Катерина Полянская - Я ненавижу оборотней
— Я — Ланхольт, если что, — представился мой спаситель, пока мы шли к выходу из спортцентра.
— Надеюсь, что «если что» не случится, — неудачно пошутила я.
Как назло, недавно пустынные коридоры заполнили посетители. Их было много, очень много. Везде! И все смотрели! С насмешливым превосходством. Или это мне так показалось из-за моей уязвленной гордости?
Да чтоб их всех…
Спутник мягко сжал мою дрожащую ладонь.
— С местной администрацией я потом сам разберусь. Расслабься, — шепнул, обжигая ухо дыханием. — Выше подбородок, плечи расправь. Не доставляй им удовольствия.
Город небольшой, все друг друга знают как минимум в пределах одной стаи. Осознав, что блондин прав, я вняла дельному совету, независимо задрала нос и ослепительно улыбнулась.
ГЛАВА 2
В машинах я не очень разбираюсь, в лучшем случае могу отличить роскошную модель от недорогой. Так вот, мой новый знакомый ездил на чем-то очень крутом. Я на весь салон завизжала, когда сиденье вдруг стало нагреваться и двигаться, массируя попу.
— Я подумал, тебе холодно, — невинным тоном заявил он.
Интересно, он очень обидится, если я отвешу ему подзатыльник? И так трясет всю от нервов, а тут еще оборотень со своими шуточками!
— Притормози у ближайшей мусорки, нужно выбросить остатки вещей.
— Реанимировать не удастся? — Он скептично оглядел рванье в моих руках.
Длинный горестный вздох вырвался против воли:
— Вряд ли. Что-то изорвали, кое-что стащили… Хочу покончить с этим побыстрее.
А с папой поговорить все равно придется, потому что наглые волчицы прихватили кое-что достаточно ценное…
Машина замерла у нужного мне объекта, я вышла и швырнула в урну всю охапку разом. После чего снова забралась внутрь и заерзала, устраиваясь поудобнее. Жаль, теперь стало нечем голые коленки прикрыть…
— Постой.
Ланхольт снова надавил на педаль газа.
— Хочешь сказать, они что-то украли?
Разноцветные глаза смотрели неверяще.
А я никого покрывать не собиралась:
— Не что-то, а мобильный, ключи от дома и кулон с сапфиром. Это талисман. Я его не ношу, но всегда держу при себе.
Слегка тронутое загаром лицо скривилось от отвращения.
Он выругался про себя, искоса глянул на меня и не стал озвучивать определение.
— Ты их хотя бы узнала?
Ага, я тут каждого оборотня знаю! И в лицо и в морду!
Но вместо того, чтобы отпустить колкость, без зазрения совести сдала ту единственную, в личности которой была уверена:
— Ирма, такая шикарная блондинка. Остальных двоих видела первый раз в жизни.
Главную паршивку вообще-то тоже, но рассказы Марси плюс ее собственное поведение — и пазл готов.
— Отлично.
Ланхольт нехорошо усмехнулся и круто развернул машину.
Скорость он превысил, но ни одного стража порядка поблизости не наблюдалось. Интересно, они тут вообще водятся? Мимо проносились незнакомые улицы и фасады домов, перед некоторыми были сады с отдельными секторами для трав. Хотела поинтересоваться, зачем, но в голову вдруг пришел более насущный вопрос:
— Мой дом в другой стороне. Куда мы едем?
— Возвращать украденное, — как само собой разумеющееся, ответил разноглазый.
У меня тут же сработал инстинкт самосохранения.
— Предпочитаю сделать это цивилизованным путем, — попробовала изменить ситуацию в свою сторону я.
Честно сказать, соваться к враждебно настроенным волчицам было попросту страшно. Но признаться в слабости симпатичному парню — еще страшнее.
— Каким же?
Он выгнул светлую бровь, сбавил скорость и свернул в один из переулков с редкими фешенебельными домами.
Я пожала плечами:
— Поговорю с отцом, он найдет способ вернуть украденное.
— Предлагаю другой вариант: вещички верну я, а ты пока посидишь в машине. Идет?
Ответить я не успела, мы как раз остановились перед симпатичным домиком. Сада не было, только ровно подстриженный газон. На подъездной дорожке стояла небольшая светло-синяя машинка, помню, видела ее у спортцентра. Наверное, Ирмы.
Ланхольт вышел из салона и направился к входу. В его руке мигнул брелок, блокируя двери.
Боится, что сбегу?
На самом деле хотелось. Рядом с одним из них, пусть и дружелюбно настроенным, я чувствовала себя неуютно. Но учитывая плачевный внешний вид и заблокированные двери, решила не напрягаться.
Что-то долго он… Или мне от волнения кажется? А между стаями какие отношения? Нейтралитет?
Браслет на руке сжался и завибрировал.
— Да, мам, — обреченно простонала я, чувствуя опасную близость нагоняя.
— Я у спортцентра, тебя здесь нет. — Голос мадам Бушар звучал нервно и слегка обвиняюще. — Почему ты не берешь мобильный, Джая?!
Внутренний стон превратился в безмолвный вой. Отлично! Теперь за мной еще и следят!
— Занятие закончилось, и я ушла. Сейчас гуляю по городу.
— Точно? — подозрительно уточнили на том конце связи.
— Можешь спросить у администратора, полтора часа назад я оформила у него абонемент.
Мамин вздох я расслышала, как если бы стояла рядом. В нем не было облегчения.
— Не забывай, занятия пропускать нельзя. А мобильный почему не берешь?
— Он далеко в рюкзаке.
— Джая…
Снова вздох, на этот раз усталый.
— Пожалуйста, иди домой.
Она отключилась, а я еще несколько секунд безуспешно пыталась испепелить взглядом проклятый браслет. Чувствую себя как в кандалах! Постоянно следят, контролируют, допрашивают! Почему только меня? В нормальных семьях больше внимания достается младшим детям, но Рияну и Лейси сходит с рук все, а у меня просто жизнь строгого режима какая-то. Разве это честно? Я же ничего не сделала!
Подняв взгляд, обнаружила, что Ланхольт сидит на водительском месте и внимательно рассматривает мою минимально одетую персону.
— Что? — Раздражение все-таки выплеснулось. — Никогда с предками не цапался?
— Боюсь, если волки цапаются, то это в прямом смысле и с непредсказуемым исходом, — улыбнулся блондин.
Я прикусила язык. В последнее время вообще не соображаю, что и как говорю.
— Просила же, не смотри так, — прозвучало почти умоляюще.
По правде сказать, я сама с трудом сдерживалась, чтобы не косить взглядом на его обнаженный торс. На фоне этого излишнее внимание раздражало особенно.
У них все оборотни такие, или это мне эксклюзивные экземпляры попадаются?
— Думаешь, это легко? — вскинулся он.
Показалось, что даже светлые волосы встали дыбом. Но уже через секунду Ланхольт взял себя в руки:
