Кэтрин Куртц - Милость Келсона
И он стал думать о Келсоне, гадая, что происходит там, в Меаре, и часть его души стремилась на поле боя, — ему хотелось покрыть себя сиянием славы. Должно быть, армия Халдейна уже возле Ратаркина, а отряды Дункана подходят ему на помощь с севера.
Ну, если ему немножко повезет, скоро все это закончится. Нет смысла тянуть, если Конал не может быть там, чтобы участвовать в победе. Он надеялся, что мятежные меарцы быстро получат от Келсона все, чего они заслужили… и в особенности получит свое эта свинья принц Ител!
* * *— Черт бы побрал этого Халдейна! — как раз в эту минуту прорычал принц Ител, несколько часов назад укрывшийся за надежными стенами Ратаркина, — он слишком хорошо осознавал то, что армия Келсона находится на расстоянии меньше дневного перехода от столицы Меары, и только озеро и река задерживают ее продвижение. — Матушка, мы сделали все, что могли, мы сожгли собственную страну, мы не давали ему ни минуты передышки, — но он все равно подходит! Говорю вам, нам следует отступить в Лаас!
Он стоял возле маленького, выходившего на юг окна самой высокой башни ратаркинского дворца; рядом с ним стоял встревоженный Брайс Трурилл. Оба мужчины еще были в полном латном одеянии, лишь сняли шлемы и перчатки, да сдвинули на затылки насквозь пропитавшиеся потом шапки. Лица обоих были покрыты пылью. Потрясенная Кэйтрин стояла неподалеку от двери скудно обставленной комнаты, Джедаил и архиепископ Креода — по обе стороны от нее. На Кэйтрин была корона, поскольку Кэйтрин явилась прямо с официальной встречи своего сына, вернувшегося в Ратаркин, однако и она, и оба священника выглядели сильно испуганными. Джедаил взял Кэйтрин за руку, явно пытаясь успокоить, но она отмахнулась и пошла через к комнату к своему теперь единственному сыну.
— Мы выстоим, — сказала она, осторожно касаясь закованного в латы плеча принца. — Сикард остановит Мак-Лайна на севере и придет к нам на помощь. Мы пересидим Халдейна. Мы продержимся. Ты увидишь.
— Слишком это рискованно, ваше величество, — устало произнес Брайс, вежливо кланяясь Кэйтрин, когда она повернулась и внимательно посмотрела на него. — Нам лучше уйти в Лаас. Мы очутимся на побережье. Мы сможем там найти новых наемников. Да и припасы по воде доставлять легче. К тому же мы сможем ловить рыбу. Если нам придется выдерживать осаду, там мы будем в гораздо лучшем положении.
— Он прав, матушка, — сказал Ител, расстегивая пряжку у горла, чтобы кольчуга не мешала дышать. — Если мы останемся здесь, мы не сможем продержаться долго, разве что сам бог придет нам на выручку. Лаас позволит нам выиграть время. Брайс и я останемся в арьергарде и постараемся еще хоть немного задержать продвижение Халдейна. А вы с Джедаилом и епископами отправитесь на запад.
— И оставим тебя здесь?
Ител вздохнул и с терпеливым видом оперся обеими руками о раму узкого окна, оглядывая раскинувшуюся вдали равнину. Теперь он был мужчиной, к тому же взрослеющим с каждой минутой, — а не тем неуклюжим мальчишкой, который так самоуверенно выехал из столицы несколько недель назад.
— Ведь я твой наследник, матушка, не так ли?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только одно: позволь мне делать то, для чего я рожден! — резко произнес он, поворачиваясь к ней и взмахивая сжатым кулаком. — Если есть хоть малейший шанс отбить врага и спасти наши земли от захвата их Халдейном, — я должен это сделать! Но ты должна бежать отсюда — ты и Джедаил! Мы с Брайсом последуем за вами, когда это будет возможно. Если понадобится, я сожгу и Ратаркин, я сравняю его с землей, лишь бы задержать тех, кто пытается захватить тебя! Но мы не можем просто сидеть здесь, зарывшись в нору, как лисицы, за которыми гонятся борзые! Мы должны выиграть время для северной армии, чтобы отец пришел нам на помощь!
— Ну, а если предположить, что Сикард не сумеет нам помочь? Что тогда? — резко спросила она. — Неужели мне придется потерять вас обоих? Ител, я не могу! Мне этого не выдержать, я не желаю, чтобы ты погиб, как твой брат! Мы должны спастись! Должны, слышишь?!
— Так оно и будет, ваше величество, — умиротворяюще произнес Креода, решившись наконец осторожно вмешаться в семейный спор. — Лорд Сикард обязательно дойдет до Ратаркина и спасет нас. Уже теперь милорды Лорис и Горони завлекают Мак-Лайна и его армию все ближе к гибели. Как только кассанские отряды будут разбиты, Лорис и Сикард соединятся с нами. Но в том, что они делают, будет немного пользы, если мы останемся в Ратаркине и, возможно, падем перед захватчиками Халдейна.
Кэйтрин выслушала его речь, нетерпеливо притопывая маленькой ножкой по каменному полу, потом, крепко сжав губы, посмотрела на Джедаила.
— Понятно, Креода против меня. А что скажешь ты, Джедаил? Если мы отступим, а Ител погибнет, то после моей смерти ты станешь королем Меары. Ты именно этого хочешь?
Побледневший Джедаил отвел взгляд.
— Я хочу лишь служить тебе, моя королева, а после тебя — твоему сыну, — прошептал он. — У меня уже есть все, чего я мог когда-либо пожелать. Но архиепископ Креода прав. Ради твоей собственной безопасности ты должна отправиться в Лаас. Нельзя допустить, чтобы тебя захватил враг.
— Понимаю. — Плечи Кэйтрин опустились, она бессильно склонила голову. — Похоже, мне вас не переубедить. — Она глубоко вздохнула и, немного помолчав, обвела взглядом мужчин. — Хорошо. Я отдаю все в твои руки, мой сын. Скажи, что я должна делать, и я это сделаю.
Поскольку Ител неуверенно посмотрел на Брайса, барон расправил плечи и зацепился большими пальцами за пояс.
— Вам и епископам следует немедленно отправиться в путь, ваше величество, — мягко сказал Брайс. — Мы дадим вам надлежащий эскорт из дворцовой стражи, и еще с вами отправится часть городского гарнизона. Остальная часть гарнизона присоединится к боевым отрядам. Они полны сил, мы бросим их на Халдейна.
— А мы поедем в Лаас, — мрачным тоном произнесла Кэйтрин.
— Да. И там, кстати, есть резервный гарнизон. Если мы… если мы по какой-то причине не сможет присоединиться к вам, тот отряд сумеет защитить вас до подхода Сикарда и Лориса.
— Отлично, — пробормотала Кэйтрин, ни на кого не глядя. — Я… прежде чем мы отправимся, я желаю поговорить наедине с моим сыном. Это недолго.
Все сразу же поспешили выйти из комнаты, оставив Кэйтрин и Итела стоящими возле узкого южного окна. Вздохнув, Кэйтрин сняла корону и принялась бездумно вертеть ее в руках.
— Я… я не сожалею о том, что сделала, — заговорила она негромко и мягко. — Эта моя мечта могла осуществиться… и, пожалуй, может еще осуществиться, даже теперь…
