Ольга Громыко - Сборник "Профессия: ведьма"
– Наемников нам только не хватало, – ворчал Алмит, Магистр 4-й степени, который временно замещал Питрима, вел практические занятия по «Разумным расам» и в данный момент пытался распределить между нами темы курсовых работ. – Налетели, как воронье на падаль. Как бы самим падалью не стать. Мало им одной войны, стервецам.
Алмит имел в виду войну с вампирами, завершившуюся семьдесят лет назад подписанием мирного договора.
– Договор еще в силе, – заметил Важек.
– Вот потому мы сейчас и имеем неудовольствие лицезреть наемных убийц под самыми окнами Школы. Официально король не может выступить против вампиров, так как договор подписали все разумные расы, в том числе самые многочисленные, то бишь эльфы, тролли и гномы, – последние, между прочим, прибрали к рукам всю металлургию и оружейную промышленность, так что ссориться с ними не следует. Они немедленно сплотятся против агрессора и основательно надерут ему… кх-м… в общем, дадут достойный отпор. А наемники – совсем другое дело. Они как бы вне закона, свободные охотники. Как говорится, за всеми подданными не уследишь. Официально король объявит им анафему, а неофициально… как вы думаете, на какие доходы вон тот, лохматый, с бородой, кокетничает с… хм… девицей вольного поведения?
Алмит отошел от окна, подавая пример адептам, прильнувшим к стеклам в надежде разглядеть упомянутую девицу.
– Итак, мы остановились на тебе, Вольха. Осталось пять тем: «Быт и нравы гномов», «Метафизические воззрения привидений», «Сравнительный анализ психологии домовых и конюших», «Роль русалок в экологии пресных водоемов» и… Ах, нет, Питрим ее опять вычеркнул. Значит, всего четыре темы. Что ты кривишься?
Как обычно, мне досталась полнейшая ерунда. Привидения – зануды и моралисты, через пять минут общения с ними начинает клонить в сон. Бултыхаться в пруду с русалками тоже чревато – пиявки, насморк и комары идут в комплекте с экологией. Гномы – скрытные и подозрительные существа, у них материал для курсовой работы зубами не вырвешь. А психологию домовых и конюших можно выразить в двух словах: «мелкое пакостничество».
– Ну, ты пока подумай, а я объясню что к чему. Курсовая должна быть выполнена к первому вересклета, то есть ровно через три месяца. Она должна включать обзор литературы за последние два века – желательно той расы, которую вы выбрали для изучения. Но не ограничивайтесь одними книгами! Знаю я вас – засядете в библиотеке на сутки, перепишете пару фолиантов попыльнее, и думаете, что легко отделались. Нет, дорогие мои, без прямого контакта с инородцами ничего не выйдет. На устном опросе я вас живо расколю. Да, специально обращаюсь к тем, кто выбрал троллей: не цитируйте их, бога ради. Перескажите своими словами. Ну как, Вольха, решилась?
– Нет.
В кабинет заглянул лаборант с кафедры Травоведения, кивнул Алмиту, откашлялся и официальным тоном пригласил меня к директору в кабинет.
Пожалуй, стоит описать его поподробней. Адепты – народ любопытный, им только укажи на запретный плод, отвернись на минутку, и от плода останется сиротливый огрызок. Что там греха таить, я тоже крутилась у кабинета, как лиса вокруг курятника. Он был опечатан магией так же герметично, как куриное яйцо – скорлупой. Что только не вытворяли адепты! Долбили скорлупу отмычками, заклинаниями, левитировали под окнами, посылали на разведку дрессированных тараканов, да все без толку. О кабинете слагались легенды. Дескать, там и легендарное Зеркало Откровений, и портал в бесконечность, и свиток с заклинанием конца света, и пророчествующий череп с философским камнем в зубах, в общем, все чудеса и загадки прошлого, будущего и настоящего.
И вот я в святая святых Питрима. И что? И я разочарована до глубины души.
Игра не стоила свеч. Обстановку кабинета составляли диванчик, два кресла, стол и стул, да еще немного официальной роскоши в виде двух картин и пышного ковра.
На стуле сидел Учитель, усталый и как будто даже постаревший. В руках он держал запечатанный (бывший!) свиток.
– Садись.
– Спасибо, я постою.
Будь Учитель один, я бы села. Но за его спиной злобно посверкивал глазами Магистр Питрим, сесть при котором означало подписать себе смертный приговор. Вот уж кто не скрывал своего презрения к адептам, тем более не поощрял панибратства между ними и наставниками.
– Ты отправляешься в Догеву, – без обиняков сообщил Питрим, выдвигаясь на передний план.
– Куда? – вырвалось у меня.
– В Догеву, – терпеливо повторил Учитель, упреждая гневную вспышку коллеги.
– Когда?
– Сейчас. Из этого кабинета ты прямиком выйдешь во двор, возьмешь на конюшне числящуюся за тобой кобылу, получишь паек и деньги у кладовщика и, ни с кем не разговаривая, покинешь Школу.
– А моя куртка? – глупо спросила я. Куртка лежала в моей комнате на кровати, я как раз собиралась пришить оторванный карман.
Учитель щелкнул пальцами, и на меня свалилась куртка, теплая и зашитая. Столь виртуозная телепортация сразила меня наповал. Прижав куртку к груди, я молча ожидала дальнейших указаний.
– Передашь этот свиток Повелителю Догевы, Арр’акктуру тор Орд… тьфу, когда-нибудь точно язык сломаю. Лично. Никому его не показывай. Не доставай. Даже не говори о нем остальным вампирам.
У меня предательски задрожали руки. Свиток, покувыркавшись в воздухе, упал на пол и закатился под шкаф. Я торопливо шлепнулась на колени. Как на грех, уборщицы обходили директорский шкаф стороной, и треклятый свиток добротно обмотался клочьями вековой пыли. Я поспешно дунула на него, но вышло еще хуже – вся пыль бросилась мне в нос и глаза, оглушительный чих смешался со звоном упавшей сверху вазы. Кое-как запихав грязный свиток за пазуху, я поднялась с колен и тут же об этом пожалела – оба Магистра смотрели на меня пронзительнее василисков. Левый василиск источал смертный холод, правый – еще более обидную укоризну. Виновато покосившись на рассыпанные у шкафа осколки, я изобразила искреннее раскаяние и сосредоточенное внимание, то есть скорчила на редкость идиотскую гримасу. Учитель, вздохнув, удовольствовался чем есть и начал подробно рассказывать о дороге на Догеву, об энергетических точках, о самых распространенных тварях этого района, но я слушала вполуха. Все это не имело значения. Не указания, так язык до Догевы доведет. А что там, в Догеве?
– Ты меня не слушаешь, – ворчливо упрекнул Учитель.
– Простите. Продолжайте.
