Катерина Крутоус - Книга I. Древнее Пророчество.
Со временем, благодаря плаванию и езде верхом, у Саши сформировалась более или менее красивая фигура, хотя роста она и была ниже среднего. Школьные каникулы Саша проводила в деревне, в пятидесяти километрах от города. Там в лесной глуши жил пожилой мужчина лет шестидесяти пяти. Несколько лет назад Лео случайно спас ему жизнь, когда тот пытался, будучи пьяным, утопиться. Он потерял жену, которая умерла от рака печени, не будучи еще старой. С тех пор жизнь Карла (так звали этого старика) потеряла для него всякое значение, и он, бросив свой полуразрушенный домик в деревне, отправился в город искать успокоения своих душевных мук. Мысль о самоубийстве его почему-то не посещала, после ему даже самому было странно, как это он не додумался до этого раньше.
Итак, этот вдовец, имея немного накопленных за долгие годы денег, начал играть в карты, о которых до того времени ничего не знал, и, как водится, конечно же все проиграл. Тогда один из игроков в шутку посоветовал ему повеситься, мол, это сейчас бы ему очень помогло. Так Карл и ухватился за мысль о самоубийстве, но решил не повеситься, а утопиться. Однако, не будучи смелым от природы, решил перед этим напиться. Так, мол, будет больше храбрости. В таком состоянии Лео и вытащил барахтающегося в полуобморочном состоянии Карла с моря. Тот поначалу кричал, чтобы Лео его отпустил и дал спокойно уйти в мир иной, что его супруга уже давно приходит к нему и зовет его к себе. “Все-таки алкоголь берет свое”, - думал Лео, еле сдерживаясь от тошноты из-за запаха алкоголя, который не просто исходил, а скорее вылетал с сумасшедшей скоростью, из Карла. Ох, как бы удивился сейчас Лео, узнав, какую правду говорил тогда Карл. Но ему было не суждено этого узнать, как, впрочем, и много другого…
После случившегося инцидента Карл стал угрюм и неприветлив, не желал ничего рассказывать своим спасителям. Но со временем, доброта и участие этих людей тронули его сердце, и оно открылось навстречу новой жизни. Лео предложил свои услуги по приведению домика старика в надлежащий вид, что и сделал вскоре. Супруги упрашивали Карла остаться у них, опасаясь, как бы он не предпринял вторую попытку лишить себя жизни. Но старик, казалось, стал совершенно другим человеком: благоразумным, адекватным, в какой-то мере даже веселым. А чтобы прочно привязать Карла к этой земле и подарить ему новую радость в жизни, Лео, узнав о любви вдовца к лошадям, построил рядом с лесным домиком небольшую конюшню, прикупив пару-тройку гнедых породистых лошадок. Так у Карла появились работа и смысл в жизни, а у Саши возможность кататься на лошадях. Она очень любила старика, и он тоже отвечал девочке взаимностью. Порой он смотрел на Сашу так, как будто видел что-то в ее глазах, как будто знал что-то, что-то такое, что известно очень немногим, что-то такое колоссальное, что может иметь очень большое значение для … Но потом этот взгляд исчезал, морщины на лбу разглаживались, а у Саши всегда оставалось чувство чего-то невысказанного, чего-то очень важного… Но она никогда не решалась заговорить с ним об этом, как будто бы где-то далеко в подсознании у нее уже был ответ, только надо было его извлечь оттуда, вытащить на свет божий. Но всякий раз что-то не давало ей этого сделать…
Привязанность к Саше, благодарность Лео и забота о лошадях, казалось, - вот три вещи, которые держали Карла на этом свете. Только наступали выходные или какие-то более продолжительные отпуска, как он уже с нетерпением выглядывал из-за своей хижины и прислушивался, не приближается ли старенький “Рено”, так хорошо знакомый и уже успевший полюбиться, железный зверь.
“Я очень любила цветы, а потому садик, который был разбит рядом с нашим домом, очень скоро начал благоухать разными видами роз, нарциссов, тюльпанов. Но больше всего я любила лилии. У меня росло три вида этих цветов. Одни были белые, другие - розовые, а третьи - оранжевые. Я очень часто пыталась решить какие же из них предпочесть. Этот вопрос меня очень мучил. Для кого-то, может быть, это и было пустяком, но только не для меня. Я очень ценю искусство, но, будучи при этом однолюбом, всегда терзалась неразрешимой проблемой выбора. Наверное, все же больше всего мне нравились оранжевые, но признаваться в окончательности своего решения я никогда не имела привычки, так что ухаживала за всеми тремя видами с одинаковыми заботой и любовью.
Моя любовь к цветам привела к тому, что пришлось разбить цветник и рядом с домом Карла. Он сначала противился, но мои увещевания, его малышки, как он часто меня называл, не могли оставить старика равнодушным. Что, в свою очередь, привело к тому, что очень скоро “любимые лошадки”, как я их называла, учуяли аромат, исходивший от обожаемых мною лилий. Понемногу и сам старик начал любоваться цветами, что вскоре и его сделало садоводом. Он ревностно ухаживал за цветами, вначале из-за любви ко мне, а со временем и из-за самих пахнущих растений. Мы иногда даже спорили (два заядлых садовода!) о том, когда же лучше сажать те или иные семена, как лучше ухаживать за этими цветками, а как лучше за теми. Карл при этом приводил доводы, основывающиеся на опыте, я же - на интуиции, ощущениях, или просто на том, что так будет лучше. Что, в конечном итоге, приводило к согласию на словах, в душе же каждый оставался при своем мнении. Мы оба были столь упрямы, что могли спорить только друг с другом, поскольку другие собеседники невольно с нами соглашались, находясь под влиянием и давлением, которые мы на них оказывали. Как любил называть нас Карл: две столь сильные и противоречивые натуры”.
*
“Так я росла, оторванная в своих мыслях и мечтах от окружающей реальности. В старших классах мне очень полюбились книги. В них я находила то, чего не видела в своем окружении. Несмотря даже на то, что Интернет все быстрее завоевывал лидирующие позиции на медийном рынке. Дело в том, что меня не очень привлекал двадцатый век, эпоха всевозможных открытий и достижений, мне почему-то хотелось родиться на пару столетий раньше. Естественно, я понимала всю нелепость своих желаний, но мечтать-то ведь не запрещено. Вот я и пользовалась этой привилегией. Моей любимой героиней и образцом для подражания всегда была Скарлетт О’Хара из “Унесенных ветром”. Я все чаще убеждалась, что я, почти как две капли воды, похожа на свою любимицу. Конечно же, это было заблуждением. Что действительно было у нас общего, так это решительный характер, нежелание верить в то, как обстоят дела на самом деле и достижение любой поставленной, даже самой невероятной цели. Но, прочитав со временем массу другой литературы, мне все же пришлось вернуться в реальный мир.
Как любил повторять мой отец одну довольно известную фразу: “Времена не выбирают, в них живут и умирают”. А потому приходилось учиться жить в мире сегодняшнем, а не пытаться воссоздать мир прошлого. Помогало мне в этом еще и то, что родители купили компьютер. Многочисленные игры, всемирная паутина Интернета - все это отвлекало меня от так горячо любимых историй и вымышленных персонажей. Это затягивало, увлекало. Уже в 10 классе я без проблем работала на персональном компьютере. Еще одна страсть была у меня - любовь к языкам. Я без проблем владела несколькими из них: словенским, потому что жила на словенской земле; украинским и русским, благодаря национальности матери, которая меня им и обучила; итальянским, так как корни отца уходили в итальянскую национальность; ну и, конечно же, - английским, который совершенствовала благодаря Интернету. Были у меня, правда, и кое-какие познания в области польского и немецкого: на одном я свободно общалась, другим же владела лишь на уровне грамматики. Кроме того, в школе я изучала французский. И опять же компьютер не остался без моего пристального внимания. Новые суперпрограммы, помогающие приобрести новые и закрепить уже полученные ранее навыки, закачивались на жесткий диск считанные минуты. Прогресс, однако. В будущем у меня была мечта изучить еще несколько языков, но это уже как жизнь сложится”.
![Джиллиан - Ясная ночь [СИ]](/uploads/posts/books/2692/2692.jpg)
