Мастер Зеркал Книга I (СИ) - Лопарев Игорь Викторович
Так вот, этот безрассудный герой-любовник всеми силами старался завладеть вниманием красавицы. И, хотя она и отвечала ему, сохраняя на своём прекрасном лице маску слабой заинтересованности, мне со стороны было видно, что она уже начала строить относительно него какие-то планы. И тут она обернулась ко мне и пристально так, с прищуром, посмотрела. Она не могла не отметить моего интереса к её беседе с этим красавчиком. Да и сам красавчик, как и следовало ожидать, обернулся вслед за объектом своих ухаживаний. Запоздало отвернувшись, я краем глаза продолжал отслеживать происходящее. А они обменялись несколькими фразами, глядя на меня, и потом её ухажёр решительным шагом направился в нашу сторону.
— А вечер-то перестаёт быть томным, — всплыла у меня в голове чья-то крылатая фраза.
Глава 3.1 — Месть брошенной
Я изо всех сил старался делать вид, что не вижу приближающегося Валейра, так звали этого третьекурсника, но боковым зрением, само собой, старался отслеживать его перемещение в моём направлении. А он продолжал целеустремлённо двигаться к нам. Я был далёк от мысли, что идёт он сюда, чтобы сердечно пожелать нам доброго дня. Напротив, зная мстительный характер Леопольдины, я предполагал, что она решила его руками мне мелко отомстить. То есть, этот молодой человек приближался, имея своей целью хорошенько начистить мне физиономию, и тем самым почесать своё эго, и заодно, заработать несколько очков в глазах объекта своих ухаживаний. В его представлении, я, наверное, выглядел, как беспомощный задохлик, так как он был и тяжелее и выше меня. Ну, и старше, конечно. А потому он, вероятно, считал, что осуществит задуманное без каких-либо трудностей и неожиданностей. Ну, и флаг тогда ему в руки. Я же, тем временем, не глядя в его сторону, продолжал неспешно обмениваться репликами со своими друзьями.
И тут на моё правое плечо опустилась рука. Рывком Валейр, а это был он, грубо развернул меня к себе лицом. Я сразу же сделал ему предложение, которое сам расценивал, как свою последнюю, и единственную, попытку разойтись миром, а он, видимо, воспринял это, как доказательство моей полной несостоятельности. На самом деле, произнесённая мною фраза должна была дать понять окружающим, что меня вынудили к жестким действиям, которые я планировал предпринять.
— Будьте добры, уберите от меня свою руку, пожалуйста.
Всё это напоминало какой-то бестолковый наезд. Планируешь ударить, так бей сразу, как говаривал наш монастырский мастер кулачного боя Ли. Я был, в общем-то, готов и к такому варианту, когда драка начинается без всяких прелюдий. Но, так, как события начали развиваться, конечно, было гораздо для меня удобнее. А вот эта привычка рисоваться в расчёте на невзыскательного зрителя, и любование самим собой, до добра его не доведут. Но вот он, однако, посчитал, что полностью отработал вступление, и начал отводить правую руку для удара, попутно сжимая свой, немаленький такой, кулак. А левой рукой, лежащей на моём плече, вроде как, фиксировал меня, не позволяя избежать экзекуции. Ну, просто идеально всё складывается.
Дальше я действовал на автомате, как на тех изматывающих тренировках, где мастер Ли, буквально, забивал в подкорку обучаемым эту нехитрую последовательность действий. Я сделал левой ногой отшаг назад, уходя с линии атаки и разворачиваясь боком к оппоненту, одновременно накрывая своей левой ладонью его кисть, фиксируя её на своём плече. И, в процессе разворота корпуса накрыл, уже своей правой рукой, его предплечье, изгибая его кисть под прямым углом и придавливая его локоть вперёд и вниз, так же изгибая его под прямым углом. Ну и что, что он сильнее меня? Мастер Ли совершенно справедливо обращал наше внимание на то, что, как бы силён ни был человек, а в суставах мышц нет, и если вы правильно его взяли, то никакая сила ему уже не поможет. Валейр охнул от внезапно нахлынувшей боли, а потом послушно последовал за моим движением, и, в конце концов, упал на колени, ибо, если бы он этого не сделал, запястье я ему бы вывихнул бы. А это, мягко говоря, весьма неприятно.
Наша возня никак не могла остаться незамеченной. Начали подтягиваться зрители. Примечательной была реакция Леопольдины. Лицо её выражало явное недовольство происходящим, и, как я думаю, причин тому было две. Первое, это то, что наказать меня, за проявленные ранее строптивость и неповиновение, не получилось. И второе, это то, что, похоже, она придавала перспективе построения отношений с Валейром гораздо большее значение, нежели старалась показать. А теперь ей уже не очень комфортно будет иметь ухажёра, которого уделал парень младше и слабее его. То есть по тем перспективным планам, которые она строила относительно этого молодого человека, был нанесён серьёзный удар. Вот такой я нехороший.
Но события продолжали развиваться. Увидев, что что-то у Валейра пошло не так, парни, которые вместе с ним окучивали девчонок, тоже двинулись в нашем направлении. Я, глядя на это, сделал пару небольших шагов, развернув постанывающего от боли и покорно следующего за моими движениями Валейра так, что бы он оказался между мною и, подходящими ему на подмогу, товарищами.
Мои парни тоже, хотя я и представляю, как им этого не хотелось, переместились ко мне поближе. Я решил, что, наверное, им не стоит сейчас за меня вписываться. Огребут ни за что. Поэтому я и сказал им:
— Сальвур, Улимпе, пока не ввязывайтесь, попробую сам разобраться.
Они с недоверием посмотрели, сначала на меня, потом на подходящих старшекурсников, И сделали пару шагов назад, оставаясь в состоянии готовности, на случай, если всё-таки придётся вмешаться.
— Отпусти, — зло прохрипел Валейр.
— А ты будешь себя хорошо вести? — задал я вопрос. Вопрос, судя по всему, оказался провокационным.
— Я тебя по стенке размажу, мразь! — просветил меня о моём недалеком будущем, стоящий на коленях, оппонент.
— Так-таки и размажешь? Ну-ну, — прокомментировал я, одновременно немного усиливая давление на его многострадальное запястье. Бедняга аж зубами заскрипел, — А прилечь не хочешь? — глумливо спросил я,
— Сволочь, — сверкая глазами, ответил на моё предложение Валейр.
Тем временем подтянулись его дружки, а, поскольку подпускать их к близко к себе в мои планы не входило, я провозгласил:
— Ещё шаг, и я вашему товарищу руку таки сломаю.
Они в нерешительности остановились.
— Ну, ведь ты же не хочешь, что бы я тебе руку сломал, правда? — мягко спросил я у коленопреклонённого Валейра. Тот отрицательно мотнул головой, — тогда скажи своим, что бы они, от греха отошли, а то нервничаю я что-то.
— Пакоме, Надаль, отойдите.
Те нерешительно отошли. Ситуация зависла в зыбком равновесии. Дёрнется кто, и понесётся драка. С другой стороны, вот отпущу я этого чудилу. Он же не успокоится, он же бросится доказывать себе и всем окружающим, что то, что с ним сейчас происходит, это всего лишь досадная случайность. А так, по жизни, он круче варёных яиц. И доказывать он это будет путем продолжения попыток нанести как можно больше побоев моей тушке, чего мне не хотелось бы совершенно. Но делать нечего. Вечно так стоять — это тоже не решение проблемы. А если у него не хватит ума на то, чтобы отложить эти разборки до более удобного для него момента, мне придётся действительно что-нибудь ему сломать. Теперь я был в этом уверен. Судя по его поведению и по тому, как он лихо подставился, это будет сравнительно не сложно.
— Сейчас я тебя отпущу, но, если ты считаешь, что это позволит тебе взять реванш, то ты сильно ошибаешься. — я ещё раз немного придавил его руку, вызвав появление гримасы боли на его, и без того перекошенном от злости и унижения, лице, — в следующий раз я не буду настолько гуманным. Хорошо ли ты меня понял?
— Я тебя порву, гад, — процедил тот сквозь зубы.
— Ну, как знаешь, — покладисто согласился я, и резко подал его конечность вперёд и вниз, чем вызвал дикий крик боли. Сухожилия в его запястье, конечно, не порвались, но потянулись знатно. Теперь этой рукой он денька три ничего делать не сможет. После чего, ласково выкрутил эту многострадальную руку так, что бы он улёгся полностью. Затем отпустил его и сделал пару шагов назад.
