Джо Аберкромби - Полукороль
Ничто фыркнул.
– И что же это?
– Заключить с ними союз. – Ярви глубоко вздохнул и проревел: – Гром-гил-Горм! – от дыма его голос взвился, захрипел и был настолько не похож на королевский, насколько можно представить. Но он был достаточно громким, чтобы услышали все в лагере, и только это имело значение. Сотня освещенных кострами лиц повернулась к нему. – Король Ванстерланда! Самый кровавый сын Матери Войны! Ломатель Мечей и делатель сирот, мы встретились снова! Я…
Хорошо поставленный удар в живот выбил из него дух.
– Прикуси язык, мальчик, пока я его не отрезал! – прорычал капитан, и Ярви, кашляя, упал у его ног.
Но слова возымели эффект.
Сначала все затихли, потом приблизились тяжелые шаги, и, наконец, сам Гром-гил-Горм нараспев произнес:
– Ты привез гостей!
– Хотя выглядят они, как попрошайки. – Ярви не слышал этот голос с тех пор, как на него надели ошейник, но узнал эту ледяную интонацию Матери Скаер из своих снов.
– Мы нашли их в эльфийских развалинах над рекой, мой король, – сказал капитан.
– Они не похожи на эльфов, – сказала министр Горма.
– Но они сжигали трупы.
– Благородное занятие, если они за правое дело, – сказал Горм. – Мальчик, ты говоришь, будто я тебя знаю. Играешь со мной в угадайку?
Пытаясь восстановить дыхание, чтобы заговорить, Ярви поднял голову, и снова уставился сначала на ботинки, потом на ремень, потом на трижды обернутую цепь, и наконец на грубую голову короля Ванстерланда, злейшего врага его отца, его страны и его народа.
– Когда мы встречались в прошлый раз… вы предлагали мне свой нож. – Ярви посмотрел Горму в глаза. На коленях, в лохмотьях, в крови, побитый и сгорбленный, но он смотрел ему прямо в глаза. – Вы сказали отыскать вас, если я передумаю. Дадите мне его теперь?
Король Ванстерланда нахмурился, одной рукой теребя цепь из наверший мечей мертвецов, намотанную на его толстую шею, а другой засовывая клинок за пояс.
– Это может быть неблагоразумно.
– Я думал, Мать Война дохнула на вас в колыбели, и было предсказано, что ни один мужчина не сможет вас убить?
– Боги помогают тем, кто помогает себе сам. – Мать Скаер схватила побитыми пальцами Ярви за челюсть и повернула его лицо на свет. – Это поваренок, пойманный в Амвенде.
– Точно, – пробормотал Горм. – Но он изменился. У него теперь суровый взгляд.
Мать Скаер прищурилась.
– И ты потерял ошейник, который я тебе дала.
– Он натирал шею. Я был рожден не для того, чтобы быть рабом.
– И все же, ты передо мной на коленях, – сказал Горм. – Кем же ты рожден стать?
Его люди льстиво захихикали, но над Ярви смеялись всю его жизнь, так что это уже не жалило.
– Королем Гетланда, – сказал он, и в этот раз его голос был тверд, как сам Черный Стул.
– О, боги, – услышал он шепот Сумаэль. – Мы трупы.
Горм широко улыбнулся.
– Одем! Ты моложе, чем я помню.
– Я племянник Одема. Сын Утрика.
Капитан шлепнул Ярви по затылку, и тот ткнулся в землю сломанным носом. Это было возмутительно, потому что со связанными руками он ничего не мог сделать, чтобы остановить падение.
– Сын Утрика умер вместе с ним!
– У него был другой сын, болван! – Ярви, извиваясь, снова встал на колени. Во рту было солоно от крови. Он уже устал от этого вкуса.
Пальцы схватили волосы Ярви и подняли его на ноги.
– Нанять его, как шута, или повесить, как шпиона?
– Здесь не ты решаешь.
Мать Скаер слегка подняла лишь один палец, эльфийские браслеты на ее длинной руке застучали, и капитан отпустил Ярви, словно его ударили.
– У Утрика действительно был второй сын. Принц Ярви. Он учился на министра.
– Но не проходил испытание, – сказал Ярви. – Вместо этого я взял Черный Стул.
– Чтобы Золотая Королева сохранила свою власть.
– Лаитлин. Моя мать.
Долгий миг Мать Скаер оценивала его, Ярви поднял подбородок и смотрел в ответ настолько по-королевски, насколько это было возможно с кровоточащим носом, связанными руками и в вонючих лохмотьях. Похоже, этого было достаточно, по крайней мере, чтобы посеять зерно сомнения.
– Освободи ему руки.
Ярви почувствовал, как веревки разрезали, и с подходящим театральным жестом медленно поднял левую руку на свет. Бормотание у костров при виде скрюченной культи в кои-то веки было приятно.
– Вы это ищете? – спросил он.
Мать Скаер взяла ее в свою руку, повернула и помяла сильными пальцами.
– Если ты был учеником Матери Гандринг, то чьим учеником была она?
Ярви не колебался.
– Ее учила Мать Вексен, которая стала затем министром короля Финна Тровенландского, а теперь она Праматерь Министерства и первый личный служитель Верховного Короля.
– Сколько у нее голубей?
– Три дюжины, и еще один с черным пятном на лбу, который принесет весть в Скекенхаус, когда Смерть откроет для нее Последнюю Дверь.
– Из какого дерева сделана дверь в спальню короля Гетланда?
Ярви улыбнулся.
– Там нет двери, поскольку король Гетланда един с землей и людьми, и ничего не должен от них прятать.
Недоверчивое выражение на сухопаром лице Матери Скаер стало источником весьма редкого удовлетворения для Ярви.
Гром-гил-Горм поднял густую бровь.
– Он правильно ответил?
– Да, – пробормотала министр.
– Значит… эта увечная кукла и вправду Ярви, сын Утрика и Лаитлин, законный король Гетланда?
– Похоже на то.
– Это правда? – прохрипел Ральф.
– Правда, – выдохнула Сумаэль.
Горм расхохотался.
– Тогда это лучшая охота за много лет! Мать Скаер, отправь птицу и выясни, что заплатит король Одем за возвращение капризного племянника. – Король Ванстерланда начал отворачиваться.
Ярви остановил его фырканьем.
– Великий и ужасный Гром-гил-Горм! В Гетланде вас называют безумцем, помешанным на крови. В Тровенланде вас зовут диким королем диких земель. В Скекенхаусе, в построенных эльфами залах Верховного Короля… ну, там вас вряд ли вспоминают.
Ярви услышал, как Ральф встревожено заворчал, капитан зарычал со сдержанной яростью, но Горм лишь задумчиво коснулся бороды.
– Если ты хотел мне польстить, то ты промахнулся. Что ты имел в виду?
– Неужели вы докажете им их правоту и извлечете столь малую выгоду от золотого шанса, что вам послали боги?
Король Ванстерланда удивленно посмотрел на своего министра.
– Мои уши открыты для лучших предложений.
Мать всегда говорила Ярви: продавай им то, что они хотят, а не то, что у тебя есть.
– Каждую весну вы собираете воинов и совершаете набег через границу в Гетланд.
