Александра Лисина - На окраине мира
И это было бы сущей правдой, если бы не одно "но". Потому что даже сейчас, через пять веков мира и процветания, когда о древних войнах и Стражах почти забыли, когда грозные Серые Пределы исчезли, а возникшие на их месте Новые Земли по-настоящему расцвели... когда люди, наконец, познали истинные богатства этой земли, охотно раскрывшиеся перед ними по первому зову... когда бессмертные перестали отделять себя от смертных, эльфы прекратили грызться с гномами, а гномы отставили в сторону старые обиды... все равно: большая часть этих зеленых просторов до сих пор оставалась неизведанной, нетронутой, непокоренной и неизученной. Потому что, несмотря на все свои возможности и желание, многочисленные люди так и не заселили их полностью. Предусмотрительные Перворожденные не смогли обойти их целиком. Жадные до подземных чудес гномы не выбрали эти горы до дна. Предприимчивые крестьяне не распахали на пастбища эти бескрайние равнины, не посеяли рожь на всех полях, не вырубили под корень деревья...
Как будто что-то останавливало их от излишнего продвижения вглубь бывших Черных Земель. Будто страшные сказки и подзабытые легенды все еще довлели над смятенными умами, заставляли осторожничать, напоминали о прошлом. Чужаки и сейчас старались не тревожить старый лес, словно чувствуя в нем не до конца уснувшую силу, и редко заходили дальше хорошо изведанного межлесья. Многое еще оставалось скрытым под молчаливыми кронами деревянных гигантов и пышными листьями их младших соседей. И каждый раз, когда доводится на них пристально посмотреть, все равно появляется чувство, что с ними что-то не так. Ощущение, что здесь еще витает аромат скрытой силы. Какой-то древней магии. Ореол тайны, смутный призрак неизведанного. Нерешенная загадка. Этакий легчайший намек на чужое присутствие. Тщательно замаскированный привкус угрозы, старательно скрытый за дымом печных труб и восхитительным ароматом свежеиспеченных булочек... почти неуловимый и невесомый, но он все-таки был. Даже в городах, вдали от роскошного, почти нетронутого леса, восточную окраину которого бесстрашно облюбовали себе Перворожденные.
Да, Проклятый Лес больше не тревожил своих смертных соседей. Его страшноватое наследие уже не давило на разум, а опасные обитатели, если и остались живы, почти не волновали воображение. Однако тот, кто хоть раз рисковал зайти дальше знакомых с детства тропинок... кто однажды отваживался переступить невидимую черту межлесья, решился нарушить покой старого леса и потревожить его чуткий сон... тот нередко исчезал в его бездонных недрах. Растворялся в веках, навсегда пропадал, не вняв четкому предупреждению. А старожилы... особенно, из числа местных рейдеров, чей законный промысел состоял в добыче всяких диковинок и редких травок, которых не встретишь больше нигде в мире, кроме как на окраине Проклятого Леса... частенько поговаривали о странном зареве над деревьями в лунные ночи, о непонятных тенях, мелькающих в темноте. Невиданных доселе цветах, чей аромат способен свести с ума или вызвать чарующие видения. О громадных следах неизвестных зверей и гигантской паутине, перекрывающей собой небольшие ущелья.
Говорят, там видели огромных волков, способных становиться людьми. Великанских гиен и поистине страшных в своей свирепой мощи вепрей. Говорят, у Границы до сих пор можно наткнуться на громадных змеюк, чьи тела способны разрушить одним легким касанием даже здание городской ратуши. А где-то там, далеко... за холмами и реками, оврагами и неодолимыми горами... в безвестности, за надежными зелеными стенами... все еще сохранились редкие твари, о которых эльфы и по сей день говорят с содроганием. Самые совершенные хищники этих земель. Жуткие, смертоносные и безжалостные. По-настоящему проклятые и ненавидимые. Страшное наследие Изиара. Лучшие его убийцы. Верные псы, неутомимые охотники, чутко ждущие только приказа Хозяина. Говорят, там все еще бьется настоящее сердце Проклятого Леса - пугающе большое, надолго уснувшее, но не отнюдь не погибшее. А стерегут его покой громадные костяные кошки, умеющие одним взглядом убивать неосторожного путника - знаменитые своей жестокостью, вечно голодные и поистине беспощадные хмеры...
От глубокомысленного созерцания дна собственной кружки Терга отвлек странный звук, подозрительно похожий на то, что кто-то крутит на столе тяжелую монету. Долго так крутит. Настойчиво. Терпеливо.
Кр-р-р-рак... завертелся и упал на стол невидимый кругляш.
Кр-р-р-рак... закрутился и мерзко звякнул снова.
Кр-р-р-рак...
Поначалу он не обратил внимания, потому что был занят совсем иными вещами, но теперь, когда ровный гул вокруг перестал быть монотонным и распался на отдельные голоса, когда разум отвлекся от невеселых раздумий, в напряженные мысли снова ворвался грохот кастрюль и сковородок, когда ноздри заново стали ощущать ароматы готовящейся стряпни, а у побратимов явно закончилось вкусное пиво, этот звук стал слишком сильно выбиваться из общего шума. И начал откровенно раздражать его чуткий слух.
Кр-р-р-ак...
Поморщившись, Терг быстро оглядел ближайшие столы. Где тут объявился надоедливый сосед? Но нет, все вроде в порядке: купцы по-прежнему ведут степенную беседу, важно оглаживают бороды, неторопливо обсуждают цены, дороги, прибыли и товары. Охранники рядом с ними (по двое с каждой стороны) так же неторопливо насыщаются - ровно, неспешно, в запас, как опытные звери, знающие, что в следующий раз перекусить удастся не скоро. Но руки держат на виду, оружие тут же, на лавке, прямо под ладонями; спины прямые, чуткие; чуть прищуренные глаза безостановочно шарят по залу. Вроде бы бесцельно, но на ищущий взгляд Терка немедленно холодеют и становятся откровенно напряженными. Правда, ненадолго, потому что сразу понимают, что он тут не по их душу.
Кр-р-р-ак...
А следом - тяжелый вздох верзилы у входа и снова это надоедливое:
Кр-р-р-рак...
Вышибала испустил очередной страдальческий вздох, но даже не пошевелился, чтобы найти неведомого любителя крутить монетки. Сам здоровый, макушкой почти царапает потолок. Плечищи огромные, ручищи мощные, явно подковы ради забавы сразу по две штуки ломает. У иных ноги тоньше, чем предплечья у этого кабана, а на шею вообще взглянуть страшно - такую никакими цепями не удавишь. Разве что пилой перепилить, да и то - при удаче. Кожаная безрукавка спереди широко распахнута, демонстрируя толстые пластины мышц, сама грудина волосатая, черная. Голова круглая, черная, коротко стриженая, чтобы в драке не ухватили за волосы. Над левой бровью красуется белесый шрам, что придает ему еще более грозный вид. Но кожа на лице, как ни странно, гладкая, молодая, а глаза и вовсе голубые, чистые, ясные...
