Наталия Андреева - Седьмая Стихия
— Удачи.
— Спасибо. — Проговорила я, смотря на закрывшуюся дверь.
Собравшись с духом, я перевела взгляд на Адена. Глубоко вдохнула и взяла его за руку. Ну, с Богом!
"Больно!" — Капризно воскликнуло Альтер Эго.
Первое, что я почувствовала, "слившись" со Стихией Адена — была боль. Странная, тянущая. Словно кто-то высасывает из тебя все соки.
Я попыталась сосредоточиться, что было не очень просто, как оказалось. Так. Теперь нужно вернуть Стихию.
Запах моря… Легкое дыхание свежего бриза… Шум воды… Мягкое прикосновение волн, омывающих ноги… Журчание весеннего ручейка… Шепот дождя… Рев бури… Шелест маленькой речки… Все это была Стихия Адена, которая угасала с невероятной скоростью. Нет! Я не дам такой красоте погибнуть.
Я улыбнулась и вобрала в себя тоненькие голубые лучики, которые в надежде тянулись ко мне. Вот только чуть-чуть окрепнут несмелые ручейки Стихии-Силы — и я верну их хозяину…
Я радостно засмеялась, почувствовав, как набирают силу маленькие крупицы Стихии, снова и снова скрещивающиеся с огнем. Да! Я верну тебя, Аден! Так просто тебе не удастся от меня отделаться!
А боль ушла. Растворилась белой дымкой…
Талисман на груди нагрелся и едва заметно задрожал. Странно…
Только через несколько секунд, которые показались мне вечностью, я поняла, что это своеобразный сигнал тревоги. Но откуда исходит опасность? Никого нет в комнате… Только я и Аден. Мы.
Дура! Точно же! Растворимся… Друг во друге…
Я зажмурилась и отпустила руку Адена.
Открыла глаза. С другом не произошло никаких изменений, равно так же, как и чудесного исцеления. Только под рубашкой светился маленький огонек…
Я знаю, что любопытство — это диагноз, но в моем случае он перерос в хроническую неизлечимую болезнь. Я осторожно потянулась к его рубашке… и чуть не вскрикнула.
На груди эльфа лежал то затухая, то вспыхивая золотистым светом такой же амулет, как и у меня.
Теряясь в догадках, я посмотрела на свой и изумилась пронзительно синему цвету кристалла…
Глава 21
Тяжелым сном
Упала на землю ночь.
Что чувствуешь ты?
А.Н.Д. (с)
— Ти-ти-ти! Илли! Ти-ти-ти!
Под окном тоненькими голосами выводили трели неведомые птички, начинавшие насвистывать свои песни с рассветом.
Я проснулась и с удивлением поняла, что выспалась.
Странно…
Я приподнялась на локтях, вглядываясь в окно. Вчера я была настолько измотана, что когда пришла, сразу же заснула.
Уже три недели я изо дня в день появлялась в комнате Адена, прерываясь разве что только на обед или ужин. "Прогоняла" его Стихию через себя, возвращая ручейки-змейки уже окрепшими и впитавшими в себя часть меня. Целыми днями, без отдыха. "Приняла Дар — будь готова расплачиваться за него" — сказал как-то Азанэль, когда я в слезах, после очередного дня "спасения" говорила ему, что все напрасно, что мои усилия не приносят никаких плодов… Он успокаивал меня, говорил что-то, пытался развеселить. Но я все равно боялась. Боялась того, что не смогу вытащить Адена, того, что потеряю себя. Ведь не прощу я себе этого тогда, не прощу.
Но вчера вечером что-то изменилось. Ручейки Стихии потянулись ко мне с большей жадностью, как будто не по наитию, как раньше, а осознанно… После обряда я чувствовала себя полностью выжатой, но зато Адену стало лучше. Трудно сказать, как именно лучше. Я просто поняла это и все. И хотелось петь от счастья, но не было сил. Правда, сейчас я смогу восполнить этот пробел. Только вот что петь? Я спела уже практически все песни, которые знала, включая те, которые выучила здесь. Остались только те, которые, на мой взгляд, были слишком печальны или слишком веселы. Однако, они ведь и несут в себе огромную энергетику, так?
Что ж, тогда, надеюсь, группа "Эпидемия" не обидится, если я займусь рекламой их творчества!
Я наскоро оделась и помчалась по бесконечным бело-голубым коридорам к знакомой комнате.
Рывком открыв дверь, я уселась на облюбованный мною стул, стоящий рядом с кроватью эльфа.
Ну, Аден, готовься! Я взяла руку друга в свои и вновь почувствовала, как потекли в меня потоки чужой силы, жадно впитывая долгожданную энергию. Огонь и Вода Едины. Странно звучит, да? Но сейчас это было абсолютно так. Огонь туманил разум, обжигал, согревал, яростно вздымалось пламя до краев моей сущности. Вода успокаивала, завораживала, мягко шуршала где-то внизу… Но не тушила, а подпитывала мою собственную Стихию.
— И прекрасный нолдор
Край покинул гордо,
У Богов поддержки не прося! — С гордостью за Россию выводила я. Эта песня из репертуара любимой группы была мне наиболее близка. С моей точки зрения, абсолютно передавала характер главного героя книги Толкиена.
— И ступил на землю первым — в Средиземье он,
В себе проклятье унеся! — Ну, с проклятием я бы поспорила, однако, это не в моих силах.
— Меч твой сверкает, как Сильмарил во тьме,
Враг отступает — и слышен всем твой смех! — Счастливый, не иначе. Наполняющий жизнью тебя и твоих воинов смех.
— Меч твой сверкает, как пламенный твой взор!
Смерть подступает, но бьется Феанор, но бьется Феа… Ой! — Я вскрикнула, так и не закончив песню.
На меня смотрело Море глазами своего Сына.
Взгляд синих-синих, абсолютно синих глаз остановился на мне. Он притягивал, завораживал и одновременно пугал. Почему? Да потому, что в глазах друга сейчас плескалась такая Мудрость, Мудрость с Большой Буквы, что я невольно отшатнулась.
Но Аден крепко сжал мое запястье, до боли.
— Аден? — Осторожно позвала я. — Аден, это ты?..
Взгляд невозможных глаз, казалось, выпивал душу… Обжигал холодом, замораживал все мысли и чувства…
Больно! И в то же время так приятно…
О чем это я?! Меня сейчас не станет… Он просто вытянет из меня все силы…
"Он не знает, кто я" — мелькнула паническая мысль. — "Не помнит. Или не хочет помнить…".
"Отпусти меня…" — Тихая мысленная просьба.
Глаза в глаза.
Душа в душу.
Биение двух сердец стало синхронным.
Обжечь. Не дать себе раствориться.
Огонь негодующе взметнулся вверх, в ярости вскипела вода.
Наши Стихии не хотят отпускать друг друга…
Пожалуйста… Не надо… Отпустить… Не прерывать связь… Разъединиться… Вернуться…
Почему моя стихия восстала против меня?..
"Так нужно" — Прошелестело в голове.
— Кто ты? — Шепот, похожий на отчаянный крик.
"Тебе рано это знать, девочка…"
И кто-то перерезал нити, намертво соединившихся Стихий.
И только тихий шепот:
