Леонид Бутяков - Тайна Владигора
— Верно говоришь, — согласился Добран. — Каждый из нас почитает своих богов, на их заступничество надеется. Ты Дажьбогу поклоны бьешь, я Сварога превозношу, Алатыр — Стрибога, для Заремы богиня Мокошь главнее других. Как могли разобраться в тех знаках, что Перун, княжеский бог, с небес посылал? Они только Белуну ведомы, ибо Перун — его покровитель.
— Но разве не должен был княжеский бог вступиться за Владигора?! — не унимался Алатыр. — Разве не сам Перун посвятил его в Хранители Времени? Почему же на Щуцком он помешал колдунам, а на Угоре не захотел?
— Видать, другие заботы одолевали, — пожал плечами Добран. — Не нам судить о божьих помыслах. И сейчас не о том речь, что было бы, если бы да кабы. Нужно решать, как Владигора спасти.
— Его сначала найти надобно, — вздохнул Гвидор. — Мы даже не знаем, куда его занесло. Я вообще не очень понимаю, что именно произошло, когда Зарема вмешалась в колдовство иллирийца…
— Может быть, ты повторишь свой рассказ? — с осторожностью спросил у Заремы Добран. — Вдруг мы упустили в нем что-нибудь важное?
— Хорошо, — устало кивнула Зарема. — Давайте попробуем.
Она встала, подошла к столу и, сделав маленький глоток из кубка, бесцветным голосом начала рассказывать:
— Моя первая ошибка в том, что не придала особого значения буре на Щуцком озере и той тревоге, которая с тех пор жила в сердце Владигора… Конечно, я не обладаю могуществом Белуна, поэтому сокровенные мысли Владигора для меня закрыты. Но для вас не секрет, что иногда мне удается почувствовать его состояние, сколько бы верст ни лежало между нами. И на этот раз я ощущала его беспокойство, однако по своему скудоумию решила, что князь всего-навсего взволнован предстоящими стычками с айгурами. Даже вчера, когда к порогу моего жилища вдруг подошли два седобородых странника в багровых одеждах, я не заподозрила обмана. Они представились иноземцами, «мечтающими продемонстрировать уважаемой хозяйке свое искусство». Дескать, давно были наслышаны о чародейских способностях «великой Заремы» и почитают за огромную честь стать моими учениками или хотя бы узнать непредвзятое мнение о своих скромных дарованиях. Столь грубая лесть, как ни странно, на меня подействовала…
— Ты не знала, что они из Иллирии? — спросил Алатыр.
— Нет. — Зарема покачала головой. — Почему-то даже не посчитала нужным выяснить, откуда они родом. Теперь, впрочем, я понимаю, из-за чего глаза мои застилал дурман… Это и было второй серьезной ошибкой: не сразу поняла, что иноземцы обезопасились черной иллирийской кабалой.
При этих словах Заремы чародеи переглянулись, однако никто из них не произнес ни слова. Да и что они могли сказать друг другу, в чем упрекнуть Зарему, если сами с иллирийской кабалой не сталкивались, а слышали об оной лишь от своих учителей, давно покинувших сей мир?
— Сначала они выделывали трюки, вполне доступные непосвященным. Один двигал взглядом камушки, другой разрубил ребром ладони дубовую колоду, затем оба поднялись на аршин над землей и попытались изобразить своими телами какую-то магическую фигуру… И тут вдруг меня осенило: мнимость! Я кинула посыл: откройтесь, а когда посыл наткнулся на непробиваемый щит, мгновенно ударила вскрывающей молнией. Увы, незнакомцы успели выбросить перед собой багровое облако, которое моя молния не смогла одолеть. Я побежала к крыльцу, чтобы взять чародейский жезл, и лишь тогда увидела кабалистическое семизвездье, начертанное на двери! Не было времени на раздумья. Стало ясно, что лживые странники готовят пакость — кому? во имя чего? Они попытались окружить меня отвлекающими призраками — разнесла в пух и прах. Обратили половину моего сада в болото — одолела их одним усилием. Я чувствовала, что за проделками «багровых» скрывается нечто более важное, однако не могла понять, что именно. Ну почему всемудрая Мокошь не поторопилась открыть мои очи?!.
Голос Заремы дрожал и прерывался. Слезы наполняли ее глаза. Некогда прекрасная, своевольная и непобедимая, сейчас она была похожа на дряхлую немощную старуху, вполне соответствующую своим ста четырнадцати летам.
— Наконец, ухватившись за краешек сознания одного из «багровых», я сумела вклиниться в их мерзкий замысел — и ужаснулась! «Багровые» оказались колдунами, пришедшими из давно погубленного Злой силой Иллирийского царства. То, что делалось в моем саду, было всего лишь отвлекающим маневром, ибо третий колдун — самый опытный из них, находившийся за сотни верст от моего жилища, в это самое время одурманивал Владигора. Их главной задачей было пленить Владигора! А я, старая рухлядь, не поняла этого сразу, обманулась их славословием!..
— Ты и сейчас продолжаешь себя жалеть! — громыхнул голосом чародей Гвидор.
Всем, кроме Заремы, было ясно, для чего он это делает. Можно ли допустить, чтобы их сестра, мудрая и многосильная, приняла свою — вполне объяснимую — оплошность за неисправимую глупость?! Стремясь не позволить Зареме впасть в самобичевание, от которого никому никакой пользы, Гвидор с несвойственной ему грубостью оборвал ее рассказ и твердо заявил:
— Хватит! Это мы уже слышали. Теперь другое требуется: магический круг мыслеобразов. Хотя и мало нас нынче, а все-таки уверен, что должно получиться.
Добран и Алатыр тут же подхватили его идею:
— Верно, почему же не получится?
— Эх, раньше надо было!..
— В круге всегда Белун присутствовал, — не слишком уверенно возразила Зарема. — Его мысленный посыл оберегал нас от ошибочных образов. Сейчас мы вряд ли сумеем круг удержать: разорвется…
— Ничего, справимся, — ответил Гвидор. — Тоже не лыком шиты. Тем более что мы сейчас не где-нибудь, а в главном зале Белого Замка. Али запамятовали, как именно здесь мы когда-то постигали мысли друг друга в прямом магическом общении?
Дальше Зарема спорить не стала. Прав Гвидор: их чародейскому собратству в этом зале даже стены всегда помогали. Сегодня из Двенадцати мастеров Белой магии лишь четверо остались живыми (да пятый, Белун, незнамо где пребывает — жив ли?), так что теперь — зарывать былое могущество под холодные камни?
Она решительно вышла в центр зала и простерла перед собой чуть подрагивающие ладони. Через несколько мгновений от ее длинных тонких пальцев скользнули к собратьям золотистые волны света. И тут же крепкие ладони чародеев встретили их, не позволяя без толку разбегаться по сторонам, придержали немного, дабы почувствовать магическую силу волн, а затем плавно послали в обратный путь — к раскрывающемуся, как ночной цветок, разуму чародейки Заремы.
