Диана Удовиченко - Скитальцы
Я так и не сумела решить, поддерживать ли затею эльфа. Конечно, идея ограбления не пришлась мне по душе. С другой стороны, не хотелось отпускать его одного. И если все на самом деле обстояло так, как он рассказывал…
— Поехали, — согласилась я. — Там видно будет.
Присматривать ростовщика отправились днем, в карете. Лэй, в обличье женщины, прятался за шторкой, время от времени выкрикивая, куда нужно ехать.
Первый кандидат в жертвы обитал на уютной мещанской улочке. Увидев его дом, я почему-то сразу подумала: «Здесь наверняка живет порядочный, уважаемый человек». Одноэтажный, крашенный в нежно-голубой цвет домик утопал в зелени: облицовочные решетки на стенах были увиты плющом, а в палисаднике росли пышные кусты роз. Из распахнутых окон, на которых легкий ветерок шевелил цветастые занавески, пахло свежей выпечкой.
Остановив карету на противоположной стороне улицы, мы рассматривали жилище ростовщика. Вскоре на крыльце появился сам хозяин — молодой, подтянутый, в опрятном костюме, он деловито зашагал к ближайшей лавке. Следом за ним выбежала девчушка в пышном платьице.
— Сандра, малышка, иди домой!
Из окна выглянула белокурая молодая женщина, затем вышла старушка, подхватила ребенка на руки.
— Что-то не хочется мне с ним связываться, — небрежно проговорил Лэй. — Семья, детишки… уйма народу в доме.
Усмехнувшись, я тронула лошадей. Связываться он не хочет! Можно подумать, я бы ему позволила нарушить покой семьи.
Дом второго ростовщика выглядел примерно так же. Третий вообще стоял на одной из самых богатых улиц, рядом с домами удачливых торговцев. Попытка ограбить такие хоромы была бы самоубийственной: по улице то и дело проходили патрули стражи.
А вот следующий ростовщик жил в неприглядном местечке — на нищей улице, в самом сердце трущоб. Дом его был настолько старым и кривым, что казалось, вот-вот развалится.
— Странно, — пробормотала я. — Если он так богат, почему не купит себе хорошее жилье?
— Значит, он настоящий подпольный ростовщик, — пояснил Лэй. — Не платит государству налогов. Вот и не может демонстрировать свое богатство.
Взаимоотношения ростовщика с империей меня ничуть не взволновали. Я не считала человека преступником только потому, что он не платит налогов. Да, законы надо соблюдать. Но честно говоря, разве это государство так уж справедливо к своим подданным? Меня интересовал совсем другой вопрос:
— Почему его еще никто не ограбил? На эту хибару дунь — и она развалится.
— Говорят, она только с виду такая. На самом же деле вся опутана защитными чарами, нашпигована магическими ловушками. А под домом, в подвале, находится целая крепость.
Мы продолжали наблюдать за развалюхой, и вскоре наше внимание было вознаграждено.
— А вот и он сам, — шепнул Лэй.
По улице быстро шагал невысокий человек лет сорока, пухленький и суетливый, одетый в черный неброский костюм. Лицо, круглое, со здоровым румянцем на щеках, светилось добродушием и приветливостью. Ростовщика сопровождал здоровенный парень с шипастой дубинкой.
— Господин Арно! — навстречу бросилась молодая красивая женщина с младенцем на руках. — Господин Арно, пощадите, дайте отсрочку!
— Мелинда, душенька, но ты же знаешь, это невозможно, — улыбнулся толстячок. — Правила для всех одинаковы. А если я нарушу их ради тебя, потом каждый об этом будет просить…
— Один день, умоляю, господин Арно! Я продам свою одежду, и…
— И этого не хватит даже на уплату процентов, — закончил за нее ростовщик. — В общем, милочка, деньги твой муж должен отдать сегодня вечером. Три леона долга плюс шесть леонов процентов. А если не отдаст, — все так же приветливо улыбаясь, толстяк кивнул на парня, — Джак переломает ему все кости.
— Пощадите! — рыдала несчастная. — Мой муж болен, вы же знаете…
— Тогда расплатись за него ты, — посоветовал Арно. — Иди работать.
— Но я не могу бросить мужа и детей! — плакала женщина.
— А я и не предлагаю тебе работать днем, — ухмыльнулся ростовщик. — Работай по ночам, когда семья уснет. В доме мамаши Ледо требуются новые девочки. Могу составить протекцию, так сказать…
— Только нужно сначала попробовать, чего она стоит, — гаденько захихикал его помощник. — Ну-ка, иди сюда, красотка!
Смотреть на это безобразие больше не было сил. Я дернулась, чтобы помочь бедняжке, но Лэй прошипел:
— Не смей, Мара! Только хуже всем сделаешь!
Беспомощно оглядываясь, женщина сделала шаг назад. Ребенок у нее на руках, почувствовав страх матери, проснулся и заплакал. Но здоровяк поймал Мелинду за руку, бесцеремонно обшарил, вытащил из-за пазухи тощий кошелек и бросил ростовщику.
— Полкриона, — ухмыльнулся Арно. — Пойдут на уплату процентов за сегодняшний день. Ступай, милая, и подумай как следует. Либо ты идешь на панель и расплачиваешься с долгом, либо твоему калечному муженьку не жить.
Женщина, рыдая, убежала, ростовщик с помощником вошли в дом.
— Зачем ты меня остановил?! — взъярилась я. — Сейчас бы грохнула его, и всем лучше стало бы!
— И чего бы ты этим добилась? — сердито вопросил эльф. — Денег его мы бы не увидели: наверняка у пройдохи все спрятано так, что век будешь искать — не найдешь. А что касается этой несчастной, ее долг просто перешел бы к другому ростовщику или к кому-нибудь из помощников Арно. Неужели ты думаешь, что эти негодяи, готовые продать собственную престарелую мамашу, не предусматривают подобные случаи?
Махнув рукой, я соскочила с козел и побежала за Мелиндой. Женщина успела уйти довольно далеко. Услышав мои шаги, она обернулась и взвизгнула. Оно и понятно: никому не захочется встретиться с вооруженным орком на узкой улочке, куда не заглядывает стража.
— Тише, тише, не бойся. — Я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно дружелюбнее.
Прижав к груди ребенка, Мелинда устремила на меня обреченный взгляд. Я вытащила из кошелька три леона — все, что у меня было с собой, протянула женщине:
— Вот, возьми. Заплати долг хотя бы частично.
Глаза Мелинды расширились от изумления. Она долго рассматривала деньги, потом робко, не веря своему счастью, подставила ладонь. Я положила монеты в ее маленькую руку.
— Спасибо вам, — прошептала женщина и снова залилась слезами. — А я уж думала, и вправду придется в дом мамаши Ледо поступать. — Вдруг, пораженная новой мыслью, она вопросительно уставилась на меня. — Только я не знаю, когда отдать смогу. Или вам тоже…
— Нет, — поспешила заверить я. — Не нужно мне от тебя ничего. И деньги эти — просто подарок. Спрячь их как следует.
