Наталья Авербух - Граница
Страж взял у меня из рук грамоту и медленно развернул.
Прочитал.
Когда он поднял голову, я поняла: он умнеет прямо на глазах — с нечистью это бывает. Плохо, с тупой нечистью было бы легче разговаривать.
— Так ты королевский эмиссар? — протянул он, насмешливо оглядев меня с головы до ног. — Надо же, какой улов…
Я молча ждала, пытаясь сообразить, куда заведет меня наугад сделанный ход.
— Зачем ты мне это показываешь? — догадался спросить страж.
— Я требую статуса военнопленной! — храбро заявила я.
Страж запрокинул голову назад и с наслаждением расхохотался.
— И не вижу ничего смешного, — обиделась я, вырывая у стража свою грамоту.
Отсмеявшись, он с сочувствием посмотрел на меня. Так смотрят на сумасшедшую. А я не сумасшедшая, просто непредсказуемая!
— Да, повезло Заклятым, — отсмеялся страж. — Они давно мечтали завести своего человека среди людей короля.
— Я же говорю, не пойду на предательство!
— А о каком предательстве идет речь?
— Как это? — опешила я. — Разве королевский этнограф может стать ведьмой, не предав при этом короля?
— Ну, во-первых, — начал страж, усаживаясь прямо на землю, — Заклятые — не политическая организация, и с королем они не воюют. Значит, о плене можешь позабыть. А во-вторых…
— Зато лес воюет с городом! — перебила я. — А я — у тебя в руках!
Страж снова расхохотался.
По-моему, он слегка перестарался, когда умнел, теперь я перед ним выгляжу полной идиоткой.
— Не смешно.
— Да ты садись, — спохватился страж, — не стой. — Он приглашающе похлопал траву рядом с собой.
— Спасибо, я постою.
— Ты чего? — удивился страж. — Королевским эмиссарам запрещено сидеть на траве?
— Нет, — надулась я, — только на траве холодно и грязно.
— А куртка у тебя зачем? — удивился страж. — Сними и постели на землю, если такая нежная.
Мда, о вежливости в лесах даже не слышали. Вздохнув, я послушалась и уселась на расстеленную куртку. Какой-то она будет, когда я встану…
— Стражи не берут пленных, — продолжил страж. — Они их съедают. Тем более, лес никогда ни с кем не воюет. Просто уничтожает то, что мешает нам жить. Война, плен — это все выдумки городов.
Да… вляпалась…
— Но ты не бойся, — покровительственно произнес страж. — Я уже пообещал и тебя не съем. Как знать, может, и проживешь эту неделю… я еще не решил.
— Говорю же тебе — не заставите!..
— Ты опять про свое предательство, — удрученно вздохнул страж. — Дурочка, когда же ты откроешь глаза?
— Открою глаза?… — растерялась я.
— Или ты решила, Заклятой может стать любая девушка с хорошо подвешенным языком? — ответил вопросом страж. — Ты ничего за собой не замечаешь?
— Чего? — возмутилась я. — Если ты собираешься убедить меня — после этих событий у меня растут клыки, или я покрываюсь шерстью, или могу видеть в темноте, или…
Он примиряюще поднял руку.
— Почему после событий? — поинтересовался он. — И почему видеть в темноте? Я толкую о том, что было с тобой всегда, разве ты никогда не замечала?
У меня голова пошла кругом, и я решила переменить тему.
— Ладно. — Я поднялась на ноги. Ой, как затекли мышцы от сидения на траве! А ведь всего ничего посидела. — Утро вечера мудреней, ты можешь проводить меня обратно в деревню?
Страж не поверил своим ушам.
— Какая деревня? Тебе теперь идти некуда, со мной останешься.
— Глупости! — возмутилась я. — Это неприлично! К тому же я тороплюсь, и так кучу времени потеряла.
— Дурочка! — попытался воззвать к моему разуму страж. — Деревенские никогда не отпустят тебя. В лучшем случае запрут где-нибудь в храме и будут кормить цветами.
Этого еще не хватало!
— Не запрут, — возразила я, — если со мной придешь ты.
— С чего это я должен пойти с тобой?!
— Чтобы помочь мне уехать из деревни, разумеется.
— Далась тебе эта деревня, — досадливо отмахнулся страж.
— Как же! А мои вещи!
— У тебя все равно ничего не выйдет, я не могу входить в деревню, тем более днем.
— Сегодня ночью ты же зашел, — напомнила я.
— Мне разрешили Заклятые.
— А я могу дать разрешение?
— Можешь, — кивнул страж, — если я поклянусь тебе служить.
— Видишь, как все просто! — обрадовалась я. — Дай мне такую клятву, которая позволит тебе пойти со мной в деревню, и идем!
Страж еще раз кивнул и поднялся на ноги.
У меня отчаянно билось сердце. Я заманила его в логическую ловушку, увлекая в решение проблемы, которую ему в принципе не нужно было решать, оставался последний шаг…
Страж положил одну руку на сердце, другую вытянул перед собой.
— Лесами и той силой, что они мне дали, клянусь следовать за тобой, куда поведешь, клянусь оберегать от опасности, появляться и исчезать по первому же зову, сопровождать тебя повсюду, быть тебе помощью и опорой, клянусь… — Страж осекся, внезапно поняв, какую глупость делает, я издевательски расхохоталась. Роли снова переменились.
— Ведьма, — в сердцах выкрикнул страж и метнулся ко мне.
Я быстренько обежала вокруг дерева.
— Не надо нервничать, ты сам сделал свой выбор. Лучше отведи меня в деревню, я устала и хочу спать. Вот тебе мое разрешение пойти за мной в деревню и охранять меня там. Разрешение и приказ… просьба, — поспешно добавила я. Не люблю приказывать! Хотя иногда… приходится.
Страж остановился и криво усмехнулся.
— Как скажешь… Госпожа. — Он земно мне поклонился.
— Эй, ты чего, не надо кланяться! — бросилась я к нему.
— По крайней мере, ты больше не сомневаешься в том, кто ты такая, — тяжело произнес он.
— О чем ты? — удивилась я.
— Ты все еще не понимаешь, Госпожа? Тогда загляни в душу и спроси, кто ты.
Я с несчастным видом уставилась на стража. Потом честно попыталась заглянуть себе в душу. Ничего там не увидела и снова посмотрела на стража.
— Я тебя не понимаю! — пожаловалась я. — Что я должна в себе увидеть?
Страж некоторое время разглядывал ночное небо.
— Ладно, Госпожа, идем в деревню.
— Но…
— Скоро утро, — оборвал он меня. — Идем.
Делать было нечего, к тому же я все больше и больше чувствовала, как растекаюсь мыслями по древу. По всем деревьям этого большого леса… А-а-аха…
— Если ты собиралась спать в лесу, Госпожа, — поднял меня голос стража, — не стоило спорить из-за деревни.
— А? Нет, я не сплю, идем…
Страж рассмеялся.
— Никогда не лги, Госпожа, лучше вставай.
Он галантно подал мне руку (видимо, я успела опуститься на землю, хотя убейте — не припомню, когда). Печальный опыт общения с лесной галантностью, заставил увернуться от руки и подняться самой. Страж одобрительно хмыкнул.
