Стэлла Соколова - Начало пути (СИ)
В родном мире Ааш'э'Сэй время шло по-другому, поэтому в этом мире у них возникли проблемы, даже не смотря на то, что раса людей очень похожа на их собственную. Люди и Ааш'э'Сэй схожи настолько, что могут иметь общих детей. Хотя ребенок, родившийся от такого союза является полноценным Ааш'э'Сэй, если не брать в расчет цвет волос - только чистокровные имели белые волосы. Сей факт у многих было предметом непомерной гордости и поводом для того, чтобы считать прочих "недостойными".
Лилит тряхнул головой, прогоняя не очень радостные мысли. Сейчас надо надеть на Эйлис медальон, а потом ее признают дочерью их рода и Боги даруют ей время. Трудно сказать, когда именно девочку признают дочерью де Сэй, ведь для этого надо испросить разрешения Императора, потом удостовериться в том, что у малышки не осталось живых родственников и узнать волю Светлых. Только после того, как все это будет улажено, девочку можно будет посвятить Богам. Больше всего времени займет поиск живых родственников - на это может уйти ни один год. Поэтому, для того чтобы малышка не выросла раньше своего старшего брата Лилит и Ларэн решили использовать медальон.
Лилит подошла к колыбельке и в ужасе застыла над ней - кроватка Эйлис была пуста. Молодая женщина, прижимая к груди простенькую цепочку, с небольшим круглым диском, висящим на ней, вышла из комнаты. Возможно Ларэн взял малышку? Лилит спустилась вниз и толкнула дверь кабинета. Супруг читал, закинув ноги на стол. Женщина закрыла дверь и тихо произнесла:
- Дорогой...
Ларэн оторвался от книги и вопросительно посмотрел на нее.
- Мммм?
- Малышка пропала.
Ларэн нахмурился и закрыл книгу.
- Пропала?
Лилит кивнула, глаза ее наполнились слезами, а Ларэн немного нахмурился с спокойно сказал:
- Успокойся. Ты слуг спросила?
Жена покачала головой.
- Нет, думаешь кто-то из них мог забрать ребенка не сказав мне?
Ларэн задумчиво кивнул. Правильно, смысла в этом нет, никто не взял бы ребенка без ведома Лилит.
- Куда она могла деться? - Слезы потекли по щекам и Ларэн с ласковой улыбкой обнял жену.
- Возможно Эй взял ее?
Лилит судорожно вздохнула - видимо об этом она не подумала. Супруги поднялись наверх, в комнату сына. Эй сидел на подоконнике и смотрел в окно. Лилит подошла к мальчику и внимательно посмотрела ему в глаза.
- Эй, ты знаешь, где Эйлис?
Мальчик покачал головой:
- Нет. - Помолчав немного, он радостно улыбнулся и, как ни в чем не бывало, спросил:
- Давай в саду поиграем?
Лилит удивленно посмотрела на сына, от которого она просто не ожидала столь равнодушного поведения. Ларэн, стоя немного позади супруги, нахмурился и покачал головой, пристально посмотрев в глаза Эйя. Щечки у ребенка покраснели и он отвел взгляд. Лилит нахмурилась и, довольно строго, спросила:
- Эй, где девочка?
Эй, в свою очередь, насупился, закусил нижнюю губу и засопел. Чувствуя на себе строгий взгляд отца и огорченный взгляд матери, он упрямо вздернул подбородок, отвернулся к окну и сложил руки на груди.
Лилит спрятала лицо в ладонях. Как такой маленький мальчик может быть таким жестоким? Лерэн подошел ближе и, грозно нахмурив брови, пророкотал:
- Эй...
Мальчик повернулся в их сторону, огорченно глядя в пол. При виде слез матери он и сам готов был расплакаться.
- Она в печке.
Мать отняла руки от лица и с ужасом посмотрела на Эйя.
- Какой ты жестокий...
Эй опустил голову и промолчал. Когда мама вышла из комнаты, отец подошел еще ближе, оперся плечом о стену и, глядя в окно, задумчиво спросил:
- Сынок, ты рад, что мама плачет?
Эй шмыгнул носом:
- Нет.
- Правильно. Послушай, мы должны женщин защищать. Поэтому Боги сделали нас сильными, понимаешь?
Мальчик кивнул. Откуда же он знал, что мама будет плакать? Эй с надеждой посмотрел на отца. Папа поднял одну бровь и, едва заметно улыбнувшись, произнес:
- Иди извинись перед мамой. Если она поймет, что ты действительно раскаиваешься, то непременно тебя простит.
Эй кивнул и поплелся к двери. Позади раздался голос отца.
- Эй, теперь ты отвечаешь за Эйлис, договорились? - Эй кивнул и вышел в коридор.
Остановившись на миг возле двери в комнату сестры, он убрал руки в кармашки брюк и тихонько толкнул дверь плечом. Когда он вошел в комнату, мама сидела на стуле и держала девочку на коленях.
Лилит посмотрела на сына, который застыл на пороге. Лицо виновато горело, ребенок огорченно хлопал глазками и не знал, куда себя деть. Глядя на любимого сына, в первые в жизни получившего нагоняй от обоих родителей, Лилит не выдержала. Ласково улыбнувшись, она кивнула Эйю и тихо позвала:
- Иди сюда, сынок.
Эй подошел, а Лилит взяла его за руку. Посмотрев сыну в глаза она приложила детскую ладошку к груди младенца. Туда, где билось маленькое сердце.
- Ты чувствуешь, как трепетно стучит ее сердечко?
Эй кивнул:
- Да.
Лилит прижала сына к себе и, поцеловав в белокурую макушку, тихо прошептала:
- Это чудо. Боги даруют нам жизнь и нет на свете более бесценного дара, понимаешь?
Эй кивнул и даже несмело улыбнулся. Почему-то сейчас девочка уже на казалась ему такой противной, как до этого.
Империя Ардейл. Поместье де Сэй. Год спустя.
Поместье был наряжено к празднику - высокие окна здания украшали атласные ленты и цветы, на деревьях в саду висели разноцветные фонарики, повязанные такими же лентами, по парковым дорожками неспешно прогуливались гости. Сегодня род де Сэй праздновал прибавление - в роду появилась девочка. Даже сам Император, с единственным сыном, посетил своих верных вассалов. Молодой принц стоял под деревом и разглядывал девушек. Фиалковые глаза были немного прикрыты, словно принц мечтал о чем-то приятном.
Несколько скучающим взглядом Лазар де Майен окинул шикарный дом, на крыльце которого стоял маленький мальчик. Сын рода де Сэй был одет как маленький принц - бежевый атласный костюмчик, белая шелковая рубашка с кружевом на вороте и рукавах, на ножках белые чулки и ботинки с золотыми пряжками. Судя по довольной улыбке, мальчик был чрезвычайно горд собой.
Эй окинул хозяйским взглядом большой двор и парк, украшенные праздничными лентами. Когда верховный жрец проводил церемонию, именно он, Эй, держал Эйлис на руках. Гордый собой и оказанной ему честью (а это, знаете ли, Огромная Честь - стать тем, кто посвящает дитя Богам) мальчишка надулся от важности.
