Рэндал Гаррет - Дело о падении
— А где сейчас младший брат покойного милорда графа? — спросил лорд Дарси.
— Капитан лорд Луи — офицер флота Новой Англии. Я полагаю, сейчас он находится в Порту Святого Креста на мексиканском побережье.
«Хорошо, это исключает его из списка подозреваемых», — сказал лорд Дарси про себя.
— Скажите мне, святой отец, — произнес он на этот раз вслух, — не известно ли вам что-нибудь о лаборатории его светлости на верхнем этаже Красной башни?
— Лаборатории? Так вот что там было! Не знал. Он поднимался наверх довольно регулярно, но я не имею ни малейших догадок, чем он там занимался. Полагаю, какое-нибудь безобидное хобби. Разве не так?
— Вполне вероятно, — согласился лорд Дарси, — у меня нет причины думать иначе. Вы когда-нибудь заходили в эту комнату?
— Нет, никогда. Ни я, ни, насколько мне известно, кто-либо еще, кроме самого графа. Но почему?
— Потому что, — лорд Дарси был погружен в размышления, — это очень странная лаборатория. Вне всякого сомнения, она служила для каких-то научных исследований.
Отец Вилье дотронулся до креста на своей груди.
— Странная? Чем? — Он опустил руку и улыбнулся. — Нет. Только не черная магия, конечно. Ведь он вообще не верил в магию: ни в черную, ни в белую, ни в пурпурную, ни в красную, ни в зеленую, ни в радужную. Он был материалистом.
— Кем?
— Видите ли, это следствие духовной слепоты, — объяснил священник. — Граф хотел стать священником. Ему отказали. Он отказался принять причину, по которой ему отказали. Он отказался верить, что существует что-либо, чего он не может определить при помощи доступных ему чувств. Он намеревался доказать основной принцип материализма: «Все явления во Вселенной могут быть описаны как результат взаимодействия мертвых сил и мертвой материи».
— Да, — сказал лорд Дарси, — мне, живому существу, очень трудно понять такую теорию, не говоря уже о том, чтобы принять ее. Таким образом, назначение этой лаборатории — вывести научный метод теории материализма.
— Да, и он появился бы, милорд, — сказал отец Вилье. — Конечно, я не видел лаборатории его светлости, но...
— А кто видел? — спросил лорд Дарси. Священник покачал головой.
— Никто из тех, кого я знаю. Никто.
Лорд Дарси взглянул на часы.
— Святой отец, в часовне присутствует кто-нибудь, кроме членов семьи?
— Несколько человек. Местные жители могут входить в часовню прямо со двора. Кроме того, пришли четыре сестры из монастыря.
— Смогу ли я проникнуть туда незамеченным в час молитвы перед совершением святого таинства у алтаря Богородицы?
— Вне всякого сомнения, милорд. Люди постоянно входят и выходят. Однако я советую вам воспользоваться входом со двора. Если вы войдете отсюда, это наверняка привлечет чье-то внимание.
— Спасибо, святой отец. Когда вы проводите преждеосвященную литургию?
— Служба начнется в восемь часов.
— Как мне попасть во двор? Думаю, нужно выйти вон в ту дверь, а потом повернуть налево, так?
— Вы правы, милорд.
Через три минуты лорд Дарси стоял на коленях перед алтарем Богородицы, богато украшенным цветами. Его взгляд был направлен на закрытую пологом дароносицу.
Еще через час с четвертью из комнаты, отведенной ему сенешалем, доносился храп.
В начале одиннадцатого утра Страстной Пятницы, как только смолкли последние звуки преждеосвященной литургии, лорд Дарси и мастер Шон подошли к семейному входу в часовню. Доктора Пейтли с ними не было: почтенный хирург вызвался помочь подготовить тело графа к погребению, или, как сформулировал эту задачу он сам, «вернуть все на свои места».
Дарси и маленький полный ирландец держались в задних рядах и вышли из часовни раньше семьи, занимавшей места на скамье перед амвоном.
— Надеюсь, — пробормотал его светлость, — что всемогущий Господь уготовил особое наказание для тех, кто совершил убийство в Страстную неделю.
— Непременно, милорд, согласен с вами, — шепотом ответил мастер Шон. — Что касается меня, я бы с удовольствием послушал трехчасовую проповедь Страстной Пятницы, особенно в исполнении такого мастера своего дела, каким считается отец Вилье. Но — делу время, потехе час. — Он сделал паузу и продолжил: — Вы полагаете, преступление будет раскрыто скоро?
— Полагаю, до того, как наступит вечер.
Мастер Шон казался удивленным.
— Вы уже знаете, кто сделал это? — Он старался говорить как можно тише.
— Кто? Конечно. Это достаточно очевидно. Но для того, чтобы понять, как и зачем, мне не хватает данных.
Мастер Шон прищурился.
— Милорд, но вы даже не приступали к допросу.
— В этом не было нужды. Однако дело еще не закрыто.
Мастер Шон покачал головой и с довольным видом изрек:
— Милорд, это ваш Талант.
— Знаете, мой дорогой Шон, вы почти убедили меня в том, что и мне не чужд Талант. Как вы себе его представляете?
— Милорд, вы, как и все великие сыщики, способны сделать прыжок от ничем не подтвержденного предположения к конечному выводу, минуя промежуточные рассуждения. Затем вы возвращаетесь и заполняете пробелы. — Он снова сделал паузу. — Да, так кто же...
— Тише! Они идут!
Из часовни вышли трое: лорд Жизор, леди Беверли и дамозель Мадлен Маккензи. Мастер Шон спросил:
— Милорд, а где остальные члены клана Маккензи?
Его губы едва двигались, а голос был едва слышен:
— Мы спросим.
Они оба видели капитана сэра Родерика Маккензи и его сына сержанта Андре, сидящих в фамильном приделе вместе с другими.
Трое прошли по коридору и оказались в Зале святого Мартина. Лорд Дарси и мастер Шон поджидали их у камина.
Лорд Дарси шагнул вперед и поклонился.
— Милорд де ла Векси!
Молодой человек удивился.
— Нет. Не я, мой... — и он умолк.
В первый раз к нему обратились как к хозяину де ла Векси. Разумеется, пока это была лишь дань этикету: графом де ла Векси он станет только тогда, когда его титул будет подтвержден Королевским указом.
Видя смущение молодого человека, лорд Дарси продолжил:
— Милорд, я лорд Дарси, а это — мастер Шон. Мы сочли за честь принять приглашение на завтрак, переданное нам вашим сенешалем.
Новый граф де ла Векси пришел в себя.
— Да, милорд, я рад нашей встрече. Это моя сестра, леди Беверли, и дамозель Мадлен. Пойдемте, наш завтрак скоро будет готов.
И он пошел вперед, показывая им дорогу.
Завтрак был восхитителен, но не пышен: небольшие изысканные кнели из птицы, яйца под майонезом, горячие булочки с изюмом и кофе с молоком.
Капитан Родерик и сержант Андре подошли за несколько минут до начала трапезы, а вскоре после них появился и отец Вилье.
