Оливер Джонсон - Последняя Утренняя Звезда
Из сорока жителей Годы в живых оставалось около дюжины. Вампиры опять бросились на них, на этот раз окружив их полностью, и только ров оставался их единственной защитой. И, еще хуже, в свете Зуба Дракона всего в нескольких ярдах от себя, на юге, они увидели воронку вихря, всасывающую в свой рот все, что было поблизости: павшие тела, снег и сами камни. В эпицентре урагана никто не сумел бы выжить.
Вампиры, видя что ураган может не пустить их к жертвам, бросились вперед. Джайал резко вытянул меч вперед, и в то же мгновение последовал громкий треск, похожий на гром, и вспышка посреди атакующей толпы.
Взрыв: свет, но не свет. Порыв ветра, даже более сильный, чем ледяной ураган, налетавший с юга. Брызнули в сторону булыжники, части тел взмыли в воздух, еще два горца упали на землю, камни врезались в край маски Уртреда, бросив его на колени. Он потряс головой, пытаясь избавиться от звезд, танцующих перед глазами. Взрыв проделал в дыру в линии вампиров, но не затронул остальное кольцо. Не обращая внимая на ужасные потери, они рвались вперед, задние ряды шли по телам тех, кто падал в ямы, наполнив их до краев шевелящейся жизнью. Еще несколько секунд, и вампиры захлестнут небольшую кучку людей.
Уртред выбросил руки вверх. На этот раз никакой Стены Пламени; только огненная лава неохотно потекла по снегу в нескольких футах от его ног. Ничего удивительного, у него почти не осталось сил, тем не менее лужи дымящейся магмы поползли по земле, посылая в небо пар от испарившегося снега. Некоторые из немертвых закрутились волчком, когда перегретый поток накрыл их ноги, другие остановились, но те, которые подходили с другой стороны, не останавливаясь лезли по телам, копошившимся в ямах. Джайал махал Зубом Дракона налево и направо, без остановки, разрезая их по мере того, как они подходили. Один из них прыгнул вперед, согнулся, избегая сверкающего лезвия, и бросился на Уртреда. Жрец сделал шаг назад, вампира пронесло мимо, он запнулся и упал на землю, где Джайал покончил с ним.
Они опять расчистили небольшой круг вокруг себя — но они по-прежнему в ловушке, полностью окружены рычащей толпой, стоящей рядами, быть может не менее сотни рядов; руки вытянуты вперед, над ямами, почти касаются людей, и только сверкающее оружие выживших еще держит их на краю.
Они отступили немного назад, образовав еще более тесный круг. В центре стояла Таласса, глаза были закрыты, брови нахмурены, тело раскачивалось вперед и назад, как в трансе, руки подняты к небу.
Внезапно рев урагана куда-то исчез, снежная буря мгновенно прекратилась, небо стало белым, таким белым, что снег на земле стал ослепительным сияющим полотном. В небе, над их головами, появилась горящая неземным светом звезда, разрезавшая штормовые облака. Она медленно падала на землю.
Таласса, чей белый плащ сверкал, как расплавленное серебро, стояла с вытянутыми вверх руками, как если бы вбирала в себя свет. Вампиры вокруг них побежали как тараканы, застигнутые внезапным светом, некоторые дрались друг с другом, в панике расчищая себе дорогу.
Уртред посмотрел на юг, вниз по ледяному желобу, на вершине которого они сражались. Снежная буря и вихрь исчезли. Вдали, на равнине, он увидел сильный металлический блеск: Талос, где-то в миле от них. Рука титана тоже была вытянута к небу и к падающей звезде. Он шел вперед огромными шагами, из-под его ног били гейзеры снега.
Вампиры вокруг них продолжали в панике разбегаться, испуская низкие, плачущие звуки. Путь на север внезапно открылся, но звезда скоро упадет и перестанет светить.
Гарадас и несколько его людей выжили в битве. Еще несколько горцев вылезли из ям: сильно поцарапанные, но в остальном невредимые.
— Быстрее! — крикнул Уртред, указывая на север.
Он взял Талассу за руку и они поползли через тела, окружавшие их позицию. Из кучи высунулась рука и схватила его за лодыжку; он дернул ногой и освободился. Отряд быстро пошел вперед, а звезда спускалась все ниже и ниже, пока не оказалась за вершинами холмов — ветер опять начал стонать, а, когда умер последний луч света, завыл.
СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Тысяча голосов
В сознании Фарана звучала тысяча голосов — тысяча голосов живых мертвецов. Они были частью его сознания, его организма. Он никогда не был в таком положении, раньше он создавал одного, максимум двух вампиров в месяц, но теперь своими собственными руками он сотворил их всех, и каждый говорил с ним, их Господином, и как никогда раньше он чувствовал, что их сознание принадлежит ему; одной мыслью он мог заставить их всех встать и идти.
Фаран повернулся к Голону. — Скоро настанет время для твоего заклинания, волшебник, — сказал он.
Голон посмотрел на каменный утес под Малигаром: там он оставил руны, которые должны уничтожить Бронзового Воина.
— Я сброшу гору на голову Талоса и кольца Червя утащат его в сердце земли, в обитель Исса, — выспренно сказал маг.
— Пусть так и будет, — почти равнодушно ответил Фаран; он уже думал совсем о другом. Отряд Талассы скоро будет прямо под его наблюдательным пунктом. Он должен каким-то образом сохранить ее, чтобы его слуги не добрались до ее нежного тела. Он вышел в коридор, ведущий из Черных Копей, сотни самых сильных вампиров за спиной, остальные скрываются во вспомогательных шахтах внизу и бросятся наружу, когда люди начнут проваливаться в невидимые ямы.
Он нахмурился, концентрируясь, призывая свои создания. Из-за облаков и падающего снега было почти ничего не видно, но, как кукловод, управляющий тысячей марионеток, он толкал и толкал их вперед, пока вокруг отряда Талассы не сомкнулся тесный круг. Крутящийся центр урагана уже был очень близко, на юге, всасывая в себя все, что попадало в его пасть; люди оказались именно там, где он хотел.
Он спустился по откосу и встал поближе к битве. Не обращая внимая на ураганный ветер, мешавший разглядеть сражение, Фаран впился взглядом в картину перед собой. Крошечный отряд людей, буквально несколько человек, полностью затопленный немертвыми. Он поискал ее и немедленно нашел. Она стояла рядом с жрецом в маске, ее белый плащ было невозможно не узнать.
Пока он глядел, из перчаток жреца вырвалась волна огня, покатившаяся на вампиров, окружавших людей. В сознании Фарана зазвучали предсмертные крики тех, кого охватило пламя, хотя рев ветра заглушал все остальные звуки. Но магия жреца вскоре истощится. Волшебство не может длиться слишком долго.
Таласса: даже на таком расстоянии, в темноте, сквозь суматоху сражения он видел ее лицо также ясно, как и тогда, в своем дворце в Тралле. Двести лет он глядел в лица Братьев и Сестер, таких же Живых Мертвецов, как и он сам. Месяцем раньше он видел на ее лице тень вампиризма, но теперь она исчезла. Да она излечилась, но как? Никакая магия не в состоянии опять сделать человеком того, кого укусил вампир. И тем не менее она выздоровела от болезни, от которой нет лекарства.
