Владимир Журавлев - Неудачная реинкарнация
- Еще из горной канцелярии писулька есть. Тут в деревне гончарное производство, белые глины. Сбивают цены горным умельцам. Попросили убрать их… как-нибудь.
- Попросили они!… Что-то я не слышал, чтоб просили… ишаки… Ладно, посмотрим.
Конные латники уверенно запылили вниз по дороге. Они никого не боялись. Бояться здесь стоило только представителей империи. Но они как раз ими и являлись. Так что - не боялись никого. Однако и броню не снимали, несмотря на жару: очень уж грязная у них была работа. А среди обиженных иногда встречались отчаянные личности. Пока что встречались.
* * *
Эре-дурачок, он же…
- Одежду запасную и еду тебе в какую сумку сложить? - спросила неохотно мать. - В твою? Или у братьев поновее возьмешь? Они отдают, бери…
- Чего-то я в этом мире не понимаю, - пробормотал он. - Вот так спокойно родного сына за порог…
- Так всех же отправляют, - заметила мать. - Кто в деревне не нужен - все едут в город. Не в пустыню же гонят - в город! Там, говорят, жить даже лучше, чем в деревне. А ты уже взрослый, на шее у родителей хватит сидеть.
Он открыл рот, подумал - и закрыл. Возразить было нечего. Понимал, что неправильно это, но словами не выражалось. Уж очень неожиданно все завертелось. Вот и в бою неожиданность - отличное средство, чтоб завалить превосходящего противника. Ну, если тот не ошеломит первым, что ему, кстати, гораздо проще устроить…
Мать не уходила, чего-то ждала. Тогда он, не стесняясь, приподнял половицу и достал заветный сверточек. Развернул - и взялся прилаживать на руки снаряжение. Вроде и рановато еще, но он к дороге всегда, во всех жизнях, готовился заранее и очень основательно. Так подсказывал опыт, который, как известно, бывает только горьким.
- Все же это ты кузницу обворовал! - сказала мать удовлетворенно. - Ведь на тебя и думали, да доказать не смогли. Хитер ты, Эре-дурачок…
- Живите в довольстве, мама, - сказал он на прощание. - Счастья не желаю - не будет его у вас.
- Глазишь? - поинтересовалась она насмешливо.
- Жизнь не прощает, когда нарушают ее законы, - объяснил он туманно. - Да вы сами увидите, в ближайшей реинкарнации…
- А я все искала в тебе величие, потому что ты Его сын! - вдруг сказала в спину мать. - Дура была, верила по молодости всему! Тоже мне, эльф синеглазый…оказалось, болтун и сумасшедший, как и ты. С отцом хоть попрощайся, корта-ан-газа! Не родной тебе, а достойней многих, до последнего тебя защищал!
- Да говорил я уже с отцом! - ответил он. - Решили, что не будет он меня в интернат отправлять…
Посмотрел на озадаченную женщину, поморщился и потер лоб. С этими скачками по мирам точно дурачком заделаешься!
- Дорога в город налево! - крикнула она ему в спину.
Но он пошел направо. Он же обещал отцу, что постарается учиться хорошо. А школа ведь направо.
На полдороге до него дошло, что никакой школы именно здесь нет, и вообще он обещал не то, не тому отцу - и не в этом мире, блин! Потоптался посреди улицы в полной дезориентации - и все же решил идти, куда шел. Учильня здесь все же была - так стоило попрощаться хотя бы с учительницей. Спасибо ей, что ли, сказать за то, что не забывала одеваться на уроки так, что всякая грамота из головы вылетала напрочь?…
И тут его остановили братья Собаки. Обступили, придвинулись, многозначительно заухмылялись. Тоже ведь решили попрощаться!
Он машинально отметил: братья четко делились на школьные типы поведения! Честолюбивый и добродушный, и лицемерный под локтем у честолюбивого, а по бокам мягко-забитый, злостно-забитый и угнетенный. И все шестеро собирались напоследок его изувечить. Младший Собака, тот, кто злостно-забитый, держал железный прут. Этот может!… А неподалеку торчали зрители. Нравится им, видите ли, наблюдать, как будут обышачивать Эре-дурачка! Значит, никого нельзя убивать. Вообще нельзя бить при зрителях, а то еще поймут чего-нибудь…
И понеслось!… Он гасил удары вращениями корпуса. Получалось смешно: шестеро бьют одного, а тот только крутится вокруг оси от ударов, как юла - и все! Зрители начали посмеиваться. На это и был расчет - чтоб обсмеяли. Тогда избиению конец: или отступят под насмешками, или… со злости схватятся за камни-палки, чтоб изувечить наверняка - и второе скорее всего!
Не зря он заранее готовился к дороге, ох не зря! Крак! Он принял удар железным прутом на защищенную руку, привычно перехватил, вывернул и завладел железякой. Его наконец попытались схватить в охапку, чтоб повалить и запинать - поздно, братцы! Он ушел длинным кувырком в сторону, вскочил, занес прут над головой, дико заорал и кинулся в атаку. Теперь можно, потому что его довели до бешенства!
Он гнал их до проулка, а там бледные братья рванули в разные стороны. И зрители вместе с ними. С бешеным дурачком никто не рискнул связываться. То-то же.
Он подумал и оставил прут себе. И пошел к учильне. Вошел в открытую по летнему времени дверь классной комнаты, тихо пристроился на задней лавке и восхищенно уставился на изящную девушку у доски. Не зря он пришел! Сегодня Надия-ан-Тхемало была ослепительно красива! Он смотрел, слушал ее мягкий, ровный голос - и больше ему ничего не нужно было на свете…
* * *
Вовочка, он же Эре, он же…
- Вова! - хлестнул по ушам строгий оклик учительницы, и он выплыл из тумана транса.
Нет, ну что за голоса у этих учителей! Специально добиваются монотонности - или просто не любят свою работу? Ведь в транс улетаешь, не успеваешь заметить как!
- Да слышу я вас! - буркнул он недовольно. - Даже слишком слышу, я бы сказал…А что география? Подумаешь, география… Да знаю я, какой там климат! Аридный, естественно. В эту эпоху, естественно, потому что по климатическим таблицам Берен-йот-гали там должно наблюдаться цикличное смещение путей океанических воздушных масс по широте…так… ну и через лет - сейчас посчитаю… лет через триста климат начнет меняться настолько, чтоб было заметно стороннему наблюдателю - в сторону гумидного… верно?
Молодая учительница растерянно открыла хорошенький ротик - и ничего не смогла сказать. Так, кажется, таких сведений в ее кудрявой головке нет. Ага, в институте кое-как училась!… Блин, а вдруг их вообще нет в этом мире? Что, опять за дурачка примут?!
- Марьиванна! - восторженно сказал он, наконец разглядев ее в подробностях. - Вы сегодня такая хорошенькая! Какие каблучки у вас высоченные! А кофточка! Даже отсюда видно, какая она тончайшая и невесомистая! Шелк, верно? Все, я влюблен в вашу географию! Давайте летом уйдем походом на выходы известняка, целестины искать? Да я… я всю вашу географию изучу тогда! Все ваши холмики, возвышенности и пещерки!…
