Мемуары бабы Яги (СИ) - "Серафима"

Таня чуть не вскрикнула от неожиданности: в коконе света стояла пара — они казались богами, сошедшими с Олимпа — такие же сильные, высокие, невероятно красивые. От них исходила такая мощь, неведомая сила, что заставляла сердца биться чаще. Молодые, безумно влюблённые, они так смотрели друг на друга, что у Тани перехватило дыхание. И только роскошные огненные локоны женщины, и смоляные кудри мужчины — выдавали в паре Кощея и Ягу.

— Пойдём! — шепнула Вася, и ухватила Таню за руку.

Девушки последовали за знатной парой на почтительном расстоянии. На палубе их встречали вытянувшиеся по струнке, как солдаты на параде Иван, Серый и Кузьма.

Кузьму было не узнать — в шляпе с пером и алых сапогах — он был неотразим. Склонившись в приветственном поклоне, кот галантно снял шляпу и несколько раз махнул ей, «подметая» пером палубу. Таня, увидев эту картину не удержалась и хихикнула.

Ваня вышел вперёд и протянул руку Василисе. Вася вспыхнула, как маков цвет и подав руку мужу, тут же оказалась в его объятиях.

Серый торжественно подал Тане лапу и улыбнулся, ослепительно сверкнув белоснежными клыками. С удовольствием оперевшись на тёплую, мохнатую, надёжную лапу, Таня взошла на борт огромного корабля.

На корме, в окружении тысяч свечей были накрыты пиршественные столы.

Серый сопроводил Таню к её месту за праздничным столом и вернулся к сходням, встречать остальных гостей.

На корабль, один за другим поднимались важные персоны. Леший, ради праздника принявший обличие старца, явился в сопровождении лесовиков. Замшелая старая Кикимора, пришла с целым выводком юных болотниц. Лесные нимфы — девицы красоты невиданной, сразившие наповал встречающего их Кузьму, рассыпались по всей палубе. Пришли и братья месяцы со своими гуслями. Самым последним на корабль взошёл Водяной в сопровождении Горыныча.

Тане сложно было усидеть на месте, так хотелось всё рассмотреть, потрогать, а как иначе — это же летучий корабль! Тот самый, из её любимого мультфильма, «до дыр» засмотренного в детстве, заученного наизусть. Она сидела рядом с Ягой, благосклонно принимавшей здравицы от вновь прибывших, и всё пыталась рассмотреть самые мельчайшие детали, но несмотря на внушительное количество огней, ей это не удавалось. Как и в прошлый раз — лесной народец мельтешил, сновал туда-сюда и обратно, отвлекая, требуя внимания к себе, а не к деталям.

К Тане подбежал запыхавшийся Кузьма, и схватившись за сердце, бесцеремонно выхватил из её рук кубок с шампанским, тут же осушив его до дна. Таня даже рта не успела раскрыть, чтобы остановить наглеца.

— Ты видела? Нет, ты только посмотри! — восторженно шептал кот. — Это ж с ума сойти можно, красота какая!

— Да-а! — восхищённо согласилась Татьяна. — Корабль — просто произведение искусства!

— Что-о-о? Корабль, какой корабль? — возмутился кот. — А! Ты про этот? — Кузьма небрежно махнул лапой. — Корабль, как корабль, даром, что летучий. Ты туда посмотри! — восхищённо выдохнул кот, указав лапой на стайку весело щебечущих нимф. — Вот где красота невозможная! Какая стать, а грация, а голоса — м-м-м. Это ж просто что-то совершенно за-мурр-мурр-муррчательное. Всё, я влюблён! Женюсь, как пить дать женюсь! — воскликнул кот, в порыве чувств сорвав шляпу, прижав её обеими лапами к груди. — Вот прям счас выберу вот ту в зелёном, или эту в синем, и женюсь на обеих! — кот сорвался с места и рванул к нимфам.

— Кузенька, куда ты, стой! Это же… — воскликнула Татьяна, но не успела договорить, прерванная протестующим воплем кота.

— Это — моё решение! Окончательное и бесповоротное, и обжалованию не подлежит! — возмущённо взвыл Кузьма и скрылся в толпе.

— Так нимфы же… — прошептала Таня удаляющейся спине кота.

Рядом с Таней взвился поток тёплого воздуха и за её спиной опустилось что-то тяжёлое.

— Танечка наша…

— Запечалилась…

— Не грусти, мы уже пришли! — раздалось над её головой.

Таня посмотрела вверх — над ней склонился Горыныч, а три пары глаз смотрели на неё с нежностью и искренним обожанием.

Нет, конечно привыкнуть к внезапным появлениям дракона можно, наверное, но со временем, и не так быстро. Таня аж подпрыгнула от неожиданности и зажмурилась, с трудом подавив готовый вырваться крик. Огромные жёлтые глаза, хоть и излучали вселенскую любовь, но смотреть в них было, скажем, не то чтобы непривычно, а жутковато.

— Полетаем? — спросила средняя голова.

— Ты увидишь небо — оно прекрасно… — вторила первая голова.

— Мы покажем! — восхищённо выдохнула третья, выпустив струйку дыма.

Таня попыталась изобразить радостную улыбку.

— Горыныч! — придушенно пискнула она и откашлялась, вернув голосу нормальный тон. — А я знаю, что надо сделать! Надо сказать волшебные слова: «Земля, прощай, в добрый путь!» и корабль полетит, так, да? — спросила Таня.

— Ш-ш-ш! — зашипели на неё головы, замахав лапами, опасливо оглядываясь по сторонам.

— Что ты! Это же тайна секретная, а вдруг кто подслушает?

— А ты откуда знаешь? — настороженно спросила первая голова.

— Так из сказок же! — возмутилась Таня. — Это все дети знают!

— Из каких? — продолжала вести допрос первая голова.

— Про летучий корабль. Сказка у нас есть… Там… — пыталась объяснить Таня, но поняла, что ничего объяснить Горынычу про мультфильм она не сможет.

От дальнейших расспросов Таню уберегло начало пира. Гости уже расселись по своим местам. Где-то тихо зазвучал хор нежных голосов — русалки пели гимн водного царства. Водяной, сверкая перламутровыми латами, поднялся со своего трона и подняв кубок, провозгласил:

— Слава древнему Роду, водному народу, лесным братьям и сёстрам, и всем славным жителям — радости и счастья всем!

Тысячи голосов подхватили здравицу, раздался звон кубков, пиршество началось, и корабль плавно поплыл по озеру.

Таня только пригубила шампанское, как под столом зашевелилось что-то большое и мохнатое, коснувшись её ног. В той своей прежней жизни, она бы тут же подскочила, или завизжала от страха, но, сказка приучила её ко всяким неожиданностям. Таня приподняла край скатерти и посмотрела под стол. На неё смотрели два сияющих глаза.

— Ныряй ко мне. — заговорщицки прошептал Серый. — Я тебе кое-что покажу!

Таня округлила глаза и отрицательно покачала головой.

— Ты, что увидят же! Да и куда я под стол-то?

— Не заметят! Они сейчас трапезничают и кроме угощения ничего не видят. Ныряй! — шепнул Серый и посмотрел на неё умоляюще.

— Опозоримся же! — шепнула Таня и посмотрела по сторонам — все были заняты беседами и разнообразными яствами, на неё никто не смотрел.

Татьяна глянула на Ягу — та была так увлечена Кощеем, что, наверное, не слышала и не видела ничего вокруг.

Таня вздохнула, и соскользнула под стол.

— Давай за мной! — скомандовал Серый, и пополз к краю стола, минуя ноги, лапы и хвосты пирующих.

Таня вдруг так ярко представила себе, что будет, если её сейчас обнаружат под столом, ползущей за Серым… Ехидный смешок сорвался с её губ. Вот уж зрелище то будет, а уж бабуля как «обрадуется»!

Серый добрался до края столов, и махнув Тане лапой исчез, будто сквозь землю провалился. Таня растерялась — ничего себе сказочка получается, завёл куда-то, а сам испарился. Она уже было решила ползти обратно к своему месту, как вдруг заметила полоску света, проникавшую сквозь щели палубы. Тяжело вздохнув, жалея, что согласилась на эту затею, она доползла до края стола и чуть не рухнула в трюм, не заметив открытого лаза. Серый подхватил её на руки и аккуратно поставил на ноги.

— А ты смелая, даже не пискнула! — похвалил Таню волк.

— Угу. — согласно кивнула Таня. — Взгляд волчицы, сердце львицы, а в душе я хомячок. Сама себя в последнее время не узнаю! — хихикнула она. — Ну, и зачем ты меня сюда приволок? — поинтересовалась Таня, оглядывая странное помещение.

В полумраке трюма, освещённом лишь бликами свечей, чудесно пахло свежим деревом, луговыми травами и мёдом.