Александра Лисина - Холодные дни
— Предпочитаю остаться тут, без вашей сомнительной компании.
— Ты испытываешь мое терпение, смертная, — опасно прищурился эльф.
— Ты, между прочим, тоже не вечный, — сухо просветила я его. — Может, в вашей родословной и проскочило когда-то божественное присутствие, но зато вторая ее половина ведет начало от самых что ни на есть смертных. А живете вы лишь немногим дольше, чем мы. Так что не тебе вспоминать о разнице в возрасте.
У эльфов нехорошо изменились лица и совершенно одинаково засверкали глаза: напомнить им о происхождении — хуже оскорбления не придумаешь. Еще бы! Ведь они самые-самые! Ого-го, какие великие и могучие! Ведут начало аж от самих Крылатых! Прямо истинные потомки богов в таком-то там поколении! Долгоживущие, никогда не болеющие, безнаказанно владеющие дарованной им силой и умениями! Хранящие древние летописи и не менее древние тайны! Помнящие этот мир еще до того, как на нем щедро расселились люди… Говорят, до сих пор ждут возвращения своих прародителей, да только зря пыжатся и надувают щеки: у нас каждый ребенок чуть не с рождения знает, что на самом деле они — всего лишь потомки былых смертных и какой-то древней расы, давным давно канувшей в небытие. Полукровки, если точнее. Самые что ни на есть полукровки. Может, Крылатые у них в предках и числились, а может, и нет. Теперь не узнаешь. Но факт в том, что о кровосмешении мы ЗНАЛИ, и именно эту правду остроухие гады так искренне пытались забыть.
Я дерзко хмыкнула: пытаться-то пытались, но вот беда — я взяла и «нечаянно» напомнила. Неудивительно, что они так заледенели и одновременно потянулись к рукоятям мечей.
— Плохая идея — ссориться с нами, — тихо прошипел Шиалл. — Несколько минут назад у нас не было веской причины, чтобы лишать тебя жизни. Но теперь такая причина появилась. И я уже не уверен, что хочу знать, откуда ты взялась в Приграничье.
— Ну, так и топай отсюда, — дерзко отпарировала я. — Чего приперся? Я тебя не звала и увидеть не чаяла. Можешь утешиться тем, что я в полном восторге и млею от счастья лицезреть ваши ушастые физиономии. Но совсем не горю желанием продолжать знакомство дальше. Меня, знаешь ли, мама учила не доверять посторонним мужчинам. И вообще, может, вы отвернетесь и дадите мне одеться?
Эльф красиво изогнул тонкую бровь.
— Зачем?
— О, — зло улыбнулась я, незаметно пряча правую руку за спину. — Так вот в чем дело? Кажется, вы решили сменить вкусы и в кои-то веки заинтересовались смертными девушками? Да? Для этого нарисовались тут, словно призраки прошлого? Хотели меня соблазнить своей неземной красотой? Ну-ну, я всегда была об эльфах лучшего мнения. Итак? Кто рискнет первым?
Беллри растянул губы в резиновой усмешке и поднял лук.
— Шиалл, я пришибу ее, не возражаешь? Мне надоела эта глупая мартышка.
Второй эльф странно поджал губы, явно искренне желая позволить ему это сделать, и я незаметно напряглась.
Они, конечно, отменные стрелки. Со ста шагов муху способны пришпилить к дереву. Но моя реакция, смею надеяться, не намного хуже. Проверять эту мысль, конечно, нам с Румом пока не доводилось, но ведь когда-нибудь это должно было случиться? Почему не сейчас? Думаю, от парочки стрел у меня хватит прыти увернуться и сделать это так, чтобы успеть во-о-н до тех пышных кустиков, где завязнет любая стрела, даже эльфийская. А потом ринуться в ближайший овраг, проскочить его на одном дыхании, выметнуться на соседний пригорок и уже оттуда сделать ручкой незадачливым преследователям. В конце концов, бегаю я гораздо лучше обычной смертной. Может, и выгорит?
— Нет, — наконец, неохотно уронил Шиалл. Судя по всему, старший в их двойке. — Кеол захочет с ней поговорить. Опусти лук. А ты, женщина, поторопись — если не хочешь, чтобы я подрезал тебе сухожилие, собирайся молча. Немедленно. Ты, как я сказал, идешь с нами.
Я тихо выдохнула сквозь сомкнутые зубы, а потом увидела холодно сверкнувшие глаза эльфа и поняла: сделает. Я их обоих сильно разозлила, и теперь он не погнушается действительно подрезать мне жилы — так, чтобы могла идти следом, но еще дней с десять даже мысли не держала о побеге. Не подумайте, меня бы это не смутило — сиганула бы сейчас в сторону, бросила одежку на берегу и — ищи потом ветра в поле. Однако за спинами остроухих снова мелькнуло что-то темное, красноречиво и абсолютно молча сверкнуло крупными желтыми зрачками и, выразительно мотнув усатой мордой в сторону, бесследно исчезло.
До того, как почуявшие неладное эльфы обернулись и успели его заметить.
Я, признаться, слегка растерялась, потому что Ширра только что недвусмысленно показал, что мне следует смириться и, плюнув на гордость, отправиться Иир знает куда за этими снобами. Причем показал так, что невозможно истолковать его действия по-другому. Но зачем? Почему? Один Двуединый знает. А мне бы, например, очень не хотелось рисковать вслепую. Хотя, с другой стороны, Ширра должен знать, что делает. Вопрос сейчас в другом: насколько я ему доверяю?
Устав ждать, Беллри неуловимо быстро из-под плаща достал тонкий изящный стилет с богатой серебряной отделкой и, криво усмехнувшись, скользнул вперед. Я молниеносно отшатнулась и поспешно подняла руки:
— Не надо!
— Передумала? — понимающе кивнул Шиалл, гаденько улыбаясь. — Похвально. Значит, ты не так глупа, как кажешься. Время пошло, женщина — у тебя ровно минута.
Я зло зашипела, но послушно подхватила штаны и под пристальными, откровенно насмешливыми взглядами принялась сноровисто одеваться. Потому что, чует мое сердце, моя жалкая тушка их не только не привлекает, а немало отвращает. Однако, если я промешкаю и осушу скудную чашу их терпения до дна, то шагать мне, в самом деле, голышом. И хотя смертными эльфы, как известно, не интересуются, но для меня, оказавшейся в таком неприглядном положении, это знание было малоутешающим. В конце концов, я не выдержала:
— Может, отвернетесь?
— Живее, — хмуро поторопил Шиалл, даже не думая выполнять мою просьбу.
Пришлось сделать вид, что их тут вообще нет, и натягивать штаны прямо на голое тело, стараясь не показать ничего стратегически важного. Рубаху я вообще заправила внутрь, даже не помышляя сменить ее на сухую (ага, щас! чтобы они нагло таращились на то, что под ней, или, чего хуже, рассмотрели мою жемчужину?!). Зато с сапогами уже не церемонилась: дерзко усевшись на траву, со знанием дела зашнуровала, проверила целостность подошвы, притопнула для верности и с деланной небрежностью потянулась за поясом.
— Пожалуй, это я заберу, — опередил меня Беллри, ловко уводя оба ножа из-под моего разочарованного взора.
— Может, тогда и мешок сам понесешь? — хмуро осведомилась я. — Так любезно с твоей стороны — избавить меня от лишней ноши!
