Виктор Ночкин - Власть оружия
— Смелее ехай! У нас тута и самоходы груженые проходят, ничо, выдерживает настил!
За воротами тянулся широкий проход, все из металла — и пол, и стены, и своды. Размеры такие, что и два самохода, пожалуй, разъедутся. Охранники, четыре человека в синем камуфляже, разглядывали гостей. Те въехали под стальные своды и остановились.
— Мы, чтобы ясность была, — заговорил старший охранник, выступая вперед, — называемся прокторы, за порядком тута глядим, чтобы все по-честному, без обмана.
— Я из управления цеха пушкарей, Самоха звать, — представился толстяк. — С вами о большом деле говорить можно? Или есть кто главный?
Проктор оглянулся на товарищей. Выглядели они как-то неуверенно.
— Это… — решился наконец старший, — у нас свобода, значит. Нету главных, все свободные и равные.
— А платит вам кто?
— Известно кто, торговцы, кто на рынке заправляет, кто Арену держит. Они вскладчину нам платят. Небось с ими и говорить вам надобно. Только их покуда созовем, — проктор снова оглянулся, — покуда соберутся, погодить нужно. А давайте я вас на постой определю, что ли. Я ужо послал человека, чтобы старших собрал на совет. Правду сказать, допрежь не бывало, чтоб такие гости к нам являлись. Ну, ничо, решим.
Старшина прокторов встал на подножку сендера и велел:
— Ехай вперед, буду показывать. Тут сворачивай… Это место зовется Труба, гляди.
Труба была даже пошире, чем проезд за воротами, длинная, уходящая в бездонное чрево Корабля железная галерея, по правую и левую руку — ворота, много, одни за другими. Йоля оглядывалась, все было похоже на Харьков, разве что металла слишком много. Оружейники металл собирали в переплавку, ну а здесь же не производство, здесь только торгуют. Но сами коридоры, лишенные дневного света, с гулким эхом, с лампами под сводами — очень даже знакомое место, кажется.
— За воротами — боксы. Залы такие, — продолжал объяснять проктор. — Туды торговцев приезжих определяем, ну и которые не торговать, а так приехали, бои глядеть или еще какая надобность. Но больше к нам торговать прибывают.
Ворота одного из боксов покатили в сторону, открылась полутемная пещера со стенами из металла. Йоля успела разглядеть смуглых людей в непривычной одежде, здоровенного маниса, который развалился на груде стеблей и медленно жевал, тряся плоской башкой. Потом зашипел, разинул пасть, показывая длинные зубы, из пасти потянулся жгут слюны. Один из смуглых вышел в Трубу и уставился на харьковчан. Сендер укатил дальше, бокс с манисом остался сзади. Впереди из другого бокса выкатил мотофургон и погромыхал по Трубе.
— Куда это он? — спросил Самоха.
— А к подъемнику, в конце Трубы он устроен. Там можно за денежку грузы на верхние палубы доставить… Стой!
Сендеры и мотоциклетка затормозили у бокса, ворота которого были распахнуты.
— От, пустой бокс. Тута вам пока что ждать можно. Заезжайте, — проктор спрыгнул с подножки и первым прошел внутрь. — Давай сюда помалу! Завертай!
Харьковчане въехали внутрь и остановились посреди полутемной пустоты. Самоха выбрался из сендера и прошелся, каждый шаг рождал под сводами гулкий отзвук.
— И сколько берете за постой в таком боксе?
Проктор стал объяснять цены. Самоха кивал.
— А что, может, и впрямь наладим поставки? — подумал толстяк вслух. — Раз здесь так или этак торгуют оружием, чего ж нам свой барыш терять, а?
— И то дело, — проктор солидно покивал. — У нас многие торгуют. Бойкое же место!
Зал был не совсем пуст, под стенами в полумраке громоздились обломки мебели, ворохи тряпья и стеблей вперемежку с ящериным навозом, старые колеса, ржавые железяки. Убирать за собой здесь, конечно, было не принято, и прокторы тоже себя не утруждали. Воняло в боксе соответственно. За стеной глухо загудело. И этот звук Йоле показался привычным, как дома.
— Это что у вас, вентиляция? Моторы такие?
— Не, зачем, — обернулся к ней проктор. — Ветерок тута и без моторов дорогу находит. Это опреснительная установка. Солнце поднялось, пригрело, вот она и включилась, от солнечного тепла, стало быть.
Потом, получше разглядев девчонку, предложил:
— А хош, красавица, я тебе Корабль показывать стану? — глазки проктора заблестели. — Пойдем со мной, много интересного всякого увидишь.
— Не, мы потом вместе глядеть пойдем, — Йоля отступила за спину Мажуги. Прямо беда с этой красотой, все к ней липнут!
Снаружи затарахтел двигатель, перед распахнутыми воротами остановился небольшой приземистый сендер с открытым верхом, в нем — двое прокторов.
— Чо, собрали старших? — окликнул провожатый.
— А то! Ждут ужо! Кто переговорщик из вас, харьковские?
— Игнаш, пойдем со мной, — попросил Самоха.
— Я с тобой, дядька, — тут же вскинулась Йоля.
— Ясное дело, заноза. Куда ж я без тебя-то? — и шепотом добавил. — Если по дороге кого из людей Графа приметишь, дай знать, только осторожненько. По сторонам гляди, но от меня — ни на шаг.
— Поняла, все поняла!
Мажуга добавил еще тише:
— И рук не распускай. Не знаю, какие тут порядки, но…
Йоля фыркнула и пошла к сендеру прокторов. Самоха уже взобрался на заднее сиденье и нетерпеливо поглядывал на спутников. Когда все заняли места, толстяк велел:
— Всем сидеть здесь, ждать меня.
— Не, я на базар пройду, — сказал Арщак. — Теперь, небось, без меня управитесь.
— Здесь сидеть, я сказал, — повторил Самоха. — Как сговорюсь с местными, колонну поближе передвинем, ты и поведешь. Не убежит твой базар никуда.
Прокторы повезли вдоль по Трубе. Она тянулась и тянулась, иногда стальные ворота боксов были распахнуты, за ними видно темные залы, пару раз попадались чудно одетые торговцы.
Не доезжая кормы Корабля, свернули к подъемникам. Это были платформы, приводившиеся в действие паровыми машинами, к каждой был приставлен смотритель. Сендер вкатили на платформу, смотритель в драном фартуке сунулся было за платой, проктор выразительно показал ему кулак, тот вздохнул и потопал в будку управления. Прокторы ни за что не платили. Йоля с любопытством озиралась, ожидая, как их станут поднимать. Вообще-то, перед ней сидел проктор, и карман его брюк был очень удобно приоткрыт, ей даже пришлось пальцы сцепить в замок покрепче, чтобы рука сама собой не потянулась залезть.
Смотритель дал гудок, под платформой загрохотало, из пузатого котла донеслось шипение, сквозь отверстия в стальном полу вывалились клубы серого дыма и пара, шестерни и валы пришли в движение, подъемник дрогнул и медленно пополз вверх. Там в прямоугольном проеме виднелось небо. Лязгая и скрежеща, платформа доползла к верхнему уровню, замерла среди яркого света, жары и звуков базара. Они находились посередине Арсенала — крупнейшего рынка оружия. Вокруг громоздились контейнеры с прорезанными окнами и дверями, лавки здешних торговцев. Между ними лепились лотки, сколоченные из чего попало киоски, а то и просто коврики, на которых был разложен товар. Пришлым бросилось в глаза отсутствие дерева — да и откуда бы дереву взяться на Корабале посреди пустыни? В ход шли обломки самоходов, куски растресканного древнего пластика, служившего обшивкой в каютах, железяки, плетение из лозы, даже камни — и тех было больше, чем досок.
