Кирилл Клеванский - Чернокнижник. Черная Месса
Достав плашку с вырезанными закорючками, Алекс несколько раз произнес короткую фразу на родном русском. Костяшка треснула и в землю ударили два луча ожидаемого черного цвета. Локсли это не убьет, но задержит. Справиться с парой "леших", судя по книге, довольно сложно даже группе магов.
Алекс, продолжив "стратегическое отступление", старался не размышлять что будет если колдун сумеет отправить в погоню еще и ту огненную тварь. Вряд ли у кого‑то из них есть хотя бы призрачный шанс не то что справиться, а уйти от маньяка, разделившегося с Дэвенпортом, Хранительницей и в довесок призвавшим гребаного джина.
Оставалось надеяться, что Локсли не совсем спятил и не станет использовать огненного духа в центре Виндлэйка. После такого шоу, сюда слетятся не только все Искариоты, находящиеся в стране, но и каратели от Ковенов и Гильдий и, возможно, сами Стражи Хартии. А в таком котле из сверхъестественных ублюдков Дум вряд ли сможет выжить.
Выскочив на шоссе, Алекс успел подумать лишь о том, что он слишком много на себя взял. Какой Орден, какой луп — гару с его бандой, при чем здесь Локсли, куда там до дрязг с чокнутой некроманткой — Джин, если Думского способен вырубить удар бейсбольной битой.
Фары трех автомобилей слились в один тошнотворный омут и Алекс, чувствуя, как по виску бежит веселый ручеек крови, упал на холодный асфальт.
* * *Странно, но Алексу снилось будто он отплясывает в кабаре, где на сцене Луис Прима исполняет "Closer to the Bone". В какой‑то момент прокуренную атмосферу "клуба" шестидесятых, сменил бассейн, в котором Алекс активно тонул. На пятую попытку вынырнуть он глотнул вовсе не иллюзорной, а вполне себе реальной воды.
— Кх — кх, — закашлялся Дум.
— Мистер Думский, — прозвучал голос, который Алекс хотел бы услышать меньше всего. Особенно в подобной ситуации. — Вот мы и встретились с Вами снова.
— А обяза — кх — тельно мне матрицу цитировать?
Дум поднял глаза и огляделся. Он находился в чем‑то, больше всего напоминающим каземат из Выборгского замка. Такое же тесноватое, каменное помещение. Досчатый пол, с прикрученным к нему стулом, на котором, собственно, и находился сам парень. Руки оказались сцеплены за металлической спинкой, а наручники присоединены к сидению.
Ножки были стула оборудованы скобами, в данный момент облепившими икры Алекса. Содранная рубашка валялась рядом, так что Дум некоторое время не понимал, почему он еще жив. Метка Черной Мессы все так же красовалась над сердцем, вот только взгляды столпившихся рядом Искариотов её не замечали. Оставалось загадкой, как её вообще увидели Локсли с Джин. Или это как‑то связано с тем сонмом заклинаний, кои они с Керком изучали прошлой ночью?
— Прояви уважение, разговаривая с Мечником!
Мощный тычок по зубам вывел Алекса из прострации. Сплюнув кровь, юноша решил не объяснять, что подобная заминка была связана не с воспитанием, а с особенностями мозга.
Прямо перед ним стоял мистер Смит. Все такой же горо — образный и лощеный. Вокруг несколько новых личностей, но мелькали и те, кто осаждал школу. Некоторые с порезами на лицах, но большинство выглядящие не хуже начальства.
— Чем обязан, Джон?
Ближайший мордоворот вновь замахнулся, но мечник остановил его властным жестом.
— Все тем, чем и обычно, мистер Думский, — Смит возвышался не просто как гора, он закрывал собой единственный источник света в помещении. Старую масляную лампу на стене. — нас очень интересует местонахождение гримуара.
Алекс ухмыльнулся. Стоит хоть что‑то рассказать на эту тему и в лучшем случае его убьют. Вряд ли Искариоты захотят держать в живых мага, знающего заклинания из гримория.
— Могу ли я поинтересоваться, искали ли Вы в св…
Очередной тычок в зубы не дал договорить оскорбление.
— Удивительно, почему все Хранители так любят эту фразу, — протянул Джон. — Даже тот малютка леприкон произнес нечто подобное.
Алекс сплюнул кровь и кусок сломанного зуба.
— Ну, возможно мы просто предлагаем дельный совет.
— Только не по лицу, — кивнул Смит мордовроту. — Нам нужно, чтобы он мог говорить, а не мямлить.
На этот раз Алекса мутизили дольше. Били, в основном, в живот, стараясь не задевать область селезенки и ребер. Кишечник, конечно, отбили напрочь, так что пару дней придется походить в туалет кровавым месивом.
Вот и строй после этого подлые планы, где в качестве приманки для маньяков — магов выступает симпатичная блондинка. Карма, она тварь еще та…
— Хватит, — как сквозь туман донеслось до Алекса.
Мордоворот ударил еще раз, выбивая остатки воздуха из легких и отошел в сторону. В то время пока Алекс судорожно пытался вдохнуть, к нему тащили какое‑то ведро. С виде в нем плескалась самая обычная вода, но даже это не внушало доверие юноше. Неужели начнут топить? Или задумали и вовсе что‑то похуже.
— Я даю Вам, мистер Думский, последний шанс на сотрудничество.
— Сэр, я бы показал вам средний палец, но у меня связаны руки.
Смит даже бровью не повел. Он просто надел сантехнические перчатки и достал из ведра мокрую губку.
— Знаете в чем минус черной души, мистер Думский?
Джон слегка тряхнул рукой и несколько капель воды упали на тело Алекса. Стоило им только коснуться кожи, как юноша закричал. Боль была такая, будто каждую клеточку его тела опустили в кипящее масло, а после — поместили на само солнца.
Думу казалось, что у него горели волос и глаза, плавилась кожа и обращались в пепел нервы. Он был в огне, но не мог ни пошевелиться ни вздохнуть. Кровь прыснула из разорванных криком щек. Губы потрескались и маг начал захлебываться.
И внезапно все прекратилось.
Алексу понадобилось почти пять минут, чтобы вновь суметь различать не только разноцветные пятна, но и очертания. Смит все так же стоял напротив, держа в руках злосчастную губку, а рядом примостился мордоворот, сменивший кулаки на тряпку, которой он и вытер несколько капель.
— И как Вам святая вода, мистер Думский? — на миг в глазах мечника отразилось нечто хищное. — Не правда ли освежает?
Если бы Алекс мог, он бы обязательно что‑нибудь ответил, но боль причиняло даже дыхание.
— Я думаю Вы не очень распробовали, — Смит подошел поближе и наклонился так, чтобы его слова слышал лишь пленник. — Надеюсь ты еще долго не заговоришь, мерзкое отродье Змея. Не лишай меня такого удовольствия, уродец.
И на этот раз на грудь упали не капли. Там оказалось вся губка. И тело больше не было раскаленным, оно вдруг погрузилось в расплавленный металл. Он забивался в каждую пору и там вспыхивал сверхновой звездой. Он расплавлял кости и посыпал искрами нервы.
