Валерий Капранов - Глупец
Они вышли из умывальни, и Илья проследовал за Дедом через весь зал, рисуя в своём воображении картины, будто он, став молодым витязем, присутствует здесь, на военном совете.
Из мечтаний его опустила на землю обыденная обстановка следующей кельи. Она никак не хотела вписываться в атмосферу средневековья, к которой мальчик уже столкнулся.
Эта комната напоминала ему обычную кухню своей современной действительностью и самобытностью. Единственно, что бросилось сразу в глаза, так это отсутствие раковины и водопроводного крана. А, в остальном… те же шкафчики, для посуды, стол, табуреты, электрический чайник, электроплита. В углу, мерно гудел небольшой холодильник. На столе, на ажурной плетёной скатерти, стояло блюдо с тульскими пряниками и песочным печеньем.
Дед достал из холодильника деревянную плошку с вареньем и поставил перед Ильёй. Налил в чашки ароматный, заваренный на травах чай и сказал:
— Сахара у меня нет. Так, что пей с вареньем.
Это было настолько уютно и по-домашнему, что Илья тут же вспомнил родителей. Чтобы отвлечься от грустных и ностальгических воспоминаний о доме, он спросил:
— Дед, а чем ты вообще занимаешься?
Тот, сосредоточенно пил горячий, дымящийся напиток. Но, после непродолжительной паузы, ответил:
— Я не могу сейчас ответить на твой вопрос. Это бы заняло очень много времени. Но, чтобы не оставлять тебя без ответа, скажу. Я странствующий воин.
— Правда? — глаза Ильи загорелись — Ух ты…
— А почему же тогда, ты здесь живёшь, если ты странствующий? распирало любопытство мальчика.
— Это не единственное моё пристанище. — Ответил воин. — Просто я никогда не остаюсь на одном месте.
— Понятно, — уяснил Илья. — А чем же ты живёшь? Ведь чтобы так жить, нужны деньги. Ты не похож на тех, кто просит деньги у прохожих.
Дед одобрительно улыбнулся.
— Зачем просить, если можно зарабатывать. Мой образ жизни, требует относительной независимости и много свободного времени. К тому же, как я уже сказал — я постоянно путешествую. Вот и приходиться нам с Баяном, работать сторожами или охранниками. Конечно, деньги это не большие. Но для нашего образа жизни, вполне достаточно.
Илья представил себе такую жизнь. Он тоже хотел бы так жить. Быть свободным и ни от чего не зависеть. Да и действительно, много ли нужно для такой жизни? В последнее время, у него не было даже этого.
Они продолжали молча пить чай, смакуя и наслаждаясь его ароматом. При свете кухонного светильника, мальчику представилась возможность, получше разглядеть своего спасителя. И он с нескрываемым восхищением, поглядывал в его сторону.
Дед был высоким и широкоплечим мужчиной, перешедшим в возраст, о котором принято говорить: в расцвете сил. Играющие бугры мускул, хорошо угадывались, даже тогда, когда были скрыты под потёртой кожаной курткой. А теперь, без неё, они и вовсе поражали Илью, своей упругостью и совершенством. Не то чтобы он не видел и раньше мускулистых людей или до безобразия накаченных культуристов… Просто по представлениям мальчика, мужчины в таком возрасте, как правило, отличались заметной дряблостью и выдающимся животиком, что являлось печальным следствием прожитой нервной и бессистемной жизни и акогольно-гастрономических пристрастий.
Гладко выбритый череп воина, имел красивую, правильную форму. Вся площадь, что обычно скрывалась волосами, была покрыта причудливыми татуировками. Это были замысловатые рунические письмена, сплетённые между собой удивительным чёрным узором. Илья угадывал в нём некое сходство с орнаментом на окантовке ковра, который лежал в зале. Но больше всего, его удивили вплетённые в этот узор, изображения свастики. Неужели его новый друг оказался фашистом? Не может быть…
— А как вы относитесь к фашистам? — начал он издалека.
— Не понимаю, о чём это ты? — спросил Дед, нахмуривая брови.
Слово не воробей… Илья заколебался. Но, деваться было уже некуда. Сказал «А», говори тогда уж и «Б». И он выпалил:
— Ну… У вас тут на голове фашистский крест нарисован… Вот я и спросил.
Сказав это, Илья сразу сник и уставился в свою чашку. Дед взглянул на него строго, но потом сдержался и ответил спокойным тоном:
— Это свастика. Очень древний символ. Символ движения Солнца и олицетворяет он собой стремительную силу и энергию. О нем можно рассказывать очень много, но для тебя пока, это время ещё не настало. Свастика использовалась нашими, и твоими, между прочим, предками испокон веков, напоминая им, кто они есть и в чём их предназначение. Позже, когда человечество стало отдаляться от своих истинных Знаний, многие символы, и свастику, в том числе позабыли. А их значение хранили и переносили из поколения в поколение мудрые волхвы, укрывая тайное Знание от недостойных посягателей на право обладания ими. Я один из таких Хранителей.
Воин, увидев смущение мальчика, решил сделать для него пояснение:
— А фашисты… Фашисты использовали скрытую силу свастики, для достижения своих бесчеловечных и разрушительных целей. Но, благодаря вмешательству Высших сил, катастрофа была предотвращена и баланс восстановлен.
— А почему об этом не пишут в учебниках, и вообще нигде не говорят? попытался оправдаться Илья, за неловко заданный им вопрос, так смутивший Деда Хранителя.
— Учебники переписывались так часто, что люди теперь и не знают, как отличить правду от искажённого вымысла и далеко не всегда, для того чтобы править народом, нужно было открывать ему всю правду. Правда бывает, опасна и разрушительна, как для людей, так и для государства. Вот поэтому я и призван хранить её, чтобы она не исчезла в веках.
— Тогда, почему бы, её не открыть всем? Ведь это было бы лучше, чтобы все её знали. — Горячо заявил Илья.
— Очень много вопросов для одной ночи. Уже скоро утро, а ты ещё не отдыхал. Идём, я покажу тебе, где ты будешь спать. — Сказал Дед и поднялся из-за стола.
Они снова оказались в зале. Все остальные помещения были так устроены, что, пройти в них, минуя зал, было никак не возможно. И эту особенность Илья отметил для себя, и вошёл следом за Дедом в следующую дверь.
Здесь всё напоминало келью храмовых рыцарей, романы о которых любил читать Илья, будучи ещё дома. Ничего лишнего. Скромная деревянная кровать, накрытая овчиной. Валик, под голову, цилиндрической формы. Илья потрогал его рукой. Валик был мягким, но внутри него были не перья и не солома, как он себе представлял. Как он узнал потом, внутри была шелуха от овсяных зёрен. Это было очень удобно. Голова не проваливалась, и валик, очень хорошо выдерживал форму, не напрягая шейные позвонки. Рядом с кроватью стояла тумбочка и табурет.
