Алексей Кривошеин - Фабрика волшебства (СИ)
Комната Прохора отражала суть своего хозяина. Обстановка была в меру стандартная, со штрихами необходимой роскоши и достатка. Каждый предмет имел свое место и покидал его ровно настолько, насколько требовали того обстоятельства.
Во главе комнаты царил рабочий стол. Большой и надежный из тянучки, но умело стилизованной под дерево. На столе ровными рядами были расставлены и разложены информаторы. Кроме того здесь имелся небольшой круглый поднос, на котором посредством магии создавались объемные образы.
Вдоль одной стены выстроились шкафы, всю противоположную стену занимало окно. Впрочем, в столице окна носили декоративный характер, потому как чем выше по иерархии располагался политик, тем ниже в огромной котловине располагался его дом. Так как Прохор достиг не малых высот, дом его стоял за линией вечных сумерек. Здесь всегда было темно.
Прохор сел за стол, придвинул поднос и сосредоточился.
— Кондратий! — сказал он негромко. Над подносом замерцал свет, разросся, и вот уже в центре висит голова начальника отдела Кадров.
— Приветствую вас, Кондратий, — чопорно раскланялся Прохор. — Я поговорил с дочерью. Она не возражает встретиться с вашим сыном. Нужно ковать железо, пока горячо.
— Согласен! Как только Алина вернется на фабрику, Клемент исполнит свою роль.
— Для пользы нашего общего дела я бы хотел попросить вас об одном одолжении.
— Говорите!
— Алина такая впечатлительная девочка. За неделю ее обучения наверняка у нее возникли определенные симпатии по отношению к молодым людям. Им всем по шестнадцать лет. Ха-ха, я помню себя в их годы.
Прохор расхохотался хорошо поставленным театральным смехом и тут же оборвал его, вспомнив с кем говорит. Кондратий — человек сугубо деловой. Он не нуждается в умягчающих штучках. С ним нужно говорить прямо.
— Словом, я бы хотел, чтобы вы со своей должности оградили мою дочь от ненужных симпатий и интересов. Уверен, что Алина сама впоследствии о них пожалеет.
— Согласен, — кивнул Кондратий. Лицо его было беспристрастно, но глаза выдавали полную солидарность со словами Прохора. — Я уже действую в этом направлении. Благо у начальника отдела кадров есть замечательный инструмент — выговоры. Если я замечу что-то подобное, человек посягнувший на вашу дочь быстро наберет полный комплект наказаний. После этого дорога ему будет лишь в хозяйственный отдел. Не думаю, что ваша дочь пожелает сойтись с серой звездой навеки застрявшей в хозяйстве Георгины.
— Благодарю вас! Я уверен, наши семьи ждет длительное и плодотворное сотрудничество.
Прохор отключил связь и откинулся на стуле. Позволив себе помечтать, ровно через минуту он очнулся от дум и аккуратно подвинул поднос на то место, где он всегда стоял.
В соседней комнате Алина сидела в любимом кресле, глядела на огонь в камине и думала о маме. В уголках глаз девушки сияли слезинки.
Клемент начинает действовать
Клемент явился в воскресенье вечером. Первые фабричные выходные были уже позади, новички вернулись в свои общежития, чтобы завтра приступить к новой рабочей неделе.
Алина сидела на кровати и отдыхала. Паром из столицы не отличается особым удобством и комфортабельностью, поэтому трехчасовые поездки получаются достаточно утомительными.
Кто-то требовательно постучал, дверь открыла Зара. Увидав сына начальника отдела кадров, она онемела. Юноша отодвинул ее в сторону, брезгливо перешагнул порог.
— Как тут у вас противно, — сказал он. — Тянучка позапрошлого века, отделка никуда не годится. А пол… — он подпрыгнул, словно это могло вызвать эмоциональное пятно. — Пол без эмоционального покрытия. Я пошлю своих людей, они сделают вам ремонт.
Зара счастливо закричала, Алина нахмурилась. Клемент не обратил на их реакцию никакого внимания.
— Алина, — сказал он, — позволь пригласить тебя в ресторан. Нет, не в какую-нибудь забегаловку, кода бы тебя пригласил любой другой работник фабрики, а в «Скучающего Главу».
Он замолчал, ожидая ее реакции. Алина впервые слышала это название, и ожидания Клемента обманула. Он посмотрел на нее, как на необразованную провинциалку.
— Позволяю, — сказала она с вызовом. Ей не нравился его тон, но ведь она обещала отцу.
— Что? — не понял ее Клемент.
— Ты сказал — позволь пригласить тебя, — невозмутимо ответила девушка. — Я позволяю — приглашай!
Юноша нахмурился. Он явно пытался понять, что хочет от него девушка. Пока он размышлял, Алина вспомнила маму, которая в данный момент наверняка пребывает в объятиях Иллюзорных Далей.
— Ладно, забудь, — сказала она небрежно. — Идем. Я согласна.
Клемент ничего не успел сказать, как она ухватила его под руку и вывела из комнаты, где остолбеневшая Зара продолжала таращиться на закрытую дверь.
Во дворе их ждал настоящая самоходная карета со сферой волшебства на крыше. Огромные колеса доходили девушке до плеча, резная кабинка была убрана живыми цветами и увита плющом. Неведомые мастера украсили резную дверцу затейливым узором и покрыли золотом. Девушка осторожно, кончиками пальцев коснулась стенки и ахнула — явно ручная работа.
Ручная работа в Государстве очень ценилась и была признаком роскоши и особого шика. С изобретением тянучки любой предмет можно было сделать легко и быстро, одно в этом материале было плохо — слишком простой внешний вид. Поверхность из тянучки, создай на ней хоть какие узоры, оставалось поверхностью из тянучки. Поэтому богатые люди любили заказывать себе что-нибудь этакое сделанное древними методами из дерева, стали или даже камня. Мастера ручных дел, так они назывались, были большой редкостью и зарабатывали большие объемы субстанции.
Клемент остался доволен реакцией девушки. Он щелкнул пальцами, часть кареты зашевелилась и спрыгнула на землю. Девушка с удивлением поняла, что это живой человек, просто его одеяния были продолжением украшений самоходной повозки.
— Прошу вас, — сказал лакей, отворив дверь. Девушка улыбнулась и присела в реверансе. В карете все так и кричало о роскоши и богатстве. Алина не увидела ни одной стандартной вещи, созданной волшебством. Сиденья затянутые яркими тканями, потолок из множества искусно подогнанных друг к другу деревянных деталей, в окнах установлены стекла, да не обыкновенные плоские, а специальной выпуклой формы.
— Как красиво, — сказала девушка.
— Ты бы знала, сколько это стоит, — ответил Клемент самодовольно.
Они уселись, карета дрогнула — это лакей взошел на свое место.
— Трогай, — кинул Клемент. — В «Скучающего Главу».
