Академия Зеркал (СИ) - Ярц Астерия
– Самым глупым его решением было позволить вам вернуться. Но я же возражать не стал.
Кристина прикрыла глаза ладонью и ушла чуть вперёд, забрав маяк. Даже разнимать не собиралась? Элина с опаской покосилась на темнеющий по бокам лес. С такими сопроводителями не грех оказаться съеденными.
– Ах, так да? – Ульяна задышала чаще, раздувая ноздри, как бык. – Думаешь, твоё-то присутствие дяде в радость? Думаешь, он никогда не жалел, что позволил одному из Смолиных, этих неотёсанных дикарей, поступить в гильдию и сломать ему жизнь? Это твоя вина, что дяде придётся передавать Мастерство, и что Скарядие скоро ни одним отваром не выгнать, и, и…и что семьи своей ему не видать, детей, и род Нагорных так и прервётся!
От таких обвинений ребята сами потупились, не намереваясь отводить взгляда от дороги. Неловко, до чего же неловко! Им что, в другом месте нельзя поговорить? Желательно без посторонних людей! Что за ужасная привычка у этих Хранителей Пути?!
– А какое дело тебе до его жизни? Я-то признаю ошибки, я жалею и пытаюсь всё исправить, но ты…Истинная дочь своего отца. Считаешь, что можешь диктовать ему, что делать. Думаешь, что Ярмс – твой, хотя не родилась в нём, а Нифонт и того – отрёкся. Сейчас же семьей стали зваться…Где ж вы раньше были? Где были, когда он тянул всё на себе, отстаивал Дом, возрождал Гильдию, и думал только о том, как бы не подвести народ, не опорочить память об отце? Где были вы?!
И так продолжалось до конца пути. Ни что не могло успокоить их, и даже налетевшие в один момент Тени были побеждены за секунды, и другие нечистые тоже. Казалось бы – профессионалы, сколько в них силы, вот только поведением напоминали самых нерадивых учеников. Не хватало им Аглаи Авдеевны, которая с радостью бы отправила на забег по всей академии за лишнее слово и косой взгляд.
Знакомые кованые ворота выросли перед самым носом и отделяли от безопасного, тихого мирка. Ребята смотрели на Хранителей Пути с нескрываемым предвкушением, поторапливая. А те же, будто нарочито медленно, осмотрели прутья.
– За работу, – утвердила Кристина. – Ангел, Уля, прекращайте трепаться. Иди черти круг. А ты постой в сторонке и не мешайся.
Ульяна надулась:
– Вообще-то…
– Без вообще-то. Я сказала: «стой», значит, стой.
В конце концов, той пришлось подчиниться, и процесс пошёл гладко. Ангел вытащил баночку краски и тоненькую кисть из рюкзака девчонок и принялся рисовать на воротах круг с какими-то непонятными символами, едва не математическими формулами.
– Только не на проходник! – вскричала вдруг Ульяна. – Откуда у тебя руки растут?! Шитники скоро не выдержат и пошлют тебя голым сражаться! Неповадно будет! Испортил новый опять, а мне потом говорят, ткани нет на юбку!..
Похоже, её так взбесили белые капли краски, попавшие на кашемировый кафтан.
– Ой, отстань. Зато проход открылся.
Действительно, символы засветились, а на прутьях появилась ручка. Потянув за неё, Ангел приглашающее махнул:
– Идите. Вас вон уже ждут.
На той стороне и правда вместо привычного бездонного коридора отражалась поляна и куча-мала из учителей, учеников и Защитников. Юные Хранители Пути быстро привлекли чужое внимание и не сильно обрадованные этому, споро вытолкнули ребят прочь. Ворота наглухо закрылись.
– Ещё одни? Раз, два…Осталось семеро. Ну, ничего, ночь длинная – найдутся.
Видимо списки пропавших всё же велись. Пожилой мужчина из Защитников разузнал их имена и, записав в формуляр, слишком быстро и легко отпустил на все четыре стороны.
Ребята разошлись, не прощаясь, и Элина тоже хотела поскорее вернуться в комнату, но тут заметила, как в её сторону стремительно несётся вновь облачённый в чёрное силуэт.
– Снова Вы попадаете в неприятности?
Севир непривычно улыбнулся, не только уголками губ, но и глазами.
– Сегодня я не причём.
– Вы в порядке?
Элина вспомнила о куче мелких царапин и ранок.
– Кажется, да.
Вместо того чтобы злиться или язвить, Севир вдруг потрепал её по волосам, ласково, как щенка.
– С возвращением.
Глава 12 «Шрамы на память»
После случившегося на ушах стоял весь ведающий мир. Остаток ночи Защитники на пару с Хранителями Пути прочёсывали полунощные земли уже не только в поисках заблудившихся учеников, но и ответов: что же произошло и почему вдруг рухнул столетний барьер. Догадки роились с каждым часом.
Утром у ворот Академии собралась целая делегация из Канцелярии. Все в чёрном: пальто длинные как мантии, рубашки запахнуты по самое горло, острые туфли начищены до блеска. Возглавлял их некий Гектор Нарицын – темнокожий мужчина лет тридцати, в шляпе и с, казалось, никогда не затухающей сигаретой. Он представился заместителем главного инспектора и, не церемонясь, сообщил, что дальнейшее существование «Академии Зеркал» находится под вопросом. Большим вопросом. До конца недели ими будут рассмотрены обстоятельства дела, «составлена полная картина происшествия» и, если версия с халатностью директрисы и всего преподавательского состава подтвердиться, то конечное решение перейдёт в полномочия уже самого Императора.
Элина не могла поверить. Не хотела. Она только поступила, только начала учиться, в конце концов, только стала разбираться в правилах этого мира!.. И вот у неё готовы отобрать всё. Неужели придётся вернуться обратно: к родителям, к обычной школе и одноклассникам?
«Нет» – сразу мелькала мысль, – «это невозможно. Иначе ведь умрёшь»
Пугало то, какое это доставляло облегчение.
Вместо учёбы они ходили на допросы. Каждого вызывали отдельно, расспрашивали и записывали показания. В какой-то момент Элина была готова признаться: «Это всё моя вина!». Особенно когда напротив сидел мрачный и злой Нарицын. Особенно когда начинал сыпать угрозами о каре Божьей. Но в памяти вовремя всплывал образ Демьяна: его слова, его обещания, и она тут же прикусывала язык. Молчала. Страх перед Канцелярией оказался слабее, чем страх разочаровать его, разрушить то хрупкое, что и дружбой не назовёшь. Даже если неправ, разве то важно, когда можно лишний раз махнуть рукой и сказать: «Привет».
Зато у учеников появилось слишком много свободного времени. К хорошему это никогда не приводило. Главным занятием теперь стали сплетни. Передавались родительские мнения, теории, статьи из газет, заявления Инспекторского управления и самые-самые горячие новости. Шепоток не стихал ни на минуту.
Одни писали в экстренном выпуске:
«Среди ведающих назревает буря. Самый важный день для сил нарушен, обряды не закончены, все худшие знаки сложились воедино, а Румянцевой даже не было на празднестве! Мало того что дети оказались в ловушке и могли не то что пострадать – лишиться душ! – так Защитникам едва удалось попасть на место! Если бы не Мастер Досифей Нагорный, если бы не великодушная помощь его Хранителей Пути, кто знает, что было бы! Чудо, что все пережили эту ночь! Сумасбродно было позволять Румянцевой переносить академию на полунощные земли, и вообще отдавать ей пост Директора. Императору пора проявить себя и перестать прогибаться под прародительницу!»
Там же ниже кто-то призывал:
«Нельзя сидеть сложа руки, друзья мои! Мы долго терпели и закрывали глаза, посмотрите, что с этого вышло. Академия стоит на полунощных землях, потерянные учатся рядом с нашими детьми. Румянцева делает всё, чтобы изничтожить ведающих, приобщить к неключимым! Куда это приведёт, если не к полному вымиранию?»
Но, несмотря на все возмущённые голоса, по окончании недели Нарицын так и не дал точного ответа. А затем и вовсе молча увёл своих людей и даже ни разу не появился в новостях.
Это означало одно – Академия продолжит работать.
Всё вернётся на круги своя.
Так думала Элина, пока не начались занятия. Преподаватели рвали и метали, злые и нервные из-за каждодневных отчётов и проверок, и невольно выливали свои переживания на учеников. Учебный процесс сделался адом. Ещё большим адом. Сильнее других буйствовала Аглая Авдеевна. Сколько бы Элина ни готовилась, сколько бы ни читала, наверстать целый год было просто невозможно, и на «Существах и сущностях» желала лишь одного – всё-таки умереть. Без Яромира, молча пропавшего, и его хоть каких-то подсказок, с комом в горле и паутиной внутри, она только и делала, что позорилась. Заикалась, запиналась, отвечала не то и не так. Только бил звонок, и она бежала за дверь с пылающими щеками и бешеным стуком сердца, пытаясь заново вспомнить, как дышать. Но и от разрушителей в сторону Скопы не раз прилетала пара «ласковых». Багряная роща больше не полнилась ни криками, ни стонами, ни мольбами пощады – на это просто не оставалось сил.
