Карл Вагнер - Тень Ангела Смерти
— Она не тебя услышала, — ответил слуга, идя к двери. — Ржала твоя лошадь, вот. Бедняжка совсем с ума сошла от ужаса! Что-то напугало ее до смерти — но мы ничего не видели во дворе.
III. ПЛЕННИКИ БУРИ
Кейн тут же погрузился в сон, похожий на забвение, его измученное тело стремилось восстановиться после тягот многих дней бегства. Время от времени его безмятежность нарушалась вспышками видений о приключениях минувших дней или укусами боли, которую ощущало его обмороженное тело, но даже это не могло разбудить его. В какой-то миг ему почудилось, что он вновь слышит жуткий вой волков, и среди этой какофонии в его лихорадочном видении возникли два горящих красных глаза — страшные глаза, искавшие его, глаза голодного зверя.
Наконец сознание вернулось к Кейну, и он услышал, что кто-то копошится рядом. Мигом придя в себя, Кейн перекатился на бок. Его перевязанная рука метнулась вверх и ухватила клок белых волос, а вторая рука занесла длинный кинжал, который был пристегнут к поясу.
— Погоди! Пощады! — прохрипела его перепуганная жертва, и Кейн остановил клинок у самого горла. Он держал бороду мужчины преклонных лет со строгим лицом и тонкой шеей, торчащей из темных внушительных одежд. Пришедший затрясся как осиновый лист, и пара костлявых ручонок в панике вцепилась в кулак Кейна. Кейн отпустил старика, но держал клинок наготове.
— Клянусь Семью Очами владыки Троэллета! — запыхтел старец, ощупывая свое лицо. — Ты чуть не оторвал мне бороду, чуть не перерезал горло! Злобный убийца, вот ты кто! Бешеная собака! Почему только мой добрый барон дал тебе приют!
— Кто ты такой, Троэллет тебя дери? — прорычал Кейн.
— Я предупреждал его насчет чужаков! Звезды ясно говорят, что эти дни смертельно опасны для всех нас, — но он не слушает меня! Впускает демона из бури и ждет, что я о нем позабочусь. Я тебе говорю, ты, низкорожденное отродье гадюки! Тебе это так не пройдет! Ты чуть не убил меня!
— И какого дьявола ты тут делаешь? — угрожающе проворчал Кейн.
Старец опять встревожился. Он прикинул расстояние до двери, решил, что оно слишком велико, и взял себя в руки.
— Я Листрик, личный лекарь и астролог барона Тройлина. Ты здесь дрых больше суток, и барон велел мне посмотреть, как ты. — Он мрачно уставился на Кейна. — Как будто шалости бури могут причинить вред ледяному призраку! Я попытался осмотреть твои раны, и ты чуть не убил меня в благодарность за мою заботу! Очень мило! Какой воспитанный гость! Тройлину следовало зарезать тебя в постели!
— Это уже не раз пытались сделать, — ответил Кейн, неуверенно поднимаясь на ноги. — Благодари богов, что я признал в тебе старого безобидного распутника до того, как выпустил из тебя кишки. Но, как ты видишь, теперь со мной все в порядке.
Листрик побагровел от гнева:
— Черт бы тебя побрал! Я говорю тебе, что моей мудрости ведомы тайны, которые могут превратить тебя в обугленную головешку, если мне вздумается! Может, мне и захочется! Сейчас неподходящее время, чтобы приводить в замок чужаков-убийц! Звезды говорят о смерти! Я видел это!
Кейн еле сдержался.
— Может, ты все-таки осмотришь меня? — простодушно спросил он.
— Трэллет побери твою наглость! — завопил Листрик и потопал к двери — величественное отступление, которое он испортил, опасливо оглянувшись. Остановившись у двери, он бросил сердитый взгляд на Кейна: — Барон направил меня к тебе с приглашением вскоре поужинать с ним, если я найду тебя не слишком слабым, чтобы пошевелиться.
— Передай мою благодарность и скажи, что я принимаю его приглашение.
— Не сомневаюсь! Что ж, он пришлет своих воинов, чтобы прирезать тебя, если я смогу повлиять на него!
Кейн тщательно прицелился и замахнулся кинжалом. Листрик скрылся.
Над обеденным столом висела напряженная, тревожная атмосфера, Кейн заметил это, хоть и был занят едой. Он ел нормальную пищу впервые за много дней, смакуя каждый глоток и кусок. Человек, который питался кое-как в течение многих дней, не станет глотать пищу, не замечая вкуса, — это новшество, которое следует медленно и тщательно оценивать. В то же время он с интересом наблюдал за остальными собравшимися в главном зале замка. Барон Тройлин и его дочь вели себя нервно, с наигранной безмятежностью, которая выдавала скрытую напряженность. Астролог Листрик, который тоже сидел за господским столом, то бросал на Кейна мрачные взгляды, то с беспокойством следил за молодым человеком, сидящим рядом с ним.
Молодого человека Тройлин представил как своего сына Хендерина. Не ответив на приветствие Кейна, тот, пока все ели первое, пялился в свою тарелку с каменным выражением лица. Кейн заметил, что у Хендерина не было ножа, чтобы разрезать пищу, и что двое мускулистых слуг, стоящих рядом с ним, казалось, уделяют слишком много внимания каждому движению своего подопечного. Никто, впрочем, не обращал внимания на эту странность, и Кейн благоразумно не стал задавать вопросы, хотя было очевидно, что в доме не все слава богу и что сын барона, по всей видимости, является причиной беспокойства. Это был хорошо сложенный привлекательный молодой человек, на несколько лет старше своей сестры, белокурый — отличительная черта всего семейства. По нему не было заметно, что с ним плохо обращаются, хотя он почему-то произвел на Кейна впечатление привилегированного узника, которому позволяют сидеть за столом своего тюремщика.
Хендерин решил покончить с молчанием и перебил своего отца, который рассказывал какую-то историю.
— Эта еда горелая! — возмущенно заявил он. — Я же просил давать мне только сырое мясо!
Двое слуг, стоявших за ним, насторожились. Чаша Бринанин замерла у ее губ, и девушка застыла в ожидании, а Тройлин нервно глянул на Листрика. Астролог успокаивающе заговорил:
— Разумеется. Повара, должно быть, забыли. Я лично напомню им об этом. Но раз все остальные едят, может быть, и ты попробуешь немного приготовленной пищи? Она все равно вкусная и красная, — огонь просто согрел ее, чтобы тебе было вкуснее.
— Я сказал, что хочу сырое мясо! — взорвался Хендерин. — Не обгоревшие головешки, а еще теплое и окровавленное мясо! Принесите мне его!
Листрик торопливо продолжил:
— Но у нас не осталось неприготовленной еды. Так что, может, ты поешь немного…
Хендерин выругался и швырнул свою тарелку на пол. Сзади него двое слуг сделали движение, чтобы схватить его, но Листрик сделал им знак остановиться. Несколько гончих рванулись из углов зала и набросились на рассыпавшуюся пищу. Хендерин зачарованно наблюдал, как они дерутся за объедки. С безумной улыбкой он схватил большой кусок мяса с подноса, подтащил его к себе и вцепился в него зубами. Он отрывал от мякоти большие куски и с удовольствием пожирал их. Время от времени он издавал низкое рычание.
