Межавторский цикл романов "Другой мир". Компляция. Книги 1-9 (СИ) - Городецкий Иван
Изучение возможностей, даруемых внетелесным состоянием показало, что из него можно проникать в чужие сны. Так удалось ускорить налаживание отношений с сестренкой, пока я ещё в нормальном состоянии ни разговаривать, ни ходить не умел.
Надо сказать, с семьёй мне повезло во всех смыслах. Мы хоть и бедные, но аристократы, мерлы, что в условиях местного сурово-сословного общества крайне важно. Живём в небольшом поселении Риссан, расположенном на северо-западе королевства Гренудия на границе и с мёртвыми пустошами, и с Драурой. Узнав все это я понял, что заслал меня мой драгоценный учитель в читанную мной фэнтазю, автор которой ушёл в закат не дописав историю. То ли учителю тоже захотелось узнать, чем все закончится, то ли коллективная карма читателей дозрела, но жить мне теперь в этом мире. Надеюсь, удастся избежать общения с тамошним главгероем, а то он как магнит притягивает на свою пятую точку проблемы. В его окрестностях есть нехилая вероятность вляпаться во что-нибудь просто «за компанию». Осознав, куда меня занесла воля учителя, стал я мысленно инвентаризировать все, что помнил об этом мире и, в первую очередь, о местной магии. Помнил я на удивление много, благо в прошлой жизни без труда учил поэмы наизусть. Только толку в тех знаниях-воспоминаниях до пробуждения магии не было никакого. Проверяться на магию до инициации и, уж тем более, пытаться пробуждать её принудительно, тут не умели. Все ожидали, что дар пробудится сам, когда «придёт время». Теперь, став магом, я точно знал, что за знаниями, если захочется их заполучить, топать надо не в Академию, а в мёртвые пустоши в поисках хранилища древних. Хотя я, честно говоря, ещё сто раз подумаю, оно мне надо или нет. Если кто забыл, у меня в этой жизни есть две цели: локальная — оттянуть окончание этой жизни на неопределённо долгий срок, и глобальная — чтоб было чем отчитаться перед Учителем.
Вернёмся все же к моим начальным условиям в этом замечательном мире меча, магии, сословной дури, множественности разумных рас, экологических проблем и рвущихся к неограниченной власти маньяков. Поселение Риссан, где мне довелось родиться, входит в систему воинских поселений, что строились вдоль всей границы с мёртвыми пустошами. К одному такому поселению обычно относилось от четырёх до шести пограничных крепостей. Крепости ставились в полутора вёрстах восточнее башен, чтоб создать вторую линию обороны при прорыве. Гарнизоны крепостей проходят в поселении ротацию, отдыхают, тренируются и лечатся. В столице, когда говорили про приграничные гарнизоны, имели ввиду именно такие поселения, немного отстоящие от границы и обеспечивающие защитникам тыл. Мои родители поженились на последнем курсе Академии и, как учившиеся за счёт государства, были направлены отрабатывать свой контракт в приграничье. По окончании контракта здесь же и осели, так как в столице их никто не ждал. А тут был уже налаженный быт и неплохие карьерные перспективы для отца. Участок северной границы считается самым спокойным, серьёзных прорывов тут не случалось никогда. Поэтому идея растить здесь детей казалась бредовой только людям, далёким от жизни в этих суровых местах. До сего замечательного дня, когда мы с сестрой внезапно инициировались, наша детская жизнь тут была простой и безопасной. Но маг, даже если он малолетний шифрующийся от окружающих крипто-маг, приключения себе найдёт даже на самом ровном месте, не говоря уж о приграничьи…
Глава 3. О дороге, усеянной благими намерениями и её конечной точке
Какая самая страшная беда может обрушиться на маленький городок на границе с мёртвыми пустошами? Внезапный мега-прорыв умертвий с легионом личей во главе? Новая неведомая темномагическая зараза? Нашествие быстро разрастающихся плотоядных растений? Все это мелочи по сравнением с появлением маленькой необученной девочки с сильным даром целительницы, очень любящей зверюшек. Науськанная младшим братиком, Лайа взялась одаривать своей сырой целительской энергией всех встречных-поперечных животинок, выглядевших на придирчивый девочкин взгляд недостаточно бодрыми и весёлыми. А чем занимаются нормальные звери, когда они абсолютно здоровы, сыты и в безопасности? О приближении проблем возвестили не по сезону зазвучавшие хоровые пения мартовских котов и начавшиеся не ко времени собачьи свадьбы. Но ни это, ни даже попытка старого общипанного петуха потоптать свою хозяйку не насторожило окружающих до тех пор, пока на весь Риссан не раздался полный боли, отчаяния и утраченных иллюзий визг, звучавший из неприметного тупичка, примыкавшего к центральной площади поселения [14].
Поскольку Риссан находился на самой границе с Драурой, в нем нередко останавливались торговцы, направлявшиеся в юго-западную часть королевства Гренудия. Командовали и охраняли такие караваны воительницы-дроу, а в качестве тягловой рабсилы с ними, обычно, шли подневольные мужчины-орки. Раса орков не имела своего государства и была рассеяна по территориям нескольких королевств. Значительная их часть жила под властью дроу в положении, близком к положению крепостных, что вполне устраивало сильных, но туповатых зеленокожих великанов. Реальные дроу (а не из фэнтази нашего мира) ввиду особенностей их расы вынуждены были быть, на удивление, терпимыми к другим расам. Это их выгодно отличало от светлых эльфов, по сравнению с которыми даже немецкие и венгерские фашисты выглядели толерантными гуманистами.
Так вот, орки, ходившие в составе караванов дроу, хоть и были по меркам своих сородичей почти гениями, но к стыду своих благородных остроухих хозяек с большим трудом приучались к элементарным правилам гигиены. И тяжелее всего им давалось правило: «гадить только в специально отведённых дл этого местах». Окри-караванщики все время порывались, когда возникала насущная необходимость, незаметно это правило нарушить. Вот и сейчас один из караванщиков, закончив обихаживать привязанных лошадей, вдруг испытал сильнейший позыв вернуть матери-природе часть биохимически переработанного вещества. И, трезво оценив свои шансы успеть найти более подходящее место, рванул с тёмный тупичок, рядом с которым маленькая девочка чесала за ушком ужасно довольному ослику. Орк довольно бесцеремонно оттолкнул девочку и торопливо скрылся в тупике.
Лайа удивлённо ойкнула и, прекратив своё занятие, обиженно затопала прочь. А ослик, только что до кончиков ушей накаченный бодростью, решил проверить, куда это так спешил зеленокожий. Сертифицированный эволюцией принцип, что где интересно одному, там всегда есть вероятность и второму найти чем поживиться, сработал в пользу непарнокопытного.
История не сохранила, что творилось в голове орка, решившего делать свои грязные дела пятой точкой к выходу из тупика. Но, оценивший открывающиеся перспективы, ушастый вознёс хвалу своим ослиным богам, и бесшумно, словно опытный ночной тать, выдвинулся на исходную позицию, на ходу приводя в нужную кондицию своё мужское орудие. Второй тактической ошибкой орка было то, что он слегка опёрся ладонями о крышку валявшегося тут старого, но крепкого ящика, сбитого из очень толстых досок. Лёгкий толчок в спину заставил его скользнуть ладонями по ящику и оказаться в асане «собака мордой вниз» [15]. А в следующий миг зеленокожий смог оценить, почему некоторые дамы так неодобрительно отзываются об «ослиных размерах» своих мужей и любовников…
Прибежавшие на истошные визги воины риссанского гарнизона, поняв диспозицию сложились пополам от хохота, совершенно не мешая непарнокопытному получать не только моральное удовлетворение. Орк, плотно вдавленный в ящик извивался и верещал, стражники ржали, ослик довольно кричал. И эту благостную картину застала примчавшаяся со всех ног мерла Мирейна Рислент, справедливо решившая, что без целительницы при таких криках точно не обойдётся. В итоге организованные мерлой солдаты все же взялись оттаскивать ушастого Ромео. Тот же поняв, что нашёл свою истинную любовь, умудрился подцепить орка под живот передними копытами, как бы намекая, что только смерть сможет разлучить их. Разозлившийся сержант понял эту мысль буквально и всадил ослу в зад кинжал. Осел дико заорал и кончил. Орк дико заорал и вырубился. Солдаты наконец выдернули осла из орка. Мерла кинула целительское плетение в то, что осталось от орчиного седалища и принялась выбивать из жалобно поскуливающих вояк «историю болезни». Так и не добившись ничего кроме «Ы-гы-гы-гы-ы», не сильно проясняющего ход событий, она догадалась наложить диагностирующее плетение на длинноухого активного участника непотребства. И тут уже сама присела, осознав, кто мог в этом маленьком городишке ТАК накачать ослика целительской энергией. Схватившись за голову, Мирейна помчалась домой розгами доносить до дочери первую врачебную заповедь «не навреди». Но наткнулась на непреодолимое препятствие в лице своего младшего сына, вставшего на защиту сестрёнки, испуганно сжавшейся за его спиной.
