Марина Колесова - Мевервильский оборотень
Свет луны, озаряющий ехавшую перед Дериком Каролину, делал похожей ее на сказочную фею. И Дерик не столько смотрел на дорогу, сколько восхищенно разглядывал спину своей спутницы.
Они достаточно долго ехали по лесной дороге, когда вдруг неожиданно конь Дерика испуганно заржал и попятился. Мальчик поднял глаза и в страхе замер в седле. Перед ними на дороге стоял огромный черный волк. Размером он лишь чуть уступал лошади. Лунный свет серебрил его сверкающую шерсть, и волк казался закованным в легкую серебристую броню.
Дерик слышал об оборотне мевервильского леса и понял, что повстречали они именно его. Рассказывали, что волк в одиночку истребил почти всю армию напавших на Мевервиль в прошлом году кочевников. И хоть слыл он заступником Мевервиля, встречи с ним боялись все окрестные жители. Потому как многочисленные исчезновения людей в мевервильских лесах приписывали именно ему.
— Бегите, госпожа! — завопил он, посылая своего коня прямо на волка. Однако спутница его напротив замерла, а волк лишь в сторону отпрыгнул, пропустив коня Дерика.
— Уезжайте, госпожа, спасайтесь! — Дерик вцепился в узду, снова разворачивая лошадь на волка. Его конь хрипел от страха, но послушный поводу, вновь пошел на огромного серебристого зверя. Однако тот опять лишь отпрыгнул, после чего сипло проговорил:
— Каролина, успокой своего спутника, мне надоело скакать словно зайцу.
— Хватит, Фредерик! Мне не грозит никакая опасность, — мелодичный голос дочери герцога, заставил Дерика растерянно остановить коня и обернуться.
— Вы уверены, госпожа? — срывающимся от волнения голосом спросил он.
— Абсолютно. Возьми повод и коней привяжи, — она легко соскочила с коня и протянула Дерику повод.
Мальчик дрожащими от пережитого ужаса руками взял его и, отъехав чуть в сторону и спешившись, принялся привязывать лошадей, искоса поглядывая на замершего неподалеку громадного зверя.
Его хозяйка тем временем приблизилась к тому и, ласково погладив, прижалась щекой к волчьей морде, едва слышно выдохнув при этом:
— Я соскучилась…
— Тогда почему так долго не приходила? — волк носом уткнулся ей в шею, и его язык нежно коснулся мочки ее уха.
— Я не могла раньше, пришлось ждать удобного момента. За мной следил кузен, да и епископ опять облаву собрался устроить… Ему покоя не дают лавры неустрашимого борца за победу церкви над всеми, кто имеет хоть какой-то дар…
— Он никак не может успокоиться?
— Нет, — Каролина печально покачала головой, — он разошелся не на шутку… отца заставил Мартина с семьей казнить… Я еле успела сына его спасти, теперь вот, как видишь, за собой мальчишку таскаю…
— Убили Мартина? — волк то ли взлаял то ли кашлянул, — Скверно… Он успел передать тебе новое зелье?
— Нет, у меня остался лишь тот, опробованный рецепт.
— Жаль, конечно… но что делать… Это за что же епископ на него так взъелся?
— Даром и знаниями, по его мнению, вправе владеть лишь церковная власть и никак иначе. Поэтому он стремится истребить всех, кто этим владеет, не принадлежа к церковному сообществу, объявив их нечистью и богомерзкими созданиями… Одним словом задумал он снискать себе славу и звание неутомимого радетеля за веру и Господа…
— Да уж… Хорошо хоть, что твой дар не столь очевиден… Кстати, а как сейчас? Уверена, что кузен твой за тобой не следит и епископу все о тебе не доложит?
— Теперь уверена. Я власть над кузеном получила. И будет он отныне не за мной следить, а молиться с утра и до утра, отмаливая как свои грехи, так и чужие… уж я-то постараюсь…
— Не переусердствуй. Во всем мера нужна…
— Напоминай почаще, и, возможно, мне удастся сделать его моим покорным слугой, не убив и не искалечив при этом, — рассмеялась в ответ она. Потом обернулась к Дерику: — Бутылку со снадобьем мне подай!
Тот достал из сумки бутыль и, шагнув к ней, подал. Она взяла и вновь притянула к себе волка: — Будешь?
— Ты спрашиваешь? — было похоже что волк рассмеялся, — Я из твоих рук даже яд с радостью выпью, а ты такие вопросы задаешь.
— Прекрати! — глаза Каролины гневно сверкнули, и она раздраженно хлопнула ладонью волка по спине. — И ведь не подавился такими словами…
— Тсс… ладно, ладно… не сердись, — волк осторожно ткнул ее носом в плечо. — Давай свое снадобье.
Каролина открыла пробку и дала выпить содержимое зверю.
Некоторое время не происходило ничего, а потом тело волка стала бить крупная дрожь. Он стал тяжело дышать, затем изогнулся весь, и тишину леса прорезал его громкий полный муки вой.
Дерик в ужасе зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что его госпожа склонилась над неподвижно лежащим обнаженным мужчиной. Очень мускулистым и пропорционально сложенным, с разметавшимися по плечам черными, как смоль, густыми волосами. Она притянула к себе его голову и нежно поцеловала прямо в губы. Тот едва слышно застонал и открыл глаза. Лицо Каролины осветила улыбка. Чуть отстранившись, она нежно рукой коснулась высокого лба оборотня, потом ее пальцы скользнули по его резко очерченным скулам и чуть тяжеловатому, упрямому подбородку, затем тронули дрогнувшие от ее прикосновения тонкие губы.
— С возвращением, Алекс, — с чувством выдохнула она, вглядываясь в его выразительные темно-синие глаза, обрамленные густыми длинными ресницами.
Ничуть не смущаясь своей наготы, мужчина приподнялся и в свою очередь, притянув красавицу-герцогиню к себе, жадно приник к ее губам.
Поняв, что его любопытство становится непристойным, Дерик поспешно отвернулся. Теперь ему стало ясно, почему оборотень хранит Мевервиль, и что за зелье в тайне ото всех пытался сотворить его отец.
Через некоторое время полный муки полу вой — полу вопль повторился и обернувшийся Дерик увидел, что рядом с его хозяйкой вновь стоит огромный черный волк, которого она нежно гладит рукой. Наконец Каролина отстранилась и властным тоном приказала Дерику:
— Коней отвяжи и запомни, хоть слово кому о том, что видел, скажешь, самолично в глотку свинец залью!
— Да, госпожа. Я все понял и буду нем как рыба, — Дерик отвязал лошадей и подвел ей, после чего, дождавшись, чтобы она вскочила в седло, тоже сел на коня.
Тем временем она повернулась к волку:
— Пойдешь к моховым болотам, поплутаешь по трясине, оставляя следы, а потом уйдешь через горелую топь, на запад и чтоб не меньше недели носа сюда не казал!
— Как скажешь, — волк, склонив голову на бок, грустно посмотрел на нее.
Каролина, чуть повернувшись, открыла седельную сумку, и в ее руке сверкнул длинный серебряный кинжал с рукоятью в виде распятья:
