Арина Холина - Увидимся в аду
— Ох-ох-ох! — расстроился архангел. — А я помню, как мы с ним…
— Вот этих, — перебил Метатрон расчувствовавшегося архистратига, — нужно вернуть обратно. — Он кивнул на девушек.
— Обратно? — насторожился Михаил. — А разрешение у тебя есть?
— Нет! — разозлился тот. — Занимаюсь самодеятельностью! Знаешь, честолюбие взыграло: почему все Бог да Бог, чем я хуже?..
— Ну-ну, успокойся! — Архангел даже поднялся с места. — Прости… Ходят слухи, что вывозят нелегалов — кто-то устраивает туры на Землю… А кто — поймать не можем.
— Да, конечно, именно я похож на того, кто будет с этим возиться! — все еще негодовал Метатрон.
— Успокойся! — рявкнул Михаил. — Когда отправление и куда?
— Вот, — серафим протянул бумажку, — разрешение.
— Угу, — задумался архангел. — Ну, пошли.
Они вереницей покинули комнату. Пробрались по подземному ходу в небольшой зал и остановились около черной плоской двери.
— Собственно, все, — пояснил архангел. — Ждете вызова, открываете дверь и вперед.
— Удачи, — пожелал Метатрон, и они ушли.
— Во дела, — подвела итог Наташа, когда ангелы ушли.
— Ты хочешь обратно? — поинтересовалась Маша.
— Хочу, — призналась Наташа. — Знаешь, этот Метатрон кое в чем прав. Я за двести лет так и не привыкла, что здесь нет ни денег, ни мужчин. Только я и моя уродская морда! — возмутилась она. — Я-то думала — будет пламя, геенна огненная, дым, сковородки… А вместо этого я работаю уборщицей в общественном туалете! Я, видите ли, должна понять, что лишь благодаря честному, упорному труду, смирению и умению довольствоваться малым можно обрести красоту, гармонию и покой. Только что-то я никак этого не пойму.
— Я тоже живу так, как никогда бы себе не пожелала, — пожаловалась Маша. — Мои соседки — бывшие проститутки без конца вспоминают, как, с кем и почем. А меня от этого мутит. Они только и говорят: «Это бл… то, это бл… это», — а мне от этого так худо, что я просто не могу на них не злиться, а злиться-то как раз и нельзя.
— Отправка в тело Натальи Костровой! — раздался механический голос.
— Ну, пока! — Наташа вскочила.
— Страшно? — спросила Маша.
— Страшно! — подтвердила Наташа и бросилась к черной двери.
НАТАША
ЗЕМЛЯ
25 апреля, 23.43
Сначала был свет. Потом — черный коридор, по которому она летела со скоростью звука. Потом все смешалось..
Она словно куда-то провалилась, а через некоторое время услышала голоса:
— Кажется, бьется…
— Натуся, ты как?
— Принесите воды!
— Есть у вас нашатырь?!
Она ощущала, что очень неудобно сидит. В бок впивается подлокотник, ноги затекли, шея болит. Наконец в нос ударил резкий запах — она задохнулась, чихнула и открыла глаза. Как ни странно, она сразу же всех узнала. Вот ее парень, Андрей, перепуган до смерти. Стюардесса волнуется, как бы она не умерла в ее смену, и одновременно так отклячивает попку, чтобы Андрей обратил внимание. Неизвестный пожилой мужчина… А сидит она в кресле самолета, летит из отпуска, который провела с Андреем в Египте.
Это было невероятно! Она обо всем все знала, ко всему, казалось бы, привыкла — в смысле ее тело, тело той женщины, которой она сейчас была. А новая Наташа со своей старой душой все равно изумлялась, и не верила, и боялась.
— Тебе лучше? — Андрей взвизгнул и бросился к ней.
— Вам чего-нибудь принести? — предложила стюардесса.
— Пошла вон и не смей пялиться на моего мужчину! — отрезала Наташа.
Стюардесса опешила. Андрей принялся извиняться, апеллируя к дурному самочувствию Наташи.
— Хочу коньяк, — потребовала Наташа.
— Хорошо, но коньяк, по-моему… — Андрей обернулся к пожилому мужчине.
— Я врач, — представился тот. — У вас только что была остановка сердца. Сильный приступ аллергической астмы. Мы, говоря без обиняков, думали, что вы не придете в себя. Я бы посоветовал повременить с коньяком…
— Бутылку коньяку, — настаивала Наташа. — Немедленно. Я не пила двести лет. Спасибо за заботу, — поблагодарила она доктора. — Со мной все в порядке. Мне срочно нужно в туалет.
В туалете она скинула одежду, рассмотрела ее — не поправилась, с презрением скомкала и побросала вещи на мусорный бак. Уставилась на свое новое тело. Из зеркала на нее удивленно смотрела девушка лет двадцати восьми с крупным загорелым лицом. Нос был немного курносый. Глаза большие, карие, с длинными ресницами. Щеки круглые. Густые каштановые волосы спускались чуть ниже плеч. Грудь — небольшая. Живот — плоский. Талия — ничего себе, а зад — крестьянский, бедра широкие, полные.
— Плебейка, — поморщилась Наташа. — Не могли подобрать посимпатичнее. Ладно… — вздохнула она. — В грудь и губы — силикон, ноги — на массаж, шмотки — сжечь. Новая прическа, — подытожила она, подбирая с бака легкие бежевые брюки и незатейливую голубую блузу без рукавов.
Когда она вышла из туалета, Андрей ждал ее с бутылкой «Хеннесси».
Это был высокий, стройный молодой человек. Он был одним из тех парней, в которых влюбляются кассирши. Не мужчина, а мечта засидевшейся невесты.
Тридцать один год, рост — 187 см, вес — 75 кг. Глаза зеленые, волосы пепельные, брови и ресницы темные. Высшее образование, стажировка в Оксфорде, красный диплом. Солидная работа в банке, двухкомнатная квартира в центре, прическа от Александра Тодчука, гавайка от Гуччи, маникюр, улыбка обошлась по четыреста долларов за зуб.
Наташа попыталась вспомнить, когда у нее последний раз был мужчина. О, как давно это было! Она похотливо покосилась на Андрея. «Хорошо, что у нее есть парень, — думала она о той Наташе, в чьем теле она сейчас находилась. — Далеко ходить не придется». Казалось, Наташа до сих пор ощущала, как мужские руки прикасаются к ней, обнимают, прижимают… Дьявол, как давно это было! Та, прошлая она — Натали Кассель — была не очень разборчива. Ей нравились все мужчины. За то, что они мужчины. За то, что они могут прижать до хруста в ребрах. Нравилось, что от них пахнет резким мужским потом. Она любила их мускулистые ноги в пушистых волосах. Любила, когда от желания и выпивки у них горели глаза… Наташу бросило в жар, а трусики прилипли.
Андрей же с тревогой наблюдал, как Наташа залпом опрокидывает фужер коньяка, закуривает сигарету, с наслаждением вдыхает, и задал беспокоивший его вопрос:
— Разве ты куришь?
— А что я сейчас, по-твоему, делаю? — Наташа взмахнула, сигаретой.
— Я имею в виду, что ты раньше не курила.
— Может, и курила… — загадочно улыбнулась она. — В прошлой жизни.
