Леонард Карпентер - Гроза Кровавого побережья
Отдохнув, некоторые из бывших рабов заявили, что умеют плотничать и могут работать на верфях. Они со старым Йоркиным отправились к докам. Многие женщины, до сих пор полуголые и едва ли не умирающие от истощения, уже нашли себе пару и теперь следовали за своими мужчинами. Как мужчины, так и женщины — все получили по золотой драхме — аванс их будущих заработков. Несколько человек, в основном зачинщики мятежа, заявили, что принимают предложение Конана, и стали готовиться к следующему путешествию, в котором им предстояло пройти проверку в настоящем сражении.
А дорога Конана, как и большей части его команды, пролегла на постоялый двор «Красная рука». Тут была его сокровищница, и здесь же находились его апартаменты. Угловатое старое здание, построенное из обломков, выброшенных на берег после кораблекрушений, и корабельного леса, возвышалось над берегом у самого мола, недавно сложенного из красного коралла и отделанного деревом. Пиратская команда прямо по песку, огибая носы вытащенных на берег кораблей, толпой направилась к постоялому двору. Они выбирали самый короткий путь, проскальзывая между праздно шатающимися пьяными толпами в сумятице пляжа. Поднявшись по ступенькам, они прошли под арку, выходящую на море, и нырнули в облако бессчетных лукавых вопросов об успехе их путешествия.
Филиопа, унаследовавшая постоялый двор от своего бывшего мужа — Кналфа, уже слышала о прибытии кораблей. Она встретила своего самого любимого капитана открытыми объятиями и щедрыми поцелуями. Чтобы Конан смог утолить жажду, кружка пива уже стояла поблизости на столе. Хозяйка постоялого двора давно поняла, что удобно выставлять свои отношения с Конаном напоказ. Таким образом она демонстрировала, что и она сама, и постоялый двор под защитой этого наводящего ужас капитана. А с Амрой не стоило шутить.
Конан со своей стороны не протестовал. Великолепная, с волосами, похожими на крыло ворона, Филиопа была одета в сногсшибательные туранские одежды, которые обнажали обе ее надстройки и весь правый борт до половины палубы. Это платье привез ей Конан. Оно, как добыча, могло удовлетворить любого пирата. Люди в таверне доброжелательно зашептались и завистливо завздыхали, когда, под аккомпанемент шальных криков и свиста, Конан и хозяйка постоялого двора обнялись. Садясь за стол, капитан «Сорокопута» посадил Филиопу к себе на колени.
— Капитан, как прошло путешествие? — прозвучал небрежный вопрос одного из тех, кто восседал за центральным столом. Там собрались слишком значительные люди, чтобы Конан мог равнодушно игнорировать их вопрос. Среди них были женщины-капитаны Брилит и Сантиндрисса, лейтенант Конана Иванос и сам Грандальф, попивавший вино с парой своих товарищей — вождями Морских племен.
— По-моему, достаточно хорошо, — объявил Конан. — Моя команда, пусть Дагон пожалеет этих мошенников, слишком глупа, чтобы оценить хорошую плату и судно работорговцев, ставшее нашим трофеем. Рабочие руки и хорошие материалы подсобят в строительстве, а фермеры-увальни, которые выйдут из большей части рабов, станут кормить пиратов, если добычи на море окажется недостаточно. Наши люди слишком привыкли к пьяной жизни, чтобы хоть чуть-чуть заглянуть вперед. — Он заявил это достаточно громко, чтобы услышали и члены его команды, многие из которой уже расселись за столами. — Я делаю так, что они всегда в выигрыше, — доверительно прибавил Конан, — хотя львиная часть добычи все равно всегда достается мне. А в общем мне нужно, чтобы мои мальчики постарались и больше было таких путешествий… Гарантирую: внакладе никто не останется.
— Шаланда с рабами, — скривившись, заметила Сантиндрисса — высокая женщина-пират с ястребиным носом, одетая, как обычно, весьма скудно: кожаные брюки и ремни. Она посмотрела на Конана и сочную хозяйку постоялого двора на его коленях и покачала головой. — Это сильно отличается от последних подвигов Амры — пирата как этого моря, так и Западного Океана.
— Конечно. Покорять шаланды с рабами — безопасное времяпрепровождение, — насмешливым тоном заметила одноглазая жилистая женщина, что была пониже ростом, — капитан Брилит. — Но с другой стороны, в том, чтобы шарить вдоль берега в поисках какой-нибудь мелкой рыбешки, есть определенная мудрость. Всем известно, что туранцы заплатят тысячу талантов любому, кто доставит тело Амры для публичной казни на Площади Храма. — Ее глаз, тот, что не был закрыт кожаной повязкой, вкрадчиво подмигнул капитану-киммерийцу. — Амра отлично знает о различных опасностях, поджидающих его. Не могу сказать, чтобы я винила его за то, что он пал так низко.
— Неприятный у нас разговор получается, Брилит. Ведь ты — капитан на корабле, который я захватил для тебя, — ответил Конан. Он поднес кувшин с пенящимся пивом ко рту и прервал свои возражения. — Если бы не я, ты до сих пор гребла бы на галере у Дриссы, — прибавил он, кивнув на женщину повыше.
— Корабль «Виктрикс» — ее собственность, — разозлилась Сантиндрисса. — А «Мучительница» — мой корабль! И я должна тебе напомнить — она заплатила за свой корабль добрым колчанским серебром, что я одолжила ей из своей казны.
Конан пожал плечами и с грохотом поставил на стол свою кружку пива.
— Если это вопрос чести, то я не хотел тебя обидеть. Мы, Красные Братья, вольны вести себя кто как хочет.
— В Братство входят и сестры, — Дрисса выглядела непреклонно.
— Неважно, — продолжал Конан. — Планы, которые я намереваюсь воплотить в жизнь, будут выгодны всем нам. И любой капитан, который может заглянуть в будущее, станет помогать мне.
Когда Конан смолк, Филиопа соскользнула с его колен и отправилась в кладовую, заново наполнить его опустевшую пивную кружку. После ее исчезновения униженная Сантиндрисса почувствовала себя лучше. В обширном зале полно было служанок, мальчиков-половых и женщин для утех пиратов — много повидавших нахальных девок, стекающихся сюда со всех портов Вилайета. И тому, что они пришли на постоялый двор, была причина — новый приток клиентов с двух только что прибывших в порт кораблей.
— И каковы же наши планы на будущее? — поинтересовался Грандальф со своего места в конце стола. Коренастый, с широким носом, седой бородой, заплетенной в маленькие, крепкие косички, он повелевал вождями Морских племен Аетолианских островов, которые сидели, потягивая вино.
— Когда-нибудь строительство защитных сооружений залива будет закончено, — начал объяснять Конан. — Они сберегут Джафар от нашествия чужеземных кораблей… Тогда исчезнет необходимость убивать офицеров с купеческих кораблей, освобождать гребцов и захватывать товары. Я именно это имел в виду. — Он сделал паузу, дав время каждому за столом обдумать его слова. Но лишь хмурые взгляды пиратов, кивки и неопределенные усмешки его товарищей — морских атаманов — были ответом на речи Конана.
