Владимир Кузнецов - Лед
— Тебе лучше поговорить с бокором или со святым отцом. Я в этом не слишком разбираюсь. Вроде бы, церковь их особо не разделяет. Молитва призыва обращается сразу к обоим, подношения делаются парные…
— Они различаются, — уверенно сказал Патрик. — Нужно только понять чем.
Центровой удивленно посмотрел на него и пожал плечами. Кажется, он списал этот разговор на очередную рекрутскую странность.
Шум толпы за окном усилился, речевки и лозунги вдруг сменились криками ярости и боли. Хоккеисты кучей подбежали к окну, распахнули шторы.
Толпа пыталась штурмовать ворота форума. Энфорсеры сдерживали их. Поднимались и опускались эбеновые дубинки, зелеными молниями пробегали по напирающей толпе шокирующие и останавливающие заклятья. Над высокими, с медными накладками дверями воздух вдруг затрепетал и из него, словно сотканная из дыма проступила фигура гиганта, ростом метров пять. Вместо лица у него был выбеленный ветром череп, на голове возвышался черный цилиндр, черный сюртук расчерчивали редкие тонкие белые полосы, в руке фантом держал жезл, горящий на конце рубиново красным.
Это остановило напиравших. Толпа подалась назад, кто-то из задних рядов незаметно ретировался, растворившись в сумрачных улочках. Но основная масса просто перешла через дорогу, заполнив площадь Кэбота напротив Форума.
— Игру надо отменять, — произнес кто-то за спиной Руа. Кажется, это был МакФи.
— Черта с два, — фыркнул Робинсон. — Это «Айстролз». Их менеджеры на каждом углу орут, что в Квебеке всего одна достойная хоккейная команда и имеют в виду совсем не «Варлокс».
— Орать им никто не запрещает, — подхватил Бобби. — Но они ведь орут не просто так. Их давят власти провинции, намекая, что содержание сразу двух клубов обходится слишком дорого.
Робинсон согласно кивнул:
— Акулы из Штатов намекают, что не прочь прикупить себе еще один канадский клуб. Пока никто не говорит, что это будут «Варлокс» — но и ледяные тролли показывают себя неплохо последнее время…
— В таблице на первой строчке они, а не мы.
— Вот именно.
Руа не слушает. Он отходит от окна и покидает комнату. Его место сегодня — на зрительской трибуне. Последнее место в городе, где ему хотелось сейчас быть.
* * *Март, 16-е, 09:20
Девять человек сидели за длинным узким столом. Воздух в кабинете был густо пропитан табачным дымом, в углу тоскливо перестукивал оберег из костей и перьев совы. Высокое, стрельчатое окно украшал витраж с вудуистским святым, молчаливо и скорбно взиравшим на собравшихся.
Патрик Руа знал почти всех собравшихся, хотя только с двумя был знаком лично.
Слева от него сидел Чарли Циммер из «Бостон Гуралс», о голову которого Руа разбил свою клюшку. Справа — Жан Перрон, главный тренер «Варлокс» и Серж Савард, генеральный менеджер. Слева от Циммера тяжело выпятив нижнюю челюсть и сцепив руки в замок сидел Гари Синден, менеджер «Гуралс», в прошлом один из известнейших людей в Лиге. Синден был капитаном любительской сборной Канады, когда та завоевала золото на последних Олимпийских Играх, обставив Советы. Спустя несколько лет он снова тренировал сборную Канады, в этот раз в саммит-серии из восьми игр против сборной СССР. Победа далась канадцам тяжело, а спустя год началась Вторая Американо-Советская Война, навсегда положившая конец подобным противостояниям. Не считая этого, за годы тренерства Синдену удалось привести «Гуралс» к получению Кубка — правда, только один раз. К слову сказать, Савард так же участвовал в той памятной серии — в качестве защитника. Ни одной шайбы он не забил, но сделал две результативные передачи и очень хорошо отработал против советских атак.
Напротив, опустив головы и деловито шурша бумагами, сидели чиновники НХЛ: Уолли Харис, шеф-рефери Лиги, Клифф Томпсон, лайнсмен, которого ударил Руа, рефери матча Фрэнк Удвари и Старший худду-контроллер НХЛ Папа Майотори. Единственный из всех, он скрывал лицо под маской — грубым деревянным треугольником со слегка загибающимися вовнутрь краями. Спутанные черные волосы, перевитые множеством лент, бечевок и проволок рваным ореолом висели над головой, делая ее непропорционально большой. Голые руки колдуна, покрытые ритуальными шрамами и тавро, были болезненно худыми, словно он долгое время голодал.
Первым заговорил Харрис:
— Думаю, джентльмены, вам не нужно объяснять всю сложность сложившейся ситуации. С одной стороны мы должны рассмотреть заведомо провокационные действия мистера Циммера, с другой — поведения мистера Руа, чьи проступки на льду выглядят куда более серьезно.
— Циммер должен радоваться, что его не убили прямо на льду, — резко отозвался Савард. — Не говорите мне о вопиющих нарушениях! Умышленно ударить вратаря на его пятачке и после сирены? Какого черта?!
— Тише, мистер Савард, — подняв руку попросил Харрис. Менеджер «Варлокс» откинулся в кресле, сложив руки на груди.
— Месье Савард, если не возражаете.
— Я постараюсь запомнить. Мистер Удвари, вы были свидетелем нарушения?
— Несомненно, — крупнотелый, с широким, красным лицом рефери подался вперед. — Я видел, как мистер Циммер ударил мистера Руа.
— Мистер Руа в этот момент находился в пределах вратарского пятачка?
— Именно там он и находился.
— Удар был нанесен до или после сирены?
— Трудно сказать, — Удвари потер ладонью мясистый подбородок. — Во всяком случае, не раньше. Может, одновременно или с небольшим запозданием.
— Мистер Томпсон?
Высокий, худой лайнсмен с готовностью кивнул:
— Удар был после сирены, но она еще звучала, когда мистер Циммер замахнулся.
— Мистер Циммер, — шеф-рефери обратился к неподвижно сидящему игроку «Гуралс». — Почему вы атаковали мистера Руа? В этом не было никакой необходимости.
Циммер покосился на Руа.
— Хоккей настолько же спорт, насколько и шоу. Я делал шоу.
— Хотите сказать, в тот момент вы действовали обдуманно и хладнокровно?
— Нет. Я был в ярости. Меня взбесило то, что я никак не мог пробить этого парня. Когда я ударил его, я даже не понял, что шайба все-таки прошла в ворота…
— Это противоречит тому, что вы сказали раньше.
— Нет, — невозмутимо покачал головой Циммер. — Хоккей — жесткая игра. Выходя на лед, мы все знаем, что можем схлопотать клюшкой, кулаком и даже лезвием конька. Глупо бояться этого. Глупо делать вид, будто такого не бывает.
— Меня не интересуют ваши рассуждения, мистер Циммер. Меня интересует факт — вы осознанно ударили мистера Руа?
— Я уже сказал — нет.
