Юлия Славачевская - Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу!
— Имеешь ли ты, прекрасная дева, способности к неведомому? — зарокотал мужик и замельтешил руками над шаром. Шару, видимо, это не понравилось, и он потемнел, а потом загорелся красным.
— Простите? — не поняла я вопроса. — Что я имею?..
— Магией, говорю, владеешь? — растолковал мне узкоглазый кудесник и впервые поднял на меня свои черные, как провалы, очи. Из-за занавески на его лице я могла только догадываться — так ли это, но последующие действия мужчины меня полностью в этом уверили.
Во-первых, мужчина решительно стянул загадочную тряпочку и уставился на меня широко раскрытыми глазами. Во-вторых, он эти зенки старательно потер кулачками. И даже подергал себя за бороду! Борода оказалась на резинке и оттянулась к пупку. Я с интересом наблюдала за столь интригующими действиями, понимая, что мой нынешний вид доведет до обалдения кого угодно.
Мужчина отмер и спросил:
— Вы кто?
— Леля, — скромно представилась я, шаркнув ножкой. Садиться в реверанс посчитала излишним по причине короткой юбки и длинной лени.
— Ага, — кивнул новый знакомец и отпустил кончик бороды. — Я… Ой!!! — Бородой его основательно шлепнуло по лицу.
— Так и обращаться — Яой? Это прилично? — на всякий случай поинтересовалась я. Вдруг они не слышали о новом веянии.
— Простите, — повинился мужчина и снял бороду. — Меня зовут Йорик.
— Привет Гамлету, — вырвалось у меня.
— Что? — уставился на меня он.
Кстати, без чадры и «мочалки» мужчина оказался молодым и симпатичным. С живыми карими глазками, стреляющими по-восточному, с открытой подкупающей улыбкой и тонкими усиками по верхнему краю губы. В меру надушен какими-то местными благовониями, причем благовония от слова «благо», а не от того, которое на язык само напрашивается. Будущий сердцеед. Почему будущий? А потому что молодой пока. Но возраст — дело наживное. Успеется.
Вопрос повторили:
— Кто такой Гамлет?
— Это я о своем, о женском, — сообщила я и сменила тему: — Так о чем вы меня спрашивали?
— Это кто вас так? — кивнул Йорик на мой внешний вид.
— Жизнь, — не стала я вдаваться в подробности. Немного подумала и добавила: — И работа.
Будущий гроза гаремов и возмутитель спокойствия лукаво приподнял бровь.
Я кивком указала в сторону лежащих на столе аксессуаров:
— А вас?
— А меня только работа, — признался мужчина.
— Несправедливо, — сокрушенно всплеснула руками будущая обитательница сераля. — Добавить?
Йорик подумал и отказался:
— Я уж как-нибудь так проживу.
— Как-нибудь — не надо! — дружески посоветовала я. — Нужно с чувством, с толком, с расстановкой…
— Это вы по собственному опыту советуете? — ненавязчиво поинтересовался Йорик, присаживаясь на стол.
— Ну что вы! — отказалась я. — Из книг столь умные идеи почерпнула. Все стараюсь следовать.
— И как? — заинтересовался мужчина. — Получается?
— Как видите, — вздохнула я.
— Вижу, — хмыкнул он. — У меня так не получится…
— Давайте не будем о грустном, — снова сменила я тему разговора. — Почему вы… э-э-э… украшаетесь?
— Надо соответствовать занимаемой должности. Без этого, — он с отвращением покосился на бороду и чадру, — никто всерьез не воспринимает.
— Сочувствую, — совершенно искренне сказала я. — Наверное, очень мешает.
— Да я привык, — махнул рукой мужчина. — Присаживайтесь! — Он подвинулся, освобождая место.
Я решила не чваниться и взгромоздилась на стол.
Мы посидели рядышком, болтая ногами.
— Хорошо сидим… — глубокомысленно выдала я спустя какое-то время, чтобы хоть что-то сказать.
— Не совсем, — откликнулся Йорик. — Слишком сухо. Размочим?
— Это как? — не поняла я. От жары мысли слиплись в одни сплошной ком и не хотели разлепляться.
Мужчина спрыгнул со стола и канул в темноту. Там он чем-то позвенел (надеюсь, не цепями) и вернулся, вооруженный двумя гранеными стаканами и шкаликом.
— Будешь? — гостеприимно спросил он меня.
— Я больше не пью, — призналась я, с ужасом вспоминая вырытый окоп и скачку на осьминогопауке.
— А меньше?.. — тут же заинтересовался Йорик. — Стопочку тяпнешь за компанию?
— Нет, — твердо отказалась я, не нарушая своих принципов. — Я не пью! Мне еще нужно до гарема добраться. Без особых потерь…
— А что ты собралась терять? — полюбопытствовал собеседник, набулькивая в стакан коричневатую жидкость с характерным запахом крепкого алкоголя. — У тебя вроде и брать нечего.
— Честь тоже считается потерей, — проинформировала я его. — Если вы со мной закончили, то можно я пойду дальше? А то вдруг у вас тут обходной лист длиной с километр…
Йорик на одном духу маханул стаканчик и, отдышавшись, разрешил:
— Валяй! Только ничего не бойся! А то там такие садюги собрались!.. — Он ткнул пальцем в еле заметную в темноте дверь. Маг и кудесник выглядел донельзя довольным жизнью. Прямо завидно стало.
По пути на выход я оглянулась. Йорик уже напялил свой камуфляж и снова склонился над курильницей, в фате и весь в белом, как невеста перед ЗАГСом.
Смотри-ка ты, у них здесь принято занюхивать. Крепкий народец!
За дверью меня встретила штандартенфюрер СС в черной чадре и, ткнув мне в солнечное сплетение чем-то очень напоминающим бейсбольную биту, выпалила:
— Кто? Зачем? Какие цели? Кто послал? Явки, имена, пароли…
— Вам на все вопросы сразу? — заволновалась я. — Или все же можно по отдельности?
— Молчать! — рыкнула тетка.
— Тогда я не смогу ответить, — резонно заметила я.
— Все равно молчать! — не унималась рьяная последовательница Мюллера. — Бистро-бистро! — Схватив меня за руку, потащила внутрь, за занавеску. Там нас ждало еще три клона начальника гестапо женского полу, со стеками за поясом, которые воззрились на меня с кровожадным исследовательским интересом.
— Сейчас мы будем выясняйт правду! — заявила начальница, почему-то рассматривая мои ноги.
— В ногах правды нет! — уверила я ее, испытывая желание позаимствовать чадру и прикрыть свои конечности от греха подальше.
— Значит, будем искать ее дальше. — Меня толкнули на кушетку. — Сейчас ты нам все расскажешь!
— Я — блондинка! — решила поставить их в известность. Так, на всякий случай…
— И что?! — Меня не поняли.
Я пожала плечами. Совесть моя чиста и незамутненна — я предупредила.
Одна из гестаповок притащила ушат, в котором плескались милые зеленые бородавчатые лягушата. Чтоб французам всю жизнь икалось!
Я заерзала, отодвигаясь подальше от этих жутких чудовищ.
