Людмила Ардова - Путь рыцаря
Крагерт отправил своего помощника на попутном корабле в Сафиру, чтобы он набрал там дополнительно около шести десятков наемников, приказав делать все очень скрытно и быстро. Они должны были работать под видом каторжных гребцов. Но сначала им следовало явиться в Ритолу разрозненными группами на попутных кораблях. Так и поступили: помощник капитана, человек, которому он доверял как самому себе, отправился в Сафиру, и через семь дней саллы вся команда была в сборе.
Корабль был готов к отплытию, а мы — к выходу в поход. Корабль вышел почти ночью, еще до рассвета.
Отряд вэллов под моим началом выступил ранним утром — за нами никто не присматривал, и я поначалу следовал по Конной дороге, а часа через два пути свернул вправо и отвел отряд в бухту Ракушек, где нас должен был подобрать корабль "Дин". Он там уже ждал нас, и мы поднялись на его борт.
Перед уходом я переговорил с графом Пушолоном и предложил ему внимательно последить за Гезоном Мерденги. У меня возникло нехорошее чувство, и граф был со мной согласен, что Мерденги каким-то образом причастен ко всем происходящим событиям.
— Я глаз с него не спущу, — пообещал Пушолон.
Устроившись на корме, я отдыхал, наслаждаясь свежим ветром. Чего нельзя было сказать о людях, благодаря которым наше судно могло передвигаться. Равномерные удары в барабан старосты, всплески весел. Это был тяжкий труд. Моряки, которых нанял помощник капитана, большей частью, были людьми отчаянными и, судя по виду, многим пришлось достаточно пережить. Для них не составляло разницы, что взять в руки: весло или абордажную саблю — пожалуй, второе было для них даже предпочтительнее.
Я смотрел на блестящие от пота спины, с напрягшимися до боли мускулами, многие из которых были украшены многочисленными шрамами от ран и рубцами от плеток на коже, задубевшей под солнцем и ветром, и думал:
"Ведь и я мог оказаться гребцом на какой-нибудь галере, меня могли захватить в плен и продать в рабство. Случай? Неужели это он все решает в человеческой судьбе".
— Размышляете о судьбе галерных гребцов? — ко мне подошел капитан.
Он все время пожевывал веточку дерева…, и от этой привычки у него почернели зубы.
— Да, я невольно задумался: каково быть гребцом на галере. Наши наймиты вольны выбрать свою судьбу, а вот каково тем, кто находится в неволе.
— Это самая страшная участь, которая может постигнуть человека.
— Я думаю: когда-нибудь люди научатся строить такие корабли, которые будут приводиться в движение только воздухом.
— Ветром, значит?
— Возможно — не только ветром. Люди научатся приручать демонов природной силы.
— Но сейчас мы полагаемся лишь на силу и выносливость этих людей, кем бы они в прошлом не были.
Я любовался игрой солнечных бликов на воде, движением быстрых косяков рыбы — разум мой был свободен, как это море. Тогда я на миг задумался: что может быть ценнее этого ощущения полной свободы? Есть ли вещи важнее? Для меня стало важным быть свободным, подобным стихии. Капитан украдкой наблюдал за моим лицом, его забавляли мои чувства, которые я тогда еще не научился прятать слишком глубоко. Мы продолжили наш разговор.
— Вы ходили в Кильдиаду? — поинтересовался я.
— О да. Много раз. Возил туда орехи ишатр, сок яле, ковры, серебряные изделия, вино, а оттуда драгоценную ткань вак, смолы, кожу черной антилопы, благовония, дерево пальмы.
— Что это за страна?
— Она большая. Это мощная империя. Сейчас ею правит семидесятилетний Ресунос-Рес. Когда-то маленькая Кильдиада, заключив союз с щетскими племенами, поработила все народы материка и завоевала много земель. Страна охватывает обширные территории. Разный климат в разных ее частях. В одном месте жара и засуха, а на другом конце — заснеженные горы. Я даже ходил по рекам: Юнгле и Памо. Памо — просто огромная, судоходная река. В ней водятся опасные твари, и она проходит почти по всему материку, но на земли гопсов кильдиадцы не ходят: там грязь и болезни, зеленая смерть в болотах. В Кильдиаде есть на что посмотреть. Бои исполинов, люди карлики, бойцы — "смертоносные пчелы", забеги на колесницах, цирк, много садов и фонтанов! В Ньягере, столице Кильдиады очень жарко и там более тридцати фонтанов, огромные сады и дворцы. Императоры ведут роскошную жизнь, которую им обеспечивают рабы.
Так мы коротали время, за дружеской беседой, из которой я почерпнул много полезных сведений.
Но настал тот час, когда все хорошее остается позади — и приходиться поднимать оружие. Впрочем, я знал: за чем отправился в этот поход.
Это была довольно рискованная операция, хотя бы, потому что мы не располагали сведениями о том, в каком количестве нападают пиратские корабли.
Нас атаковали, когда мы проходили мимо бухты Синего Глаза, оттуда вырвались две военные галеры, без опознавательных знаков и флагов, и стали теснить нас с разных сторон. Мы не собирались спасаться бегством. Команда "Дина" приготовилась отразить атаку. Как только корабли достаточно сблизились, метательные машины с зажигательными бомбами были приведены с обеих сторон в действие, раздались многочисленные взрывы. На палубе одного вражеского корабля заполыхал пожар — люди пытались его тушить. Снарядом из катапульты противника пробило борт нашего "Дина" ниже ватерлинии. Всем пришлось туго после первой атаки. Отовсюду летели стрелы. Мы отчаянно отбивались.
Один из вражеских кораблей плотно прижался к нашему судну и с его палубы полетели абордажные крюки.
Тут пошло в ход приготовленное нами тайное оружие: из трюмов с громкими криками вылетела абордажная команда. Враг не ожидал такого поворота событий, и было видно, что поначалу бойцы на атакующих кораблях пришли в замешательство, но их численность превосходила нашу, и — завязалось серьезное сражение. Одна вражеская галера оказалась объята пламенем. Наши люди не позволяли ей приблизиться к борту "Дина", чтобы не позволить огню перекинуться на его палубу. Команда загоревшегося судна бросалась в воду и вплавь добиралась до второй галеры.
Мне надо было точно выяснить: кто находится на борту этих кораблей. Схватив саблю и пару кинжалов, я прыгнул на чужую палубу. Кипела схватка — я принял в ней участие. Хуже всего, что я никогда сам не видел этих кинских пиратов и не знал, как они выглядят, но множество мелочей, которые я заметил на этом судне, убеждали, меня, что он мало похож на разбойничий корабль — у команды была особая выправка, приказы раздавались по военному четко. Мне удалось отыскать взглядом в драке капитана нашего судна — он имел представление о кинских разбойниках, а также о мореходах других стран. Он прокричал мне:
