Мария Митропольская - Цветы Белого ветра
Кусты затрещали, маг обернулся. Его взору предстал широкий в плечах мужчина, в глазах которого застыло неподдельное любопытство.
— Я — Ледян и… э… хотел сказать, что Ирж — та еще свинья! У нас его почти никто не жалует. Дерись с ним. Парни не будут против твоей победы! Понимаешь, есть люди, которые действительно умеют командовать, а есть, которые думают, что умеют.
— И ты, вне всяких сомнений, принадлежишь к первым, — не без иронии сказал Белозор.
— Это не мне решать, — простодушно возразил Ледян.
Новоприбывший с интересом разглядывал мага: правильные черты лица, резко очерченные скулы. Человек как человек. Однако расширенные зрачки, блестящие черными пятнами на бесцветной радужке глаз, приподнятые уголки бровей и тонкий прямой нос, придавали его лицу несколько хищное выражение.
— Ну и что ты уставился? — фыркнул Белозор.
— Дык не каждый день живого мага встретишь! — с подкупающей честностью ответил будущий поляр.
— Ты прав. В настоящие дни они все чаще встречаются мертвыми.
Снова налетел пронизывающий порыв ветра, который поднял в морозный воздух ворох опавших листьев. Костер, стелющий по земле свои языки, сердито затрещал под его натиском. А после воцарилась все та же звенящая тишина.
— Я погреюсь у огонька? — незваный гость поежился.
Но едва Северин приготовился озвучить вежливый отказ, как Ледян уже сидел рядом, и даже успел выудить из-за пазухи полную крепкой бродилки флягу.
— А ты чего так странно на меня смотришь, господин маг?
— Ну, обычно меня… хм… опасаются.
— Твоя правда. Вот ты ушел, а Ирж, сказал, что завтра обязательно тебя прибьет. Стало быть, опасается.
— Возможно, — согласился с ним Белозор. — А ты, часом, не его шпион?
— Я наемник! У меня все просто: через переправу — враги, здесь — свои! Ирж, кстати, не в счет, — лицо Ледяна приобрело угрюмый вид.
— Тогда выпьем за поражение наших врагов и за скорейшее падение тех, кто "не в счет", — без малейшего колебания предложил Северин и отпил глоток из фляги своего нового знакомого.
Щедрое солнце давно высушило мокрые волосы мага, однако он задумался настолько крепко, что совсем этого не ощущал. Невидящим взглядом он смотрел на другой берег реки, на заросли камыша. Перед глазами Белозора мелькали безрадостные воспоминания: битва на рассвете, тяжело раненный Ледян, слившиеся в единый ком дни и ночи, во время которых Северин то сражался, то выхаживал балансирующего между жизнью и смертью друга. Магу пришлось "позаимствовать" часть жизненной силы у Иржа; главаря нашли мертвым, без единой царапины. В тот же день Белозор покинул отряд. Не потому что боялся гнева наемников, а потому что поменял свои планы. Ведь к тому времени он успел накопить достаточное количество денег на взятки пограничной охране и городской страже.
Тогда же благополучно исцеленный Ледян открыл в себе талант незаурядного стратега. Собрав остатки войска, он перешел через переправу, осадил крепость неприятеля, и сумел дождаться подкрепления, за что в будущем был награжден почетным званием поляра.
Быстро затянувшийся багровый рубец на лбу Ледяна, стал неким символом зародившейся дружбы мага и поляра. Судьба играла с ними в странную игру — их пути то сходились, то расходились, но Белозор был твердо уверен в том, что поляр никогда не предаст, хотя бы, потому что обязан ему жизнью.
Раздавшийся вдалеке свист пастушьего кнута заставил Северина вернуться из прошлого и вспомнить о дне настоящем.
"Пора начинать свои поиски, — подумал он, натягивая штаны. — Начнем с этого… Усатина. Надеюсь на то, что знахарь не откажет себе в удовольствии побеседовать с магом в пятом воплощении, то есть со мной".
И вот, Белозор брел по пыльной сельской дороге, внимательно рассматривая окруженные заборами избы селян. Он хотел спросить у кого-нибудь из местных жителей про знахаря, но те, едва заприметив мага, разворачивались в противоположную сторону и убегали. А пока Северин решал раздражаться ему или веселиться, прохожих вообще не осталось.
"Интересно, если селян загнать на середину протянутого над пропастью шаткого моста и с одной стороны водрузить голодного дракона, а с другой меня, от кого бы они спасались?" — задался философским вопросом Белозор, увидев как встречный мужик, поплевав через плечо, с ловкостью кошки перемахнул через ближайший забор.
— Все попрыгали бы в пропасть, — сказал он вслух. — Кроме дракона, разумеется.
Только сейчас до него дошел истинный смысл напутственных слов Ледяна, сказанных им после четвертой кружки бродилки:
— Ты эта… поменяй цвет глаз и не выходи за пределы замка с мечом, иначе никто с тобой не станет разговаривать.
"Ну это он преувеличивает", — подумалось тогда Белозору.
Теперь оказалось, что Ледян был тысячу раз прав.
Очутившись на самой крайней улице Ярого, маг увидел большое деревянное строение — хоть и скособоченное, но очень даже крепкое на вид. Это было некое подобие капища, где находились почитаемые рекоставами каменные божества: Геон, Меро, Верд и Ринн-Хасс. Маг зашел внутрь, прикоснулся ладонью к последней статуе и прикрыл глаза. В постройке было тепло и сыро, пахло плесенью и цветами. Постояв несколько минут перед Ринн-Хассом, Белозор вышел на улицу с мыслью о том, что теперь его поиски будут иметь удачный исход.
Если руководствоваться здравой логикой, то знахарь должен был проживать возле леса, хотя вполне возможно, что образ жизни Усатина несколько отличался от образа жизни его коллег, а значит, он мог быть хозяином любого дома, стоящего на любой улице. Но, так или иначе, сначала Северин решил проверить вариант, подсказанный логикой.
Его предположение не подтвердилось: в стоящем на окраине ветхом домишке обитала хилая с виду бабка, которая напрочь отказалась вести разговоры с незнакомцем, поспешно захлопнула дверь и даже не поленилась забаррикадировать ее огромным кованым сундуком. Когда маг заглянул в окно, почтенная селянка уже тащила по направлению к двери обеденный стол, решив, что сундука, пожалуй, будет мало.
Возле дома напротив, на лавочке сидели двое ребятишек лет восьми, они с любопытством уставились на Белозора и застенчиво отмалчивались, когда он предпринял попытку расспросить о знахаре.
"Надо было у Ледяна выведать, пока тот еще разговаривал!", — мысленно сокрушался маг, направляясь к центральной улице села.
Посередине улицы возвышался высокий деревянный дом, который исполнял роль местного питейного заведения. Над входом красовалась покосившаяся надпись для грамотных селян (коих можно было пересчитать по пальцам) впрочем, неграмотные и без надписи знали, что это была корчма. Если точнее, то надпись гласила: "орчма", буква "к" валялась под дверью, обильно покрытая грязными следами ног и рук (не всем же быть прямоходящими после обильных возлияний). На двери висел тяжелый замок. На первый взгляд казалось, что внутри никого нет, однако в темных глубинах просторного помещения кто-то надрывно икал. Поэтому на всякий случай Северин вежливо постучал, точнее, побарабанил кулаком по двери. В корчме воцарилась тишина.
