Майк Кэрри - Мой знакомый призрак
Хотя еще неизвестно, в какой ипостаси появится оборотень: пока что смотрители видели лишь растерзанные трупы пяти животных: трех кенгуру, зебры и совсем недавно – льва. Так что речь шла о существе жестоком и безжалостном, которому все равно кого убивать. В данный момент смотрителям казалось: они загнали его в рощицу у самой оконечности территории зоопарка между загоном для носорогов и высокой стеной, примыкавшей к крупной автостраде. В руках смотрителей ружья с транквилизирующими патронами, но они не могли выманить луп-гару, а стрелять вслепую боялись.
И вот я здесь. Эта шабашка напоминала лечебную физкультуру: отличный способ себя занять, не касаясь дел, вызывающих беспокойство и тревогу. Забавно получится, если выберусь живым и неиспорченным.
Я обходил загон для зебр, стараясь держаться к нему как можно ближе. Дело было вовсе не в боязни показаться чудищу: пока не сверну за угол, оно меня точно не увидит, просто навоз у зебр такой зловонный, что на его фоне мой запах ни один оборотень не почует.
Вот я на углу: внимательно смотрю по сторонам, вглядываясь в отдаленную линию изгороди. Через пару минут заметил Гиттингза: Джон двигался медленно и осторожно, приближаясь к месту, где мы слышали подозрительный шорох.
Мы помахали друг другу, мол, все нормально, но когда я поднял ладони и, начав обратный отсчет, стал по очереди загибать пальцы, Джон рубанул левой рукой. Это значит «нет». В правой руке у Гиттингза барабан: он музыкант, играет на ударных, но наша техника изгнания нечисти во многом схожа, и нам удобно работать вместе. Сейчас он показывал, что хочет подойти ближе. Я категорично покачал головой. Мы ведь просто хотим выманить чудище посредством объединенной психической статики, а не изгнать дух, поставивший на дыбы все живые существа зоопарка. Мы же не пытаемся подавить его сразу!
Очевидно, Гиттингз решил по-другому. Игнорируя мой вотум недоверия, он сделал еще несколько шагов к изгороди, а потом опустился на одно колено и показал, что отсчет будет вести сам. Мне это не понравилось, но выбора не оставалось – я пожал плечами и кивнул.
Три. Два. Один. Ноль. Я заиграл: для начала мягкие низкие ноты, а затем ветер подхватил мелодию, резко менявшую высоту, так чтобы создать управлявшему луп-гару духу максимум дискомфорта.
Целую минуту, потом еще одну – ничего, но в моей работе главное – уверенность. Я скользил вверх-вниз по нотному стану, уверенный, что рано или поздно задену призрака за живое. Ободряюще кивая, Джон опустился на колени, его левая рука танцевала, как палочка дирижера.
Самшитовая изгородь зашевелилась: ветки задрожали, йогом наклонились в сторону, причем, как мне показалось, всего в метре от того места, где прятался Джон.
Я ожидал, что монстр прорвется сквозь изгородь, а он махнул сверху, приземлился и тут же бросился бежать, бежать на меня. Грянули выстрелы, но смотрители целились слишком низко. Листья закружились в бешеном водовороте: большинство залпов угодили в изгородь.
Чудище, настоящее чудище! Даже сейчас, при дневном свете, я не мог разобрать, что это было за животное. Вселившийся в него дух раздул грудь и лапы, а разверстый рот превратил в оскаленный кошмар. Естественно, крупный план не способствовал трезвой оценке: жуткие зубы оказались прямо перед моими глазами.
Гиттингз уже успел подняться, пальцы выбивали на барабане быструю дробь, очень похожую на пулеметную очередь. Чудище не остановилось, наоборот, приближалось с такой скоростью, что уже через секунду могло броситься на меня. В общем, просматривались два варианта: бежать, чтобы оборотень напал со спины, или стоять на месте, чтобы он разорвал горло.
Я выбрал вариант номер три. Раз чудище умеет прыгать, как блоха, по всей видимости, именно так и поступит. Когда, готовясь к броску, оно прильнуло к земле, я упал наземь и кувыркнулся вперед. Мощный толчок поднял монстра высоко в воздух, а я, перевернувшись на спину, успел пнуть его в заднюю лапу, изменив траекторию приземления.
Особых дивидендов это не принесло. Конечно, пока монстр приходил в себя и оборачивался, я поднялся и бросился бежать, но мерзкое создание в три секунды переходило с первой скорости на космическую, а мне в нынешнем состоянии требовалось трехнедельное уведомление и дружеский пинок. Монстр прыгнул и, естественно, не промахнулся; под тяжестью его тела ноги подогнулись, и я рухнул на землю, лицом в пожухшую траву. Почувствовав жар зловонного дыхания, едва успел повернуть голову: массивные челюсти лязгнули в каких-то сантиметрах от уха.
К счастью, они лязгнули всего раз. Пять выстрелов прозвучали практически синхронно, чудище упало, и уже в следуюшую секунду смотрители вытащили меня из-под зловонного, погрузившегося в дремоту луп-гару.
Боже, зачем я на него только посмотрел! По строению монстр больше всего напоминал собаку, но когти изгибались, словно серпы, а на локтях и бедрах появились дополнительные роговые наросты. Пятнистый, как у гиены, мех покрывал мускулистые плечи, а нижнюю часть тела – какая-то короста, Весило чудище килограммов сто, не меньше.
– Старый дух, – с чем-то похожим на уважение проговорил Дикарь, имея в виду, что этот призрак не раз менял гостевое тело и научился видоизменять его по своему вкусу. Даже сейчас трудно было понять, в собаку какой породы он вселился.
– Клетку приготовили? – спросил я.
Искоса на меня посмотрев, старший смотритель покачал головой.
– Здесь его держать нельзя: запах всех зверей с ума сведет. Нет, чудище поедет в Лондон к профессору Малбридж, Скатертью дорога!
К нам подбежал тяжело пыхтящий Гиттингз.
– Прости, Фикс. Мне казалось, так будет лучше. Я пронзил его испепеляющим взглядом.
– Как «так»? Ты отсиживаешься в кустах, а мне отрывают голову?
– Нет, хотелось, чтобы ты его отвлек, давая мне время изгнать духа. Для этого я так близко и подошел. Думал, возьму дух на себя, а тебе останется одно тело, с ним-то куда легче справиться.
Я ткнул его меж ребер.
– Никогда не меняй тактику на полпути, особенно если под прицелом я. В следующий раз ищи себе другую наживку, ясно?
– Прости, Фикс, ты совершенно прав! – сокрушался Джон. – Просто идея показалась хорошей.
Мой гнев потихоньку угасал. Идея, конечно, дурацкая, но ведь на самом деле я злился не на Гиттингза, так что нечего на нем срываться.
– Ладно, пошли отсюда.
– Давай хоть завтраком угощу! – неосмотрительно предложил Джон, Увы, от такого зрелища и. аромата желудок сжался до размеров наперстка, и Гиттингз особо не потратился.
По дороге в Лондон я мысленно перебирал события прошлой ночи. Почему я, черт возьми, торчу в бедфордширском захолустье, играя в наживку для оборотня, вместо того чтобы сидеть в Боннингтонско-м архиве и пытаться вернуть в могилу призрачную женщину?
