Шавина Виктория - Научи меня летать
Воины шли шумной толпой, словно возвращались с развесёлой гулянки. Беспечные, опьянённые лёгкой наживой и уверенные в собственной непобедимости, они вольно разбрелись по склону и не глядели по сторонам. Чёткий строй держали лишь три десятка летней, окружавшие единственного всадника. Ченьхе изо всех сил напряг зрение, пытаясь рассмотреть лицо предателя - в его посадке силачу чудилось что-то знакомое.
Солнце уже зашло. Небо подёрнулось звёздной рябью. Так ничего и не разобрав в синих сумерках, беловолосый осторожно отполз назад.
- Какие у них знамёна? - спросил Йнаи, пока Ченьхе разматывал ткань.
Силач нахмурился и ответил растерянно:
- Идут без знамён.
- Кто он?
- Не рассмотрел.
- Командир гарнизона крепости? - спокойно предположил летень.
Ченьхе оглянулся на него. Йнаи ожидал ответа, прищурив глаза и опустив углы губ.
- Да, - осознал беловолосый, помолчал и добавил. - Ты с самого начала так думал?
- Либо он, либо старейшина любой из трёх деревень, - поведал советник. - Но старейшине трудно было бы подчинить себе двух других, равных ему, и того сложнее переманить на свою сторону гарнизон крепости. Впрочем, это всё досужие размышления. На деле я не представляю и того, как командиру удалось поднять своих людей против уана.
- Ты очень умный, - восхитился Ченьхе. Из длинной речи он понял лишь то, что Йнаи мог бы без затей ответить "да".
Летень скорбно улыбнулся.
- Недостаточно, - сказал он. - Я не сумел отговорить вас.
- Почему ты так предан отцу? - вдруг спросил беловолосый, без обиняков, с серьёзностью, ему обычно не свойственной.
Йнаи открыл рот, чтобы напомнить о времени, предателе и чужом войске. Силач угадал его намерение.
- Это может быть наш последний разговор, - голос наследника Каогре звучал настойчиво. - Мне важен ответ. Только, прошу тебя, говори проще.
Советник опустил глаза и провёл рукой по шее динозавра.
- Дело не в уане Каогре, - признался он. - Дело в вас. Правитель без выдающихся способностей, который умеет ценить чужой ум, ничуть не уступает тому, кто сам умён, но и полагается на себя одного. Я хотел бы служить вам.
Ченьхе недоверчиво наморщил лоб.
- Но я же не послушал тебя, - пробормотал он.
Летень встретился с ним взглядом и спокойно объяснил:
- Вы напоминаете мне уана Каяру - у вас есть сердце.
Обоих советников уана Каогре разбудили телохранители, и каждый сказал своему господину:
- Приказ правителя: предстать перед ним немедленно. С собой принести большие карты внешних границ.
Оба старика торопливо сморгнули сон, надели мантии и, нагрузив себя лакированными футлярами для свитков, выбрались из комнат в коридор. Факелы уже потушили, но советники не стали возвращаться или медлить - оба бывали в крепости не один десяток раз и могли по памяти исчислить шагами длину любого перехода в ней, не говоря уж о том, чтобы на ощупь добраться до двери, ведущей в личные покои уана.
Тяжёлая каменная плита заскрежетала - её вручную отодвигал мрачный воин из личной стражи Каогре. Советники переступили через порог и низко поклонились. В покоях уана было жарко и душно: пылал небольшой камин, десяток свечей, без подсвечников стоявших на полу, озарял ворох карт. Правитель сидел перед ним, скрестив ноги, и что-то быстро писал тонкой чёрной палкой на пергаментном листе. Не отрываясь от своего занятия, он коротко кивнул, и мрачные стражники покинули комнату.
Старики молчали, пока плита не встала на место. Едва скрежет стих, огонь в камине оживился, зашептал бесплотным голосом. Каогре осторожно выпустил палку для письма из рук, та с тихим стуком упала на разрисованную мягкую кожу и закатилась под длинный чёрный футляр.
- Все карты здесь, - заговорил младший из пришедших.
- Хорошо, - ровно ответил уан, протянул исписанный лист. - Я считал по памяти. Проверь. А ты, - он взглянул на первого советника, - отдай ему всё, что принёс, и садись рядом со мной. Подумаем, вдруг я что-то пропустил или не учёл.
Летни повиновались, не задавая вопросов. Первый советник вдруг нахмурился, заметив среди разбросанных листов пергамента тонкую резную трубочку из настоящего дерева - футляр для птичьей почты, каким пользовался только один из соседей.
- Марбе спросил меня, кто ведёт западное войско и какие цели преследует, - без выражения молвил Каогре.
Третий советник поднял голову от карт. Правителю больше ничего не потребовалось добавлять: юго-западная граница стала только чертой на карте. "Когда уан Марбе поймёт, что происходит, искушение может оказаться велико. Нужно перебросить туда хотя бы две полнокровные кварты, - проносилось у каждого из летней в голове. - Они займут покинутую крепость и смогут продержаться два дня до подхода подкрепления из лагеря…
Какого подкрепления? Даже если направить на юго-запад всех новобранцев, этого не хватит. А ведь ещё нужно собрать войско - чтобы не провоцировать соседей, придётся жестоко покарать мятежников. Где взять силы? Ослабить границу с зоной Олли не посмеет никто в здравом уме - число её защитников и без того нужно удвоить".
Людей отчаянно не хватало, и в то же время их нужно было найти каким угодно способом - хоть сотворить из воздуха вместе с оружием. Каогре знал, что есть только один выход.
Уже три часа - с тех пор как получил письмо - он впивался уставшими, больными глазами в толстые чёрные контуры владения на пергаменте. Вспоминал и сопоставлял события, случившиеся на каждом отрезке, вызывал перед глазами образы далёких краёв и построенных там укреплений, вновь и вновь пересчитывал цифры. Где-то ему удалось забрать из малочисленного гарнизона сотню, где-то - всего десяток или пару человек. Участки, которые казались правителю наиболее опасными, он не ослаблял. Когда перечень был составлен, уан послал за стариками, нисколько не надеясь на чудо.
Оно и не случилось.
- Больше трёх кварт не выжать всё равно, - заключил первый советник после тяжёлых размышлений. - На войско останутся только две с половиной сотни. Слишком мало.
- Есть ещё новобранцы, - вмешался третий.
- Ты понимаешь, что тогда у нас не останется резервов?!
- Тихо, - хрипло прервал их Каогре. - Сколько с новобранцами? Пятьсот?
- Пятьсот, - отозвались оба летня.
Правителю на миг показалось, что вместо них ему ответил огонь. Третий советник разбил иллюзию:
- Без толку! - воскликнул он с горькой досадой. - У Марбе четыре тысячи. Это конец.
- Три, - рассеянно поправил его уан, встряхнул головой и велел. - Решено. Разошлите гонцов и птиц с указаниями. С рассветом мы уезжаем. Командира крепости ко мне!
