Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан
— А…. — Хееку замялся. — А как же…. — Он указал глазами на зажатый под мышкой окорок. — Может, я сперва до нашего постоялого двора добегу?
— Нет времени. — Мстительно отрезал Игиир. — Выбрось его, или вон — детишкам подари….Ладно, — глядя на мгновенно подернувшееся маской скорби лицо подчиненного, смилостивился оу Наугхо. — Найми мальчишку, который доставит его на постоялый двор, и сдаст на хранение хозяину. Тех двух монет, что ты стащил в караван — сарае, должно хватить. Сам по городу не таскай. Не позорь мундир.
— Слушаюсь, ваша милость. — Пробурчал Хееку, расстроенный внезапной убылью денежных средств.
Игорь Рожков. Лейтенант.
Думал, перегнать захваченное имущество, будет большой морокой. Верблюды‑то еще ладно. Они привыкли на одной веревке друг за другом ходить. А вот коняшки…. Не, местные табунщики наверняка знают тайное слово или свист, по которому лошади бегут в одну сторону. Но я‑то, не местный табунщик. А гоняться по степи за разбегающимися животинами, в то время когда где‑то рыскает недобитая шайка бандитов, мне как‑то не очень хочется.
Но к счастью, стоило мне только перевалить через вершину холма, как я сразу углядел едущий мне на встречу отряд. Сначала, ясное дело, испугался. Но быстро разглядел своих, и…, в общем, все обошлось удачно. Народ добычу оценил, и весьма даже одобрил всю мою тактику. Как я понял, тут, победа без добычи, за полноценную победу не считается. В том смысле, что ежели ты супостату просто морду набил, а карманы обчистить не смог — лох ты, а не великий победитель. Собственно говоря, именно поэтому мне на встречу и выслали помощь, после того как Риишь, сообщил о том, куда я направился, — не меня спасать, помчалось это жулье, а помочь грабить.
Итоги «великой битвы» удалось подвести только через двое суток. Поскольку днями мы старательно убегали подальше от места нашей грандиозной победы. А по ночам — несли удвоенные караулы. И вот, наконец оу Моовиг и Мыш, решили собрать всех, воздать должное героям, помянуть погибших, а главное — поделить добычу!
Хе — хе… Я, разумеется, оказался в списках героев. Мне засчитали пятерых убитых врагов, и это оказалось лучшим результатом дня. Про тех троих, что я завалил возле лагеря бандюков, я скромно умолчал, иначе пришлось бы объяснять где их оружие и кони, а тогда и про отпущенных пленников пришлось бы рассказывать. А оно мне надо?
По каким принципам распределялась добыча — я так и не понял. Было смутное ощущение, что меня тупо кинули, но…, — кому тут жаловаться? Короче — оружие убитых лично мной, мне отдали, а вот их кошельки, одежда и украшения, уже почему‑то пошли в общий кошт. Все отбитые у врага лошадки, верблюды, седла и вьюки на их спинах, — тоже оказались общей добычей, хотя мне и выделили двойную долю. Двойную же долю, кстати, посмертно, получили и трое убитых караванщиков, а шестеро раненных — полуторную. Мыш загреб себе пять долей, а оу Моовиг — десять, хотя, по рассказам, вроде даже и курка не соизволил спустить за все время боя. После всех хитрых подсчетов, мне достались полторы лошади, одно седло и уздечка, куча разного барахла, довольно увесистый кошелек, правда набитый в основном мелкой медной монетой, и обещание крупных золотых монеток, после реализации товаров найденных в тюках бандюков. Там, кстати, оказались какие‑то ткани, крохотные кувшинчики с непонятным маслом, и немного оружия. — Видать, мы были не первым караваном, подвергшимся ограблению. Однако, судя по всему, ни о какой солидарности жертв преступников, не было и речи. Что мы награбили — то наше, и возвращать законному хозяину? — Накось выкуси! …Сколько все это могло стоить, я даже не догадывался. Но по довольным рожам подельников, предположил, что можно надеяться на хорошую прибавку к жалованию. Ну и конечно же, теперь у меня появилось — пять новых мушкетов, считая тот что я уже начал эксплуатировать. Три тесака, сабля, шпага, четыре кинжала, три ножа, и один граненый штык в ножнах, правда, как выяснилось, не подходящий к облюбованному мной мушкету. И конечно же — сбруи для ношения боеприпасов, и сами боеприпасы.
Приятно конечно, когда у тебя кукиш с маслом, да вдруг — джек — пот! Однако, в моем положении, такая куча барахла, это не столько богатство, сколько обуза. Так что, первым делом, я пошел к оу Моовигу, выкупать вторую половину моей лошадки, а заодно обменял выделенного мне конька, на Троцкого. Троцкий конечно скотина вредная, но в бою, надо отдать ему должное, вел себя безупречно, а такие вещи надо ценить.
А потом… М*да. Потом меня обули еще раз. Я это почувствовал, хотя доказать ничего не мог. Но и правду сказать — где мне, темному и дикому вояке, тягаться с прожженными торгашами, зарабатывающими себе на жизнь скупкой — продажей? У меня, конечно выкупили часть ненужного мне барахла, включая карамультук, но…. А в общем — что уж об этом говорить?! Чувствую, надо сказать спасибо, что еще и доплачивать не заставили, или вообще — из штанов не вытряхнули. Одно слово — торгаши!
Себя я оставил новый мушкет, который мои товарищи называли «армейским», и ценили весьма высоко. Широкий кожаный пояс и перевязь с серебряными газырями. Шпагу — довольно неплохого качества, кинжал и пару ножей. Плюс, стал обладателем трех комплектов одежды, которую, честно говоря, брезговал надевать, пока ее хорошенько не отстирают, парочки довольно теплых одеял, достаточно больших, чтобы подстелить его под себя и накрыться сверху. Котелка, фляжки, ложек — мисок, куда более высокого качества, чем те что я приобрел в Лоориге. Еще одного кошелечка, набитого уже серебром, и тючка с разным полезным барахлом. И да — конечно же — новой широкополой шляпы. Поскольку мою первую, мушкетное ядро, превратило в нечто неприличное. Зато, в новой шляпе, я сам себе казался этакой помесью ковбоя, д*Артаньяна и Индианы Джонс.
Кстати, новая шляпа, а точнее — печальная участь старой, сподвигла меня осторожно поинтересоваться мнением своих спутников, о прошедшем бое. И результаты, меня как бы не очень вдохновили. В том смысле, что по мнению моих опытных товарищей — бандюки, кстати — из местных степняков, время от времени выходивших на большую дорогу, круто просчитались. Наш караван, кажется довольно маленьким. Но груз в нем дорогой, и потому охраняется очень хорошо. Сам тот факт, что бандюки не смогли это заметить сразу, и решились на гоп — стоп, говорит о том, что на преступную тропу они вступили относительно недавно, и особыми криминальными талантами не блещут. Поэтому, и силы распылили понапрасну, и нарвавшись на отпор, предпочли удрать. А вот коли это были бы куда более опытные лесовики или горцы, занимающиеся грабежом профессионально — нам пришлось бы весьма туго. — В общем — скорее бы добраться до цивилизованных мест, где, говорят, куда спокойнее.
