Екатерина Горбунова - Попутный ветер (СИ)
Юноша, отправив ветрограмму, что вынужден срочно покинуть станцию, вернулся в дом, покидал на скорую руку вещи в дорожный мешок, положил на дно сто накопленных сигментов, и не в силах спокойно сидеть, вышел на улицу. Встал спиной к ограде. Тоскливо оглядел своё невеликое хозяйство. Непредвиденная отлучка наверняка лишит его всего так любовно нажитого за эти два года. Он вложил много сил и души в огород, запущенный предыдущим проводником. Тот выращивал одну выпьянку, исключительно для своих целей, потому и потерял место.
Но что бесполезно стоять и жалеть? Возможные опасности, грозящие жизни Летте Валенса все - равно не дадут жить спокойно. Не позволят заняться, наконец, ремонтом дома. Принимать случайных клиентов компании ветряных перевозок. Дышать этим воздухом. Будет чувствоваться вонь и тлен.
Ветрогудка подала сигнал прибытия.
- Мне сказали, тут непыльная работёнка, - под аркой появился присланный компанией сменщик. Из новеньких.
- Когда как, - отозвался Олаф, оглядывая прибывшего(тот был молод, вертляв и развязен, от него густо и щедро несло жаждой удовольствий и лёгкой жизни). - Через три дня может прийти ответ из центральной конторы по моему запросу. Там будет обратная карта и некоторая сумма денег. Не советую их тратить, потом расплачиваться придётся из своего кармана.
-А ты сам надолго?- услышав про деньги, сменщик сначала воспрянул духом, а потом потерял интерес, когда понял, что его личный счёт они не пополнят.
- Пока не знаю, -уклончиво ответил юноша.
- В мои планы не входит вечно торчать в этой дыре.
- В мои тоже много что не входило.
- Тогда поторопись, - посоветовал явившийся, сплюнув под ноги, а потом зачем-то пнул подбежавшего знакомиться удобряйку, так что тот даже недовольно взвизгнул. - Терпеть не могу этих огородников!
- Зря так, хорошие зверушки, знают своё дело, - юноша постарался не выдать недовольства. - Привыкай.
Перепрыгнул лужу, вышел за изгородь и повернул направо.
- Если не предъявишь по возвращении уважительной причины отбытия со станции, - донеслось ему вслед, - потеряешь работу.
- Знаю, - ответил тихо сквозь зубы.
Уж ему ли не знать. После четырёх лет мотаний по свету - это было первое место, где Олаф задержался так надолго. Потому что прежние работодатели слишком уж начинали интересоваться, кто он такой и откуда пришёл, невольно провоцируя на увольнение. Компания же ветряных перевозок оказалась идеальным местом - сиди на станции, встречай путников и отправляй дальше. Никто тебя не знает, и знать не хочет. Ты только винтик огромной системы. Даже у работников было не принято знакомиться друг с другом. И это не могло не привлекать желающих бесследно затеряться в Империи.
Парень размышлял и шагал, шагал вперёд по дороге. Встретить кого-то на этом участке дороги было маловероятно. Воздух вокруг пах безлюдьем. Зверье тоже попряталось в тени. Солнце светило ярко и жарко. Влажные испарения поднимались над землёй едва заметной рябью. Если компания ветряных перевозок и подозревает повышенный фон опасности, то он не в ближайшей округе, старик - путешественник волновался напрасно. Но вот горы опасны. Даже сами по себе, без недоброго люда.
Олаф шёл значительно быстрее, чем могла ходить неподготовленная, хотя и рисковая девушка. Поэтому он надеялся догнать её ещё до сумерек. Ещё до горного перевала. Однако темнота подступила быстрее, чем можно было ожидать. С юго-запада подул сильный ветер. Он раскатисто бил хлыстом и собирал в стадо блуждающие по небу тучи.
Юноша забеспокоился. Дорога впереди, насколько хватало взгляда, была пуста, но потянув носом воздух, он почувствовал, что Летта Валенса где-то недалеко. И в её запахе проступали нотки страха, назойливые, въедливые, отдающие плесенью. Они становились все более густыми с каждой пройденной пядью земли.
Девушка боялась надвигающейся грозы? Или ей угрожает что-то, именно в этот момент? Олаф ощутимо прибавил шагу, уже почти бежал. Внутренне боясь опоздать. Его дыхание сбивалось, хотелось дышать ртом, но тогда можно было потерять след. Легкие парня разрывались, сердце разбивало изнутри грудину тугим кулаком. Но, подобно натренированной гончей, он был готов двигаться без передышки, пока Летта Валенса не встретит его своим печально-растерянным взглядом.
Через некоторое время юноша одновременно и почувствовал на разгорячённом лице первые, пока одиночные, капли дождя, и увидел фигурку девушки на дороге впереди.
- Госпожа Летта Валенса! - крикнул из последних сил.
Она остановилась и оглянулась. До него долетел яблочный аромат искренней радости и облегчения, хорошо подстегнувший Олафа, так что тот в несколько прыжков одолел разделяющее его и девушку расстояние.
- Вы же говорили, что не можете оставить свою станцию? - спросила Летта осторожно, впрочем, не в силах сдержать открытой улыбки.
Юноша, медленно восстанавливая дыхание, проговорил:
- Контора, отправившая вас, компенсировала ошибку картографа. Я поспешил за вами, чтобы, - он порылся в своём мешке, больше для наглядности и убедительности, и вытащил собственные немного помявшиеся сигменты, - отдать деньги. Они могут вам пригодиться в дальнейшем.
- А как же несколько дней, о которых вы вели речь?- было видно, что она удивилась сумме, убирая купюры за подкладку плаща.
- Ветер был попутным, - ответил Олаф, пожимая плечами.
- Я даже не знаю, как вас отблагодарить! - Летта Валенса неожиданно приподнялась на цыпочки и чмокнула юношу в щеку.
Он опешил. Да, и путешественница запоздало смутилась. Отвернулась в сторону, накидывая на голову огромный капюшон.
- С детства жутко боюсь гроз, - пробормотала едва слышно.
- В этих местах они не редки, - парень забрал ручную кладь девушки.
Летта не стала спорить. Её доверие растекалось широкими кругами, а центром был Олаф. Это всплывало полузабытое ощущение. Приятный аромат детской макушки, заласканной солнцем, уже давно так не щекотал ноздри.
Странная барышня. Сама того не желая, она пробуждала желание защищать. Напасть какая-то! Юноша пытливо глянул в девичьи глаза. Летта сдержанно ответила на его взгляд, а потом надвинула капюшон на лоб ещё ниже.
Олаф подхватил её за руку и повёл, словно маленькую девочку. Девушка шагала, иногда спотыкаясь о булыжники, будто не было дня, в котором она преодолела довольно долгий путь самостоятельно, ни на кого не полагаясь.
Темнота надвигалась. Гром гремел все ближе и ближе. Ветер пригибал травы и редкие кустарники, росшие вдоль дороги, почти до земли. Дождевые капли становились чаще и крупнее. Юноша чувствовал, что волосы его уже потяжелели, напитавшись влагой и непослушные пряди прилипают ко лбу.
