Александр Рудазов - Заря над бездной
Архимагу незачем смотреть под ноги.
А тут еще он и заметил хорошо знакомую ауру… слишком хорошо. Одна из Эмблем. Большинство их держались где-то поодаль, почти не вмешиваясь в битву лично. Они исполняли обязанности командиров, направляя и руководя легионами демонов. И Креолу до них тоже не было дела — все равно станут безвредными, когда издохнет Йог-Сотхотх.
Но мимо этой ауры он просто не смог пройти. Слишком уж сильно мозолила она глаза. Старый друг… старый враг…
— Элигор… — процедил Креол, пикируя к земле. Туда, где виднелась высокая черноволосая фигура в железной короне и красной мантии без рукавов.
Элигор, Четвертая Эмблема, встретил Креола довольно безразлично. Вокруг него не было ни души, зато валялись предметы женского белья и бегали мерзкого вида многоножки. Еще недавно все они были солдатами.
Креол аж заскрипел зубами при виде такой подлой и гнусной магии.
— А вот и мой старый знакомый, — холодно произнес Элигор, взмахивая двуглавой косой. — Я слышал, ты женился? Поздравляю. Почему не пригласил меня на свадьбу?
— Я не приглашаю в свой дом всякий сброд, — не менее холодно ответил Креол.
— Не слишком ли ты дерзок для простого смертного? Во что мне тебя за это превратить? Думаю, ты станешь превосходным гульфиком, Креол Урский.
Лицо Креола начало чернеть. Он терпеть не мог противников, использующих дурацкие заклинания. Тот же Эскетинг обожал магию шуток, и это было… отвратительно. Идиотским чувством юмора обладал и Мешен’Руж-ах. Многие демоны склонны к разного рода извращениям… очень многие. В Кввецоль-Иине водится одна такая мелкая тварь… Креола передернуло, когда он о ней вспомнил.
Но сквернейшим противником Креола вообще был не человек и не демон, а гигантский мандариновый марципан. На тридцать шестом году правления Энмеркара Второго, когда Креол стал архимагом, четверо его лучших друзей решили сделать ему сюрприз и соорудили во дворе Шахшанора огромную марципановую статую самого Креола. Магия в процессе производства применялась, но в остальном это было самое обычное кондитерское изделие.
Сотворив его, Шамшуддин, Хиоро, Хе-Кель и Мей’Кнони отправились на пиршество, устроенное Гильдией в честь своего нового архимага. Пиршество затянулось до самого утра. И когда Креол Урский наконец вернулся домой, он был настолько пьян, что принял марципан за подосланного врагами демона и вступил с ним в тяжелый бой.
Придя наутро в чувство и сообразив, с кем он сражался, Креол преисполнился великого стыда и поклялся, что ни одна живая душа никогда не узнает об этой истории.
Особенно сильно архимага уязвляло, что технически марципан победил. Ибо Креол был НАСТОЛЬКО пьян, что вырубил заклинанием сам себя. И это было на редкость больно.
Но сейчас он совершенно трезв и невероятно зол.
— Даже не надейся превратить меня во что-нибудь, Элигор, — хмуро произнес Креол. — Ты знаешь, что на меня это не подействует. Как и на любого сколько-нибудь стоящего мага.
— Говорил арбуз, что зелен, а разрезали — красен оказался, — пожал плечами Элигор. — Отучайся говорить за всех, Креол Урский. Однажды я имел дело с магом, не уступающим тебе в силе и способностях, — и теперь какая-то блудница носит его на своих бедрах.
— Значит, не так уж он был и силен, — растянул губы в улыбке Креол. — А если был — почему ты не попытался заиметь его душу?
— Я пытался. Но он был упрям и наотрез отказался заключать договор. Я и превратил его в превосходный шелковый набедренник. Розовый.
— Кстати о договоре, — вспомнил Креол. — Ты его нарушил.
— Ты имеешь в виду наш с тобой договор? — уточнил Элигор.
— А чей же еще? Думаешь, мне есть дело до каких-то других договоров?
— И ты говоришь, что я его нарушил? В чем же? Может, просветишь?
— Не прикидывайся идиотом, — скрипнул зубами Креол. — Твои слуги. Они перестали являться на мой зов. Хотя обязаны делать это по договору.
— И зачем же ты их призывал? — усмехнулся Элигор. — Хотел и их посадить в свой посох?
— Это не твое дело. Они обязаны были являться, когда я зову. А под договором стоит твоя подпись — и значит, ты отвечаешь за нарушение каждого пункта.
— Отвечаю. Но никаких нарушений с моей стороны не было.
— Как это не было, если…
— Разве ты забыл об одиннадцатом пункте? — перебил Элигор. — Ты же сам его добавил, нет?..
Креол не сразу вспомнил, о чем речь, но когда таки вспомнил — слегка сконфузился. Да, он действительно внес этот пункт, согласно которому договор расторгается, если демоны Лэнга убьют или помогут убить самого Креола или кого-то из его ближайших родственников.
Креол хотел обезопасить себя от всяких посягательств.
Элигор принял этот пункт без возражений, но в свою очередь добавил, что договор расторгается и в обратном случае — если Креол убьет или поможет убить кого-то из Эмблем или иных высших иерархов Лэнга. На момент подписания Креол был еще только магистром и не смел даже думать о такой дерзости — нападать на архидемона. Поэтому поправку принял без раздумий.
А потом совершенно забыл об этом пункте…
— Ладно, — неохотно кивнул маг. — Значит, мы ничего друг другу не должны.
— Должны, — возразил Элигор. — Ты нам кое-что должен. Поскольку договор был расторгнут по твоей вине, ты обязан уплатить пеню…
— Что еще за пеня?! В договоре об этом ничего не было!
— Меня удовлетворит самая малость, пустяк, — успокоил его Элигор. — Твоя жизнь, например. И душа заодно.
— Ну так попробуй их получить!!! — мгновенно взбесился Креол.
Лицо Элигора осталось безучастным. Лишь мантия всколыхнулась, поднявшись за спиной Четвертой Эмблемы чем-то вроде крыльев — огромных алых крыльев. Двуглавая коса пошла кверху, оставляя в воздухе черную полосу…
— Длань Мардука! — почти что сплюнул Креол.
Элигор пошатнулся. Его мантия резко опала, но в остальном он нисколько не изменился. Хотя Креол и не рассчитывал на многое — ведь у Эмблем, в отличие от архидемонов, Длань Мардука перекрывает лишь часть сил. Ибо они зависят от ба-хионь лишь опосредованно, через своего бога.
Богом Элигора является Йог-Сотхотх — и, пока он жив, его Эмблемы не останутся бессильны.
Однако и того, что есть, вполне достаточно. Однажды Креолу уже доводилось сражаться с Элигором — и хотя он, будем уж честны, не победил тогда, но ведь и не проиграл тоже. Разошлись на равных. А было это пять тысяч лет назад, когда и Эмблемы, и сам Йог-Сотхотх заметно превосходили себя нынешних.
Креол же, напротив, с тех пор заметно вырос в могуществе.
— В отличие от тебя, я не умею превращать в лягушек и червей, — произнес маг, раскручивая цепи. — Зато отлично умею превращать в пепел!
