Марина Добрынина - Империя под угрозой. Для служебного пользования
— Какую Вы, Алексей Михайлович, — спрашиваю как-то, километрах в двухстах от Темска, — должность занимаете? Сектором каким ведаете?
— Начальник, — отвечает, — отдела по работе с несовершеннолетними правонарушителями.
— Вас, — говорю, — ведь тоже Синоду передали?
Вздыхает. Единомышленник, оказывается.
Иногда я останавливаюсь, чтобы коллегу моего подлечить. Особо способности свои не демонстрирую, но ведь и он не дурак.
— Что это, — спрашивает, — когда ты руку мне на лоб кладешь, у меня голова как-то подозрительно болеть перестает?
— Не знаю, о чем Вы.
— Ты не Мастер?
— Нет.
Где-то километров через сорок решаю я его выгрузить. Нафиг он мне в Темске не нужен. И девать мне его некуда. Потому я товарища усыпляю, вытаскиваю в чисто поле и там, закутав бедную жертву все в тот же очень пригодившийся ранее чехол (ну не враг же я своим коллегам — еще простудится!), и приказав, напоследок, проснуться здоровым часа через полтора, оставляю. Пару минут размышляю: не снять ли с него наручники, но потом решаю, что не стоит. В конце концов, ему они и принадлежат. Через пару километров оставляю на обочине машину. Здесь все родное, доберусь и на попутке. Благо одета я сейчас не так уж вызывающе: на мне ворованные джинсы и позаимствованная куртка инквизитора. И тапки.
Машину поймала почти сразу. Трясучий синий «козлик». Нарвалась на рыбака. Выслушиваю всю дорогу про особенности ловли карпа, который, я точно знаю, в наших водоемах не обитает. Впрочем, могу и ошибаться. Все равно я ему благодарна.
Забирая у соседки запасной комплект ключей от квартиры, выслушиваю охи и вздохи на тему моего обновленного внешнего вида. Да уж. Дома еды — шаром покати, а потому приходится вновь идти к соседке за стаканом риса. Тронутая моей худобой, она дарит мне поллитровую банку кабачковой икры домашнего приготовления. Какая милая женщина! И почему я раньше ее не любила?
Ем, вновь испытывая чувство неземного блаженства, и позволяю себе немного поспать.
Глава 10.
В управлении вкратце излагаю суть дела Четвертакову.
— Это не наша территория, — отвечает он неуверенно.
— Позвоните в Буково, — прошу я, — просто намекните им. Просто намекните. Они поймут. И направьте меня им в бригаду в помощь. Я все сделаю, пожалуйста.
— Майя Алексеевна…
— Юлиан Витальевич, Вы мне должны. Вы сами знаете, что должны. Рассчитайтесь со мной таким образом. Я Вас очень прошу.
Колеблется. Вижу — расстроен искренне, и даже помочь хочет. Он ведь мне поверил, я видела, что поверил.
— Не могу, — отвечает, — без Морданова не могу, а он на это не пойдет. Прости, Майя, ничего не получится.
Выхожу, звоню Ольге.
— Слушай, — говорю без предисловия, — у меня есть сведения по делу Мухобоева. Курсант. Помнишь, я приезжала. Не закрыли еще, нет? Слава Богу. Ты знаешь, что он незадолго до самоубийства лечился? Знаешь? Монастырская тишина? Вы это учреждение проверяли? Да? Я там была. Ольга, там черт знает что творится. Там психотропные препараты применяются и пси-воздействие. Я тебя умоляю, пошли запрос в Буково, пусть они проверку организуют. Это срочно. Я оттуда еле сбежала.
Кладу трубку. Мой отпуск не закончен. И не хочется мне почему-то дома сидеть. Вернее, знаю даже, почему не хочется: уж больно у ПОПЧ лапы длинные. Инне-то я, конечно, доверяю, но она ведь ничего не подозревает. Спросят у нее адрес Дровник — она и расскажет. А сама не расскажет — укольчик поставят какой-нибудь. В общем, сменить мне надо место дислокации. А поеду-ка я на дачу. Нашему управлению местная администрация не так давно участочек выделила у реки. С домиком. Для реабилитации сотрудников. С завхозом, у которой ключи от домика хранятся, у меня очень даже неплохие отношения. Мне и на службу-то идти необязательно, могу домой к ней заглянуть. На дачке, кстати, и телефон имеется, и даже отопление можно наладить при желании, а то организм у меня мерзлявый… Еду. Ольге телефончик скину. Пусть туда звонит.
Ольга перезванивает через два дня. Все это время меня трясло, страницы имеющейся в домике служебной литературы рвались и отказывались разлепляться.
— Что это за история, — спрашивает она, — с угоном автомобиля?
— А что? — пугаюсь я.
— Ничего! Ты меня так подставила! Нет там ничего! Никаких воздействий! Они все проверили!
— Как проверили? Почему?
— Почему?! Женщину искали, которая там лечилась, которую угораздило автомобиль угнать и человека похитить. Обвинение о похищении, правда, уже снято. Но автомобиль! Майя!
— Надо же было, — ворчу, — хоть на чем-то домой добираться. И что, вообще ничего не нашли? А массажист Гена. Он же Руслан?
— Уволился. По состоянию здоровья.
— А главврач?
— Что главврач? У нее все в порядке. У женщины большой стаж работы, никаких нареканий, никаких порочащих связей. Все документы, вся рецептура — все в норме.
— А пациентов опрашивали?
— Конечно. Никто ничего не знает.
— А если я как Мастер там поработаю?
— А у тебя допуск есть?
— Нет.
— Вот и не лезь. Кстати, заедь ко мне, вещи свои забери. Мне их товарищ один передал из Буково. Куртку просит вернуть, мол, дорога на ему, как память. Интересный. Кто такой? Где ты его подцепила?
— Я его не цепляла, — отвечаю с грустью в голосе, — это потерпевший.
Вот так все и закончилось. Никто ничего не нашел. Обвинение в угоне автотранспорта затихло, конечно, само собой. Я знаю, через Ольгу справлялась. Инна недавно съездила в Тишину еще раз. Вернулась похудевшая, но душевное состояние вполне нормальное, веселая такая. Говорит: решетки сняли. Звала меня с собой, но Боже упаси. Ни за что. В горы я хочу, в горы…
Рассказ 5. Проводник
Глава 1.
Иду уже вторые сутки. Вроде бы, поскольку мое ощущение времени постоянно сбивается. И все время с неба каплет серая мокрая гадость, которую дождем-то не назовешь. Морось. А настроение какое-то подозрительно бодрое, какого у меня не было уже где-то с полгода. Как будто для того, чтобы жизнь начала казаться сносной, мне нужно всего-то глобальное преследование Мастеров по всей стране и уголовное дело, заведенное против меня лично. Да, еще и погоня на хвосте. Но, пока, по крайней мере, гипотетическая. Поскольку оставаться и проверять, а если она, у меня как-то желания не было.
Одета я в брюки, свитер и форменную куртку, которая вроде как непромокаемая, но на самом деле уже мокрая и тяжелая. На плече у меня сумка с несколькими банками консервов, батоном хлеба и двумя килограммами сахара. Да, еще нож и две шоколадки в заначке. Вру. Еще банка кофе, блокнот… ложка… не знаю, может, что еще завалялось. Я вообще собиралась в спешке. Наверное поэтому, не подумав хорошенько, в сумку запихала еще и неряшливо свернутую униформу СИ. С Мастерским значком на лацкане кителя. Глупость, конечно, а выкинуть жалко.
