Тени заезжего балагана - Кочерова Дарья

– Итак, – заговорил Итиро Хаяси, смерив Ямаду тяжёлым взглядом. – Ты Горо Ямада.

Это не было вопросом – должно быть, кто-то из людей в усадьбе вспомнил его имя. Много кто видел Ямаду, когда он приходил сюда днём: двое охранников у ворот, любопытные служанки, которые осторожно выглядывали из-за раздвижных дверей, когда Горо шёл в чайную.

В конце концов, он никогда не скрывал своего имени и прямо назвал его Уми Хаяси, когда в том возникла нужда. Не было смысла таиться и теперь.

– Да, господин Хаяси, – кивнул Горо.

– Скажи мне, Ямада, что могло странствующему монаху вроде тебя понадобиться от моей дочери?

Голос Итиро Хаяси был спокоен, но взгляд его оставался таким же жёстким и непреклонным. Всё указывало на то, что Ямаду ожидал очередной непростой разговор.

«Владыка Милосердный, даруй мне сил…», – подумал Ямада, но вслух произнёс:

– Я помогаю молодой госпоже Хаяси по её просьбе.

– Помогаешь? – усмехнулся Итиро Хаяси. – И в чём же заключается твоя помощь?

– Прежде чем я отвечу на этот вопрос, мне хотелось бы кое-что прояснить, – проговорил Ямада, стараясь тщательно подбирать каждое слово. – Видите ли, я искал работу, и госпожа Юна Абэ из «Толстого тануки» любезно посоветовала мне навести об этом справки у вас. Я сразу же отправился сюда и рассчитывал поговорить с вами лично или с кем-то из ваших доверенных людей, но приняла меня молодая госпожа. Изначально я и подумать не мог, что мне доведётся встретиться с вашей дочерью, господин Хаяси.

Что-то во взгляде Итиро Хаяси неуловимо изменилось, но к добру это было или нет, Ямада так толком и не успел разобраться.

– И о чём ты договорился с моей дочерью?

– Скажи, что ты теперь её телохранитель, – голос О-Кин раздался рядом с ним так неожиданно, что Ямада невольно вздрогнул. – Сегодня Уми проговорилась об этом одной из служанок, так что она подтвердит твои слова. Быстрее же, пока они ничего не заподозрили!

Голос ёкай слегка дрожал от охватившей её тревоги, и потому Ямада поспешил повторить её слова. Хоть он и не склонен был так легко доверять малознакомым духам, всё же эта ложь была лучше той правды, которую отец Уми вряд ли сумеет сейчас воспринять так, как должно.

Ни отец Уми, ни его помощник со шрамом появления О-Кин не заметили. Но стоило якудза заслышать слова Ямады, как их настроение резко переменилось. Итиро Хаяси громко расхохотался, чем сразу напомнил Ямаде Уми – та смеялась так же открыто и искренне, как и её отец.

Но вот мужчина со шрамом не торопился присоединиться к веселью своего главы. На лицо его набежала мрачная тень, и он проговорил:

– Я не верю ни единому слову этого человека, оябун. Откуда нам знать, что он говорит правду?

К тому времени Итиро Хаяси перестал смеяться, и теперь испытующе смотрел на Ямаду.

– В словах Ёсио есть доля истины, Ямада. Что ты на это скажешь?

– Они не должны узнать о проклятии, – предупредила О-Кин. – Наплети им, что хочешь – но ни слова о балагане!

Ямада и сам не горел желанием выкладывать этим людям всё, как на духу. Вряд ли эти двое поверят и в половину из того, чему он стал сегодня свидетелем. Следовало придумать наиболее разумное объяснение происходящему, и сделать это так, чтобы якудза поверили каждому его слову. Раз даже градоправитель желал скрыть от якудза то, что случилось в святилище Поющих Сверчков, то Ямада и подавно не собирался кричать об этом на каждом углу.

Как бы Горо не презирал ложь, теперь у него не было другого выхода. Если Итиро Хаяси и его верный помощник вдруг почувствуют хоть малейший признак неискренности в словах Ямады, то страшно было подумать, что якудза могли сделать с ним – безродным человеком, от которого отвернулась даже вскормившая его обитель, и за которого вряд ли кто-то заступится в чужом городе.

Чтобы дать себе больше времени на раздумья, Ямада решил зайти издалека:

– Ваша дочь может видеть духов, господин Хаяси. А такие люди всегда особенно уязвимы для происков злобных ёкай. Даже хорошо обученный и опытный воин будет не в силах защитить вашу дочь от всех опасностей, которые могут ей грозить. Вот почему я согласился помочь молодой госпоже Хаяси и встать на её защиту.

О-Кин с мрачным удовлетворением похлопала Ямаде. Похоже, ёкай оказалась довольна его речью.

Лицо же Итиро Хаяси вытянулось.

– Кто-то угрожает Уми? – на сей раз в голосе его слышалась неприкрытая тревога. – Что ты об этом знаешь?

– Пока что не так много, как мне бы хотелось, – тут Ямада говорил искренне: он и впрямь прискорбно мало знал о проклятии, настигшем Уми. – Этим утром на правом предплечье у вашей дочери появилась странная отметина. Похоже, на неё положил глаз какой-то сильный дух, вот и оставил на ней отпечаток своей силы, чтобы потом ему было легче добраться до молодой госпожи.

– На правом предплечье? – теперь настала очередь Ёсио побледнеть. Похоже, только теперь до него дошло, почему Уми лишилась чувств.

– Вы не могли знать об отметине, а я не успел вас предупредить, – ответил Ямада. – Просто знайте: чем чаще отметины будут касаться, тем быстрее проклятая метка наберёт силу, ведь в таком случае она будет подпитываться вашими жизненными силами в том числе.

Ямада почувствовал ощутимый укол вины. Этим вечером он потерял бдительность, и злая магия метки попыталась воспользоваться выпавшим ей шансом и подпитаться за счёт чужого колдовства. Его колдовства. Страшно даже подумать, чем это могло закончиться для Уми Хаяси, если бы Ямада всё-таки не сумел сдержать себя и воспользовался магией. Вместо этого метка напиталась силами девушки, и вина за это целиком и полностью лежала на Горо…

Якудза принялись тревожно переговариваться вполголоса, и Ямада, воспользовавшись моментом, скосил глаза в ту сторону, где недавно сидела О-Кин. Ёкай исчезла так же тихо, как и появилась, чему Ямада ни капли не удивился. Духи всегда приходили и уходили, когда им заблагорассудится, чем напоминали бродячих котов. Даже если ты прикормишь такого и тебе будет казаться, что ты подружился с ним, рано или поздно зверь улизнёт по своим делам, и удержать его тебе не удастся, как ни старайся.

Об одном лишь пожалел Ямада: он не успел узнать у дзасики-вараси о состоянии Уми. Как она себя чувствовала? Нужна ли ей была его помощь, чтобы облегчить боль от проклятой метки? Якудза, судя по всему, пока отпускать его не собирались, и Ямаде с трудом удалось не скривиться от досады. Он чувствовал, как уходит время: как оно утекает сквозь пальцы, словно высохший на солнце речной песок. Следовало поспешить, если он хочет помочь и Уми. Он должен исправить свою ошибку, пока не стало слишком поздно…

Ямада вдруг почувствовал, как жаром полыхнул амулет, надёжно спрятанный под одеждой. Сегодняшнее колдовство не прошло для него бесследно, но он знал, на что шёл.

«Ещё один день», – мысленно взмолился Горо, толком не осознавая, к кому именно обращается. – «Дай мне хотя бы ещё один день…»

– Спасибо, что открыл нам глаза на случившееся, – снова заговорил Итиро Хаяси. – Впредь мы будем осторожнее. Но всё же это не объясняет главного: почему Уми сбежала из дома и вернулась так поздно.

– Сбежала? – изумление Ямады было непритворным. Он и подумать не мог, что девушка её возраста могла решиться на подобное безрассудство! Судя по недовольным лицам Итиро Хаяси и его помощника, даже среди якудза такое вольнодумие не поощрялось.

– Уверяю вас, если бы я знал об этом, то непременно поспешил бы вернуть вашу дочь домой! – горячо заверил Ямада. – Я лишь хотел помочь ей и не думал, что всё так обернётся… Раньше мне не доводилось сталкиваться с подобными проклятиями, и потому я отвёл вашу дочь к своему собрату по учению. Его зовут каннуси Дзиэн, и он сможет подтвердить каждое моё слово. Мы провели в святилище Луноликой Радуги, где служит Дзиэн, гораздо больше времени, чем я рассчитывал, и потому вернулись так поздно. Прошу прощения, что доставил вам беспокойство.

И Ямада низко поклонился, чуть ли не коснувшись лбом татами.