Александр Самсонов - Добро пожаловать в Накки-ярви
— Я жду разъяснений. — В голосе генерала прозвучал металл. — Ваших личных разъяснений по поводу случившегося. Слишком много несуразностей мы услышали от личного состава и ваших помощников, пора объясниться и командиру.
Стараясь взвешивать каждое слово, подробно рассказываю о прошедшей операции и понимаю, что мои слова не удовлетворяют начальство. Если лицо Свиягова, как обычно непроницаемо и лишь по глазам можно понять, что он недоволен, то Мастурадзе откровенно морщится и многозначительно хмыкает. И чего хмыкать-то? Ни чего нового он сейчас не услышал. Закончив рассказ, прислушиваюсь к наступившей тишине — не появится ли за спиной какой-нибудь медик со шприцом для выявления правды. Несколько секунд молчим и тут, словно бес дернул за язык:
— Извините, товарищ генерал-майор. А что та женщина? Может, она что-нибудь интересное сказала?
Обычно выдержанный шеф словно укол получил в одно место. Безупречно выбритые щеки дернулись, а глаза плеснули злостью. Боковым взглядом замечаю, что Мастурадзе замер, так и не донеся палец до кончика носа. И на хрена я это сказал?
— Вопрос конечно интересный. — Протянул генерал и, успокоившись, произнес. — Нет вашей женщины. Пропала.
— Как пропала? — У меня на миг отвисла нижняя челюсть — в нашем ведомстве такого еще не случалось.
— Во время пересадки на корабль она исчезла. Все говорят, что в вертолете она была, а в подлодку не попала. Растворилась в воздухе, пока ее перегружали с борта на борт.
— Похоже на призрак Е-21, по нашей классификации. — Пояснил Дядя Арчил, вглядываясь в мое лицо. — Но эти призраки не материальны и абсолютно не осязаемы, а ты говоришь, что ударил прикладом, нанес травму, а затем тащил на себе. Напряги свои мозги, майор, постарайся вспомнить какие-нибудь детали, связанные с ним.
— Да я уже вам все рассказал. — Стараюсь изобразить на лице полное раскаяние и добавляю: — Мне показалось, что в доме, где нужное взяли, витал запах цветов, но возможно почудилось. — И сразу вопрос в лоб. — Меня больше беспокоит, зачем нашу группу ликвидировать собрались? Это — чудо, что вертолет не взорвался над океаном.
Лица начальников вытянулись. Про инцидент с взрывателем, по договоренности с пилотами, мы ни кому не озвучили. Пара гранат, оставленная Квасниным на штурвале вертолета при высадке, «удачно» завершили полет «Чинука» над океаном. Виктор умудрился навестить меня в лазарете и за те десять-пятнадцать секунд, когда рядом ни кого не было, успел рассказать о своих сомнениях.
— Кроме меня и пилотов ни кто не знает, что таймер на взрыв установили на более раннее время. Кто-то не хотел, чтобы мы добрались до подводной лодки. Нам просто повезло, что мы успели его снять.
— Ты уверен в сказанном? — Я молча кивнул, генерал что-то чиркнул в блокноте. — Я разберусь с этим вопросом, но, надеюсь, что информация о взрывателе и таймере за двери моего кабинета не выйдет.
Наш осторожный шеф из случившегося наверняка сделает свою игру в интригах верхнего эшелона министерства. Это искусство он отточил за десяток лет руководства отделом. Лишь бы мне не стать разменной пешкой в такой игре. Более информированный в делах шефа Дядя Арчил понимающе кивнул и негромко хмыкнул, привлекая внимание к себе.
— Я думаю, что ребят нужно попридержать внутри страны. — Говоря, Мастурадзе положил руки на стол и на его пальце сверкнул золотой перстень с похожей на масонскую пентаграммой. — Что-то разведуправление стало активно вмешиваться в наши дела. От помощи по некоторым оперативным вопросам они переходят к собственным мероприятиям. Последняя операция из совместной разработки принесла дивиденды только им. Если майор все сказал верно, значит, совместные действия перешли от сотрудничества к прямой конкуренции, и нам необходимо сделать паузу в проведении зарубежных акций или, хотя бы, не задействовать группу Рябова в азиатском регионе. У нас есть несколько перспективных разработок на территории федерации, там и задействуем ребят… после отпуска. Правда, есть еще проект «Джетта», но его можно перепоручить дипломатической службе. Там ни каких силовых операций не предусмотрено.
— У нас ни когда ни каких силовых операций не предусмотрено. — Поправил Дядю Арчила генерал. — Ладно, отправляем всех в отпуск, а вам, Арчил Филиппович, за эти полтора месяца придется подготовить материалы по объекту «Город-037ИС». Пора заняться им по полной программе.
Мастурадзе удовлетворительно кивнул, а Свиягов повернулся ко мне. Красивые шитые золотом медицинские эмблемы на его кителе могли ввести в заблуждение любого не знакомого со спецификой нашей службы человека, но только не меня. Генерал имел имидж крутого и независимого начальника, который мог поставить на уши практически любого представителя генштаба и держал в жестких руках подчиненных. Спецоперации, тренажи, учеба и еще множество всяких дел, связанных с деятельностью отдела не позволяли нам уходить в отпуск по желанию. График отпусков бойцов группы лично утверждал шеф и зачастую переиначивал очередность и сроки отдыха от «родной красной армии», но всегда выдерживал принцип готовности к немедленным действиям хотя бы одной группы. И вот так, всех сразу отправить по домам, да к тому же в полный отпуск? Это что-то новенькое.
— Майор Рябов. — В голосе Свиягова послышалось явное недовольство. — Сутки на подробный письменный отчет по прошедшей операции. Сдать его в секретную часть под тремя нулями. После этого представить рапорта личного состава на отпуск. — Шеф бросил взгляд на большой настенный календарь. — С двенадцатого декабря на территории института я не вижу ни одного вашего человека. И не забудьте провести инструктаж по соблюдению режима секретности при проведении отпуска под роспись. Идите.
Уже в дверях я услышал заданный Дяде Арчилу вопрос:
— Когда вы предоставите мне полную информацию по этому Гершвицу?
Глава 2. «Гнездо дракона»
После застылого первыми крепкими морозами Подмосковья, Питер по традиции встретил мокрым снегом и влажным балтийским ветром. Короткий серый день быстро переходил в промозглую ночь и все соответствовало гнусному настроению, которое присутствовало с момента последней операции. Для отпуска время самое неудачное — в войсках, по старой традиции, с декабря по март на положенный годовой отдых обычно отправляли молодых лейтенантов или отъявленных нарушителей дисциплины: пьяниц или всяких там залетчиков. Полтора месяца ничегонеделания предполагали море, солнце, пляж и развлечения, но в нашей стране для подобных развлечений не сезон. Сгонять бы куда-нибудь в Египет или на Кубу, но распоряжение генерала резко ограничило возможности перемещения. Можно, конечно, съездить на какой-нибудь горный курорт, да их в стране остались раз-два, и обчелся, но в горы после последнего задания что-то не тянуло. Оставалось просто пожить в Питере (слава богу, что квартиру не продал), потусоваться по культурным местам и, возможно, поправить личную жизнь, хотя, в двадцать шесть, по моему разумению, жениться рановато.
