Светлана Крушина - Золотой холм
— Ага, вот и наш молчаливый знакомец, — ухмыльнулся солдат, что сидел на серой пятнистой лошади. У него был свернутый набок нос. — И уже не один. Быстро ты нашел себе компанию!
— Золото еще и не на такое способно, — поддержал второй, стриженный в скобку, тот, который расспрашивал ночью Арьеля, нет ли продолжения у истории Проклятого. Он нагнулся в седле, присмотрелся и с удивлением воскликнул: — Ба! Да это же парень, который так славно пел сегодня ночью! Как видно, блеск золотых слишком заманчив даже для таких певчих пташек!
— А для вас? — негромко спросил Нэль. — Ведь это блеск золота поманил вас пуститься вслед за нами.
Он стоял спокойно, словно не замечая всадников на разгоряченных конях, которые так и напирали на него.
— Ну, раз уж ты знаешь, зачем мы здесь, — хохотнул кривоносый, — тем лучше. Не придется долго языками трепать. Мы, понимаешь, хотим освободить тебя от лишнего груза. Золото — оно ведь тяжелое. К чему тебе надрываться? А мы едем верхами, нам ничего не стоит подвезти фунт-другой золотишка.
Нэль улыбнулся.
— Вы очень любезны, господа солдаты. Но с чего вы взяли, что у меня имеется, как вы выразились, золотишко?
— Хочешь сказать, что отдал нашему сладкоголосому другу последнюю монетку? — фыркнул стриженный. — Не верю я в людскую щедрость, приятель.
— Напрасно не верите…
— То есть, ты утверждаешь, что золота у тебя нет? я точно понял?
— Даже если б и было, я бы уж конечно не стал затруднять вас его перевозкой.
Первый раз в жизни Арьель видел наглость, которая настолько граничила с глупостью. И надеялся, что не увидит больше никогда.
— Что ж, — зловеще сказал кривоносый. — Не обессудь, парень, но мы чтой-то не верим. Придется тебя потрясти… А ты, музыкант, не бойся, ты свое золото честно заработал. Тебя не тронем. Только отойди в сторону, а то как бы не задеть.
Арьель не сдвинулся с места. И вовсе не из благородных побуждений, нет. Просто он опасался, что ноги выдадут его, стоит только сделать шаг, сразу колени подогнутся.
Солдаты спрыгнули с седел и сами убрали его с пути, бесцеремонно оттолкнули в сторону. Подступили к Нэлю. Только тогда он соизволил поднять на них глаза, глянул в упор.
— Господа, меньше всего на свете я хотел бы причинить вам вред. А потому убедительно прошу, давайте разойдемся с миром.
— Че-его-о?
Они настолько были уверены в себе, что даже не обнажили оружия. Думали, вероятно, что разберутся с тощим храмовником одной левой. Арьель тоже так думал. Оба солдата были выше Нэля по крайней мере на полголовы, а уж о разнице в ширине плеч и говорить не приходилось.
Нэль вдруг принял стойку наподобие той, в которую становится воин, готовясь отразить нападение противника. Только вместо оружия выставил перед собой руки. Арьель сразу понял, что сейчас будет. Быстро проговорив несколько коротких непонятных слов, Нэль взмахнул руками, проводя в воздухе извилистую линию. Солдаты пошатнулись и отлетели назад, словно их отбросила невидимая рука или сильный порыв ветра; они не удержались на ногах и повалились в снег. Испуганные лошади шарахнулись в сторону, всхрапывая.
— Могу я надеяться, что инцидент исчерпан? — ровным и нарочито официальным тоном поинтересовался Нэль.
Солдаты с руганью вскочили и одновременно дернули из ножен мечи. Преодолев оцепенение, Арьель бросился к лошадям и с силой хлопнул по крупу одну из них. Лошадь, которая и без того уже нервно прядала ушами, фыркнула и рванула в поле, увязая в снегу. Убежала следом за ней вторая или нет, Арьель не увидел — полетел на землю от оглушительного удара в ухо. На несколько секунд он, по-видимому, потерял сознание, потому как в эти мгновения все и разрешилось, а он так ничего не увидел и не понял. Когда ему удалось поднять отяжелевшую голову, первым делом он стал искать взглядом Нэля. Тот стоял, целый и невредимый, расставив ноги, и тяжело дышал, как после хорошей драки. Футах в тридцати от него ничком лежали оба солдата.
Арьель поднялся на колени, подождал немного, потом встал на ноги. Из носа потекло что-то горячее; во рту ощущался противный вкус крови.
— Не подходи! — выдохнул Нэль. — Стой. Обожди минутку.
Арьель сел на снег — так было легче. Осторожно провел языком по зубам. Вроде бы все целы.
Тем временем Нэль присел на корточки и, набрав пригоршню снега, окунул в него лицо. Арьель вдруг заметил, что его трясет. Через минуту маг стряхнул с ладоней мокрую снежную кашицу и встал.
— Что вы… — Нэль быстро и выразительно вскинул на него глазами, и Арьель поправился. — Что ты сделал? — его взгляд против воли снова и снова возвращался к неподвижно лежавшим солдатам. Над ними поднимался странный дымок… или показалось?
— Слегка подпалил им задницы, — Нэль подошел к музыканту, наклонился, упершись руками в колени. Лицо у него было бледное, мокрое от снега. Влажные темные пряди волос прилипли ко лбу и щекам. Дышал он уже заметно спокойнее и почти не дрожал, только изредка по телу пробегала короткая судорога. — Ты как, сильно пострадал?
— Мелочи, — Арьель зачерпнул снег, помял его немного и приложил к переносице, запрокинув голову. — Они живы?
— Живы. Опамятуются раньше, чем успеют замерзнуть. Спасибо, что отвлек их. Если бы не ты, я мог бы и не успеть…
— Чего уж там…. - буркнул Арьель. От собственного поведения он в восторге не был. Струсил, растерялся… и ведь всегда так, когда становится жарко.
— Нам лучше убраться поскорее, — помолчав, сказал Нэль. — Пока эти ребята не очнулись. Ты идти можешь?
— Могу… — Арьель приподнялся, мир перед глазами провернулся вокруг оси, и Арьель снова поспешно опустился в снег. — Сейчас… только еще посижу минутку…
— Позволь-ка…
Нэль прикоснулся холодными мокрыми пальцами к его скуле, переносице. Осторожно отвел в сторону руку с зажатым в ней комочком подтаявшего снега.
— Опусти голову. Ниже. Еще ниже. Вот так…
Кровь закапала на истоптанный снег.
— Что ты собираешься делать? — обеспокоено спросил Арьель.
— Помолчи, пожалуйста. И не двигайся.
Арьель, внутренне обмерев, на всякий случай зажмурился. С магией он еще лично не сталкивался, а Нэль, похоже, снова собирался задействовать магические силы.
Но ничего особенного не происходило. Арьель кожей чувствовал движение воздуха вокруг лица. Видимо, Нэль оглаживал его ладонями, не прикасаясь.
— Разве магией можно лечить? — прогнусавил музыкант. Переносицу покалывало тысячей крошечных иголочек, и это было почти приятно.
— Можно, — с заметным напряжением ответил Нэль после короткого молчания. — Только не каждый это умеет. Ну, вот и все… Теперь можешь поднять голову.
