Арлен Аир - Кружевница
Вечером за ужином госпожа уточнила ещё раз, сколько и чего я ем. Потом велела Ихе дать мне два пирожка и молоко. Этого вполне хватило. Пирожки были крупными, второй я доедала с трудом. И сразу после ужина ушла спать.
Утром меня разбудила Фика.
— Ама, по утрам мы моемся в душе. Ты жила в деревне, может, к такому не привыкла. Я тебе всё покажу.
Я действительно не знала, что такое душ. Мы с мамкой обычно мылись в тазу за печкой. Да и то по выходным. А вот чтобы так. Каждый день. Это ж сколько дров нужно, чтобы воду греть? Все свои сомнения я высказала Фике по дороге в душ.
— Так в городе воду дровами не греют. Госпожа раз в полгода покупает в магической лавке амулет. Правда, носить воду в бак приходится Куту. Но так за это ему и платят. Он и в комнатах убирает, хотя обычно мужики такую работу не делают.
— А Кут это кто?
— Это муж Ихи. Они тоже в доме живут. Если видела дверь под лестницей, рядом с кухней, так это вход в их комнату. Ну вот, пришли. Давай я расскажу, как делать воду теплой.
Рассказывать и показывать Фике пришлось три раза. Я никак не могла наловчиться регулировать одновременно напор и температуру воды. Но зато помылась потом с удовольствием. Мне даже мыло дали!
Пока я вытиралась, в душ заглянула Иха.
— Ой! Да до чего ж дитятко худое, — запричитала она. — Да ты же прямо синенькая, как общипанный цыплёнок. А говоришь в деревне жила. Шкурка так и светится. Иди одевайся. Я тебе на завтрак кашки сладкой сварю.
Сладкое я люблю. Потому, как была в полотенце, так и побежала в свою комнату. Фика сказала, чтобы я вчерашнюю одежду не надевала, а взяла чистое белье. Мешок я ещё не разобрала и с трудом отыскала запасные панталоны. Платьев у меня было всего два. Второе считалось летним. Прежде, чем надеть его я задумалась. Всё же уже была осень. А в доме не так уж и тепло. Но посмотрев на запылившийся полол того платья, в котором я приехала и надела летнее. Когда пришла Фика, я уже завязывала ботинки.
— Э…э…. Ама. В мастерской, конечно тепло. Но в столовой прохладно. Может, тебе стоит что-то другое выбрать?
— Нет у меня другого. Ты сама сказала, грязное не одевать.
— Тебе мама не покупала одежду?
— Обычно мама шила сама, — я помялась и добавила. — У меня же пять братьев. По дому я в штанах и рубахе ходила.
— А так у тебя есть штаны?
— Три пары.
— Вот давай, переодевайся.
Из платья я выскользнула мгновенно и быстро облачилась в привычную для себя одежду.
Фика наблюдая за мной, не удержалась от одного вопроса:
— Ама, а тебя родители кормили?
— Конечно, кормили. Только я не ела. Да и болела много, когда маленькая была.
И чего так все на мою фигуру реагируют? Ну, худая, ну белая. Понятное дело, что настоящие мои родители были не Коберцы. Я уже давно смирилась с тем, что мой цвет кожи не менялся, даже если я весь день была на солнцепеке. Ну может, немного появлялся румянец на щеках (так мама говорила).
Фика ещё раз покачала головой и категорично заявила:
— Замуж тебя не возьмут.
Как и обещала Иха, для меня на завтрак она приготовила сладкую кашу. Для всех остальных она напекла блинов. Я, кстати, съела один. На большее места в животе не хватило.
В мастерской меня снова посадили накручивать нити. Пока я приноравливалась, госпожа Риан принесла небольшую палку. Обмотала её полотном и протянула мне.
— Тебе нужно следить за своей спиной. Посмотри, как сидят девочки.
Я посмотрела. Такое впечатление, что они проглотили похожую палку, и та застряла так, что они не могут теперь согнуться.
— Для кружевницы осанка очень важна, — продолжала наставлять меня мастерица. — А не то будешь уставать быстро.
Затем она прислонила палку к спине и велела опустить руки. Ощущения были очень странными. Согнуться в таком положении я точно не могла. Но и особо двигать руками не получалась.
— Привыкнешь, — заявила категорично госпожа и покинула мастерскую.
Может, и привыкну. Но реально просидеть с такой конструкцией на спине я смогла не больше часа. Фика, видя, что я уже не могу сохранять такое положение пришла на выручку.
— Встань, походи. Можешь даже палку пока убрать. Руками помаши.
Совет помог. Я опять смогла вернуться к наматыванию нитей. А через какое-то время и сами девушки начали подниматься со своих мест, чтобы немного помахать руками. Фика пояснила, что ещё они делают упражнения по утрам у себя в комнате.
— Если будет болеть спина или шея, ты не много кружева наплетёшь. Потому приходится приучать тело.
— И что, вот если так качать головой, то шея болеть не будет? — усомнилась я.
— А то! Это же упражнения, — назидательно пояснила Фика. — Ты видела, как воины тренируются?
— Нет, не видела. Откуда.
— А да, конечно. Ты же в из деревни. У меня сейчас милок из городской стражи. Я как-то к ним на площадку приходила. Вот где интересно, — мечтательно закатив глаза, сообщила Фика. — Парни все в одних подштанниках и по площадке бегали.
— Фика, — вмешалась в разговор Мила. — Ты сейчас нарассказываешь ребёнку.
— И что такого? У неё пять братьев. Уж наверно, она всего насмотрелась.
Фика продолжила. Я даже забыла, что мне раньше сидеть было неудобно. Слушала открыв рот. Это пожалуй поинтересней тех историй, что братья между собой обсуждали. Обычно тема разговоров у мальчишек была о том, как удачно набили морды Зареченским парням и что в Пресветлый выходной опять пойдут. Фика же рассказывала про то, как и в чем правильно ходить на свидание и вообще про отношения.
— Если парень начинает тебе про глаза красивые да про ручки нежные втирать, ты его сразу гони.
— Почему?
— Да, понятно сразу, что какой-нибудь студент или ученик. Денег у него нет, а жениться родители не позволят. Ты Ама выбирай таких, кто сразу крендель или пряник покупает.
— Фика! — опять возмутилась Мила. — Рано ей про такое слушать.
— Ничего не рано. Если бы я в свое время знала, то не сидела бы с вами.
— Мила, мне интересно, — вмешалась я.
— Интересно ей, — проворчала Мила. — Фика сейчас начнет про потерю девственности рассказывать.
— А девственность это что?
— Вот. Я же говорила, что не рано. Видишь, девочка ничего не знает. Потом получится, как со мной. Снасильничают и всё.
Мила недобро покосилась на подругу и заявила:
— Я показывать не буду.
— А кто будет? У меня пояса нет.
Я прислушивалась к спору и с предвкушением ждала продолжения. Мила ещё немного повозмущалась и подняла полол платья.
— О! — смогла только произнести я.
На талии, чуть выше пупка у неё был золотой поясок. Я не удержалась и потрогала пальцем.
