру Корана? — спросил он.
Пират промолчал, но Андрей почти физически ощутил запах его страха. Он прикоснулся клинком к щеке Абу Дуна и царапнул ее, но так легко, что работорговец почти не ощутил боли, хотя кровь и выступила. Испуганный ропот прошел по рядам пиратов, и Абу Дун сказал:
— Хорошо. Теперь они послушаются.
Он повторил свое требование громче и в приказном тоне. И на этот раз реакция последовала не сразу. Но Абу Дун заговорил еще громче, даже прикрикнул, и тогда наконец некоторые из его людей опустили оружие и стали расходиться. Андрей перевел дыхание. Он еще не одержал победы, но первый и важнейший барьер взял. Власть Абу Дуна оказалась не столь безграничной, как тот утверждал.
— Молись своему Богу, чтобы никто из твоих людей не сделал ничего необдуманного, — сказал Андрей. — Тогда, возможно, ты останешься живым.
Он не стал лучше относиться к Абу Дуну, но ведь и мир не стал бы лучше, убей он пирата. Он не был судьей. А что Абу Дун станет потом рассказывать о человеке, чьи раны таинственным образом моментально заживали и он был поэтому бессмертным, было ему безразлично. Мир полон рассказов о волшебниках, демонах и колдунах, которым, по сути, никто не верит. Какое значение имеет тот факт, станет ли их больше? Если бы Абу Дун дал ему возможность, он не стал бы его убивать.
Андрей незаметно огляделся по сторонам. Большинство пиратов продолжали стоять с оружием в руках, мрачно глядя на него, некоторые ушли и занялись чем-то, но он не знал чем. Андрей не впервые находился на борту корабля, но моряком он не был, да и вообще было слишком темно, чтобы различать детали. Он мог только надеяться, что люди делают то, что приказал Абу Дун, а не готовят какую-нибудь чертовщину. Пятясь назад и держа перед собой Абу Дуна как живой щит, Андрей подошел к бортовому ограждению и слегка перегнулся через него. Так никто, по крайней мере, сзади не подкрадется к нему. Его взгляд внимательно шарил по сторонам. Палуба тихо поскрипывала, и ему казалось, что он ощущает вибрацию, которой раньше не было. Он догадывался, что один из пиратов поднимал якорь. Двое других уже забрались на такелаж.
Андрей всматривался в берег, но различить ничего не мог; ничего, кроме темной линии. Тучи тем временем покрыли все небо. Даже река казалась бесконечной черной плоскостью, на которой не было ни единого огонька. Было темно, как в преисподней, и очень холодно.
Словно подслушав его мысли, Абу Дун спросил:
— Куда пойдешь, если действительно избавишься от нас?
— Тебя это не касается, — проворчал Андрей.
— Я спрашиваю себя, что ты станешь делать с таким количеством пленников, которые ближе к смерти, чем к жизни? Хочешь вернуть их домой? — Он засмеялся. — Для этого понадобятся недели, если не месяцы. Ни у кого из них нет сил, чтобы вынести это. И даже если бы вдруг тебе все удалось… Ведь идет война. Ты забыл об этом?
— Какое отношение имеет ко мне ваша война? — удивился Андрей.
Он знал, что, ответив, совершил ошибку. Абу Дун хотел втянуть его в разговор, чтобы пираты получили возможность освободить хозяина.
— До самых Карпат земля находится в руках султана Селика, — ответил Абу Дун. — А земли, которые не заняли его войска, опустошают банды валахов, куманов и мадьяров, воюющие между собой не менее ожесточенно, чем турки и христиане. Ты всерьез считаешь, что проведешь караван полуживых мужчин, женщин и детей домой через эти территории? — Он покачал головой. — Ты не так глуп, колдун.
