Ник Перумов - Дочь некроманта
У центрального шатра стояла стража — шестеро могучего сложения бойцов, ростом почти что с рябого монаха, только раза эдак в три шире его в плечах. Доспехи воинов Подгорного Племени отливали серебром, а секиры, казалось, светятся сами — так они были отполированы.
Сверкающие лезвия скрестились перед чужестранцами.
— Кто такие? — басовито прогудел старший из воинов, с седой бородой ниже пояса. Он донельзя напоминал обломок могучей скалы, казалось — там, где он встал, ноги его пускают корни, и сдвинуть его с места уже невозможно никакими силами.
Как принято среди гномов, в присутствии людей он обратился к своим соплеменникам на общеимперском диалекте.
— Вышли на пост, Дарфан, с поднятыми руками и не имея оружия, — ответил старому воину один из приведших Ниакрис караульщиков. — Волшебники, точно. Да ты сам послушай. Говорят, дело к Правителю.
— Какое еще дело, чародеи? — прогудел бородатый гном. — Наш Правитель кого ни попадя не принимает, тем более когда мы в походе. А вдруг вы подсылы этого, не к ночи будь помянут, некромансера?
Ниакрис учтиво поклонилась, знаком удержав уже готового раскрыть рот монаха.
— Почтенный Дарфан, да удлинится твоя борода, мы действительно волшебники, и мы действительно хотим добиться аудиенции у Правителя. Потому что мы тоже в походе, и наш враг — тот же самый некромансер, против которого поднялось и ваше оружие, да не померкнет его доблесть во веки веков! Не лучше ли нам соединить силы, ведь вместе мы добьемся куда большего, чем поодиночке!
— Гм… — задумчиво прогудел стражник. — Твои слова разумны, молодая чародейка, но кто докажет мне, что ты не подослана? Вчера мы выдержали настоящий бой, мертвяки валили валом, мы их аж рубить устали…
— Есть ли в вашем войске колдуны? — внезапно вступил в разговор монашек. — Если есть — пусть их позовут сюда, и пусть они ответят — подосланы мы или нет.
— Если вы подосланы, то кто знает, не есть ли ваша цель — убив себя, сразить и всех наших мастеров магии? — не уступал стражник.
Ниакрис вздохнула. Упрямство гномов давно уже успело войти в легенды. Как доказать то, что в доказательствах не нуждается?.. Хотя, с другой стороны, именно аксиомы, как известно, доказать как раз и невозможно.
— Хорошо, — внезапно сказал монах. — Дело простое. Ты знаешь, железо способно убивать быстрее, чем магия. Я остаюсь заложником. Можешь меня связать по рукам и ногам, заткнуть мне рот и приставить секиру мне к шее. По первому подозрению — руби мне голову. Такое тебе подходит?
— Нет, — надменно сказал гном. — Я свяжу вас обоих, и только тогда…
Препирательства эти, наверное, длились бы еще долго, однако Ниакрис успела окончательно потерять терпение.
Движение ее со стороны невозможно было заметить. Так же, как и отразить. О нет, она никого не убивала, не калечила и даже не лишала сознания. Это был не то удар, не то заклятье, слившееся с ударом, — гном на миг широко раскрыл глаза, потом ошарашенно замигал и как-то неуверенно пробасил:
— Входите…
Монах укоризненно покосился на свою спутницу, однако ничего не сказал.
Остальные пятеро стражей проводили спутников подозрительными взглядами, но против воли старшего не пошли.
Полог откинулся. Ниакрис и монах оказались внутри.
Короли гномов даже на войну, как оказалось, не уходили без походного трона, изукрашенного всеми мыслимыми самоцветными камнями. По бокам, конечно же, тоже имелась стража — на сей раз в позолоченных латах. Сам вождь гномов облачен был в нечто немыслимое, прозрачное, переливающееся, что Ниакрис захотелось назвать «алмазной броней», и она назвала бы, не знай, что делать латы из адамантов — более чем бессмысленно.
Борода горного короля спускалась до самых колен и, несомненно, слыла длиннейшей в подземном королевстве. Широкое лицо иссечено морщинами — гномы стареют медленно, куда медленнее людей, но король казался старым даже по гномьим меркам.
Только глаза странным образом оставались такими же яркими, как и в дни давно минувшей молодости.
И еще — Ниакрис почувствовала это сразу — королю не была чужда магия.
— Ну что, — раздался голос хозяина шатра, — стражу мою все-таки зачаровывать пришлось? Иначе не пропустили бы?..
Ниакрис и монашек переглянулись. Врать, похоже, смысла не было.
— Пришлось, — кивнула девушка. — У нас не было времени на бесконечные пререкания. Время дорого, а вам, как мы видели, только что пришлось драться. К полудню мы можем добраться до вражеского замка. И немедленно штурмовать! — Ниакрис подумала и закончила: — Ваше величество.
— Эк, лиха ты, дева, как я погляжу, — усмехнулся король. — Штурмовать… вот так вот сразу, таранов не подкатив, баллист не поставив, осадных башен не срубив?
— Нельзя, — покачала головой Ниакрис. — Его можно взять только с налету. Стоит вам встать лагерем, и вы проиграли. С ордами зомби вам не справиться, даже если ваши топоры будут работать всю ночь до рассвета и весь день до заката. А вот если вы слегка отвлечете их на себя и дадите нам шанс проскользнуть внутрь…
Кустистые белые брови правителя сдвинулись.
— Мои воины как приманка?
— Да, — кивнула Ниакрис, не обращая внимания на чувствительный тычок в бок от своего спутника. — Это правда, Ваше величество, неприятная правда, но только так вы можете победить. Стены замка высоки и крепки, их защищают не только мечи и копья, пусть даже и в бесплотных руках — я знаю, горных воинов не испугать подобным, — однако на стороне врага будет сражаться магия, и, не в обиду будь сказано вам, Ваше величество, куда более мощная, чем выкованные в пламенном сердце гор амулеты.
Правитель кашлянул, как показалось Ниакрис, с неудовольствием. Однако отрицать ее слова не стал.
— Гм… может, и так, — не слишком охотно проговорил старый гном. — Но мы все равно не отступим.
— Несмотря на то что победы вам… — начал было монах, однако горный король перебил его нетерпеливым взмахом могучей руки.
— Несмотря на… — сурово произнес он. — Я уже стар. Говорят, старость боится смерти — может, это так для вас, людей, но не для гномов. Но я — и те, кто идет со мной в этот поход, — мы не хотим умирать немощными развалинами, обузой для наших родных! У меня шестеро сыновей, монах, и старшему давно уже пора принимать скипетр Подгорного Царства. Если мы победим — что ж, у нас будет работа, ни один гном не упустит возможности покопаться в закромах поверженного злого волшебника, — перед тем как обрушить этот самый замок во прах на вечные времена. Ну а если мы падем — то по крайней мере о нашей гибели будет кому сложить песни. И, — король усмехнулся, — погибая, мы уж постараемся захватить с собой и нашего не слишком гостеприимного хозяина. Его манеры высылать навстречу гостям орды скелетов и зомби я лично считаю просто отвратительными, не правда ли, достопочтенные?
