Терри Брукс - Пламенеющий Ангел
Конечно, он бы с легкостью отобрал у нее жизнь, вздумай она перейти на сторону демона. И это весьма и весьма повлияло на ее чувства в отношении Джона. И это несмотря на то, что вначале она считала Джона своим отцом. Теперь это казалось ей странным. Тогда же — безумно обрадовало. Он казался ей нежным и заботливым, и Нест думала, что уже любит его. Тогда она была ребенком и не знала своего отца. И место в ее жизни оставалось незаполненным, вот почему Нест была просто уверена: Джон Росс пришел, чтобы заполнить это место.
Ба, конечно, предупреждала ее. В своей особой манере, не говоря лишнего, она снова и снова давала понять внучке: ей лучше ничего не знать о своем отце. Нест же полагала предостережения Ба эгоистичными и необоснованными. Нест верила, что Джон Росс — человек хороший. Узнав, что ее отец — вовсе не Джон, а демон, она почувствовала себя уничтоженной на месте. Когда же стало ясно: он пришел спасти ее, если сможет, а если нет — убить, это и вовсе разбило ее сердце.
К тому времени, когда они снова встретились пять лет спустя в Сиэтле, где он был жертвой, а она — спасателем, ее гнев и смятение заметно ослабели. Россу угрожала опасность быть завербованным на службу к врагам, и, если бы не вмешательство Нест — так бы и произошло.
С тех пор минуло десять лет, и она ничего о нем не слышала и не виделась с Россом.
Нест покачала головой, наблюдая, как дома городка Хоупуэлл, что в штате Иллинойс, проплывают мимо ее нового «форда-таурус», двигавшегося вдоль шоссе Линкольна к даунтауну. День был ярким, солнечным, небо поражало бездонной голубизной. Во вторник обещали снегопад, но в этот момент такое трудно было даже представить себе.
Нест открыла окно, впуская свежий воздух, прислушиваясь к шороху шин по дороге. Проезжая мимо здания почты, заметила чету Петерсонов, стоящих у почтового ящика. Ее неизменные соседи, Петерсоны, жили здесь, когда еще Ба была молодой. Потом они состарились, и теперь Нест переживала за них. Она напомнила себе попозже зайти к ним и угостить печеньем.
Она свернула с Четвертой улицы на Вторую авеню и двинулась к Первой Конгрегационалистской церкви в поисках свободного места на примыкающей к ней банковской стоянке. Выбралась из машины, защелкнула двери и пошла к церкви.
Джози Джексон тоже приближалась к церкви по тротуару, ведущему от ее булочной и ресторана, и Нест решила подождать ее. Яркая, живая, полная жизни, Джози была из тех женщин, которые никогда не выглядят на свой возраст. Даже в сорок восемь она все еще отличалась молодостью и искрилась бодростью, улыбаясь, словно девчонка — распущенные светлые волосы обрамляли хорошенькое личико. Да, ее знаменитая улыбка была при ней. Раз увидев, никто не мог забыть улыбку Джози Джексон.
Интересно, помнит ли ее еще Джон Росс?
— Доброе утро, Нест, — произнесла Джози, начиная идти в ногу с более молодой приятельницей, легко приноравливаясь к ее большим шагам. — Я слышала, сегодня утром у нас на дежурстве будет много малышни.
Нест улыбнулась.
— Да. Ты же эксперт по этой части. Сколько их будет?
— О, черт, да, пожалуй, человек десять, если считать трех- и четырехлеток. Элис Уилтон подойдет помочь нам, а еще ее племянница, как-бишь-ее-Анна.
— Ройс-Анна.
— Ройс-Анна Колсон, — Джози скорчила рожицу. — Что еще за бесовское имя, а?
Нест рассмеялась.
— Мы не стали бы так называть своих детей!
Они взошли по ступеням церкви, и за тяжелыми дубовыми дверьми обнаружился прохладный полумрак холла. Нест снова задумалась: помнит ли Джози Джона Росса. Когда-то между ними что-то было, во время его первого приезда в Хоупуэлл, когда Нест была еще ребенком. Прошло четыре месяца после его исчезновения, и Джози спрашивала о нем. Но уже много лет она больше не произносит его имени.
Странно было бы, если бы Джон снова вернулся в Хоупуэлл. Финдо Гаск был прямо-таки уверен в этом, и, несмотря на сомнения по поводу высказываний демона, его старания убедить ее в этом не прошли даром.
Перспектива не из приятных. Появление Джона Росса, за которым по пятам гонится демон, не предвещало ничего хорошего. Скорее всего, начнется новый виток ее жизни, в котором она вовсе не нуждается, ибо успела привыкнуть к своему образу жизни и не хотела перемен.
Что же все-таки заставило его вернуться после стольких лет?
Не в силах найти ответ, она вместе с Джози прошла по коридору, украшенному витражами и деревянной резьбой, где стояла гулкая тишина.
Следующие два часа она провела, работая в яслях, отлично проводя время с малышами и Джози. Ее занятия не давали особенно глубоко погружаться в размышления о вещах, которые ей все равно придется вскорости забыть. Вместо этого Нест сосредоточилась на смене подгузников, кормлении из бутылочек, сказках и играх, и весь остальной мир остался за пределами этой веселой комнаты, украшенной рисунками и яркими плакатами.
Пару раз она вспоминала о Поле. Невозможно общаться с детьми и не думать о Поле, но она нашла способ перекрыть эту боль, приняв как данность то, что, вероятно, она не сможет сама иметь детей, а вместо этого будет матерью для чужих детей. Эта мысль разбивала ей сердце, но что еще оставалось? Ее магическое наследие рода Фримарков не позволяло думать иначе.
Джози помогала скоротать время при помощи соленых шуточек и сплетней о людях, которых они обе знали.
Когда служба закончилась, в приемной устроили чаепитие. Вернув крошек родителям, Нест присоединилась к прихожанам, угощаясь кофе и пуншем, печеньем и кексами. Обмениваясь любезностями, переходила от одной группы к другой, здороваясь с людьми, осведомляясь, будут ли в Рождество дома старики и дети, желая всего наилучшего.
— И куда только катится мир, юная леди? — возмущенно набросилась на нее Бланш Стерн, когда Нест остановилась поболтать с кучкой старых вдов, стоявших у входа. Она так и сверлила молодую женщину взглядом сквозь толстые стекла очков. — Все ваше поколение виновато, творят всякие ужасы! Я не перестаю плакать, когда узнаю об этом!
Нест понятия не имела, о чем речь.
— Ну как же, а тот парень, что выстрелил в учителей — вчера, в пригороде Пенсильвании, — объяснила Одди Халл, сжав и без того тонкие губы и серьезно кивая, дабы усилить впечатление. — Об этом писали во всех газетах нынче утром. Мальчишке всего тринадцать.
— Берет пистолет папаши, едет к школе на мотоцикле и расстреливает их перед несколькими десятками других школьников, — прошипела Уинни Райсдорф своим железным учительским голосом.
— Я еще не читала газет, — пояснила Нест. — Звучит ужасно. Почему он так поступил?
— Ему, видишь ли, не понравились оценки, которые ему выставили за работу в одной продвинутой учебной программе, — продолжала Бланш, нахмурившись. Она вздохнула. — Подумать только, ему светила перспектива стать ученым, а он послал все к чертям из-за плохой отметки!
