Павел Шумил - Этот мир придуман не нами
— Ты функции феромонов знаешь? — начинает издалека Марта.
— Привлекать самцов?
— Не обязательно самцов. И не обязательно привлекать. Воздействовать! Сообщать какую-то информацию, модифицировать поведение. Аромат Миу несет защитную функцию. — Замолчала и смотрит на меня.
— Марта, может, я тормоз, но не понимаю.
— От этого запаха у мужчин все опускается. Запах самки говорит самцам, что самка беременна, и секса не будет. Чтоб и не думали о сексе! Поскольку сигнал воспринимается организмом на биологическом уровне, самцы, может, и хотели бы. Но не можется. Ты не прратт, на тебя не подействовало.
— А что до меня должно было дойти?
— Коты обычно устраивают праздник. Или, наоборот, выгоняют жену в дом родителей или на женскую половину, если наложницы есть. А то своим запахом она им кайфы ломает. Переводят жену на легкую работу, если есть такая возможность. Ошейники снимают…
И опять смотрит на меня выжидюще.
— Я с Миу каждую ночь ошейник снимаю, а толку?
— А ты перед всеми сними.
— Это мысль. Спасибо, Марта.
Разыскиваю Миу и влеку за руку на улицу. Коты уже расселись, Линда запускает кино. Встаю в луч света перед экраном. Линда останавливает фильм. Снимаю с Миу ощейник и поднимаю в вытянутой руке над головой.
— Барра! Барра! Барра! — дружно кричат коты. Подхватываю Миу на руки и несу в последний ряд кинозала, где надувные диванчики, где "места для поцелуев". Но — не судьба. Багирра опять от волнения выпустила когти, и диванчик оседает с легким шипением. Петр смущенно пожимает плечами.
Миу освобождается из моих рук и убегает за шезлонгом. Багирра спешит за ней. Завтра на диванчике появятся еще две заплатки. Не первые, и не последние. Увы, надувная мебель не для котов.
Утром Миу опять в ошейнике. Ну что с ней делать? Но есть вопрос поважнее. Иду к Мухтару.
— Вы с Мартой разобрались с метаболизмом бабуинов?
— Да, а что?
— Ничего, что Юрик ест вместе с местными?
— Вообще-то, чего, но ничего страшного, — улыбается Мухтар. — Из местной еды усваивает половину, из земной — две трети. Но недостающее синтезирует сам. Это у него получается намного лучше, чем у земных травоядных. И организм, пока молодой, адаптируется к чужой пище.
— Точно адаптируется?
— Сто процентов! Наши бабуины — не земные бабуины. Их предки — падальщики Привыкли есть всякую гадость. Наверно, землю есть смогут, не подавятся. Наши предки тоже недалеко от падальщиков ушли. Но не до такой степени. Так что не беспокойся за Юрика. Да, сегодня мы заканчиваем последний подземный этаж водокачки и зарываем яму вокруг нее. Есть повод для праздника.
— А послезавтра — открытие первого моста. Не слишком ли часто?
— Может, и часто. Но что предложить взамен? Библиотеку открывать рано — не все еще читать умеют. Всемирную информационную сеть — тем более. Надо чем-то заполнять свободное время. Меня другое напрягает.
— Что?
— Коты спрашивают, почему во дворце с утра веселятся, а вечером работают, а у нас — наоборот. Не связано ли это с тем, что там — аристократы, а у нас — плебс?
— Вот ведь… Поговорю с Линдой, чтоб сделала подборку фильмов с ночной жизнью аристократии. Ты тоже говори, что у иноземной аристократии веселье начинается вечером. Такие наши обычаи, мы их принесли с собой в оазис. Обычаям этим десятки веков, и отказываться от них мы не хотим.
— Хорошая мысль. Прочитаю лекцию по сравнению обычаев.
Великое событие! Шеф внял моим молитвам, и выделил целых трех стажеров-аналитиков. Судя по анкетам, парни абсолютно зеленые, первый драйв, но симпатичные, спортивные и неженатые.
Вызвал Миу, дал прочитать послание шефа.
— Что должна сделать стажерка?
— Помнишь разговор о саркофаге Странников и подкидышах? Подкидышам нужны семьи с умными, образованными родителями. Вот они, умные и образованные. Нам нужно создать избыток девушек в поселке, чтоб парни нашли себе невест. Но девушки должны быть самыми-самыми! Умные, красивые, добрые, мягкие и не амбициозные. На селянок эти парни и не взглянут. Сможешь найти таких?
— Где мне позволено искать их?
— Везде! Хоть во дворце, хоть в портовых бараках. Цена значения не имеет, а способ оплаты согласуй с Линдой. И подумай, какой работой занять девушек до прилета парней. Потом-то они все равно в Железный дом переселятся.
— Сколько девушек должна отобрать стажерка?
— Пять или шесть… Никак не меньше четырех. Четыре — это крайний случай. Не стесняйся привлекать к работе кого угодно из наших. Если потребуется нанять или подкупить кого-то — тоже не стесняйся.
— Ничего, если девушки будут черными или рыжими?
— Цвет не имеет значения… Да, ввожу уточнение. Образование — не главное. Образование мы обеспечим. А ум — это от природы. Уму не научить. Ищи умных.
— Стажерка поняла задачу, — Миу слегка поклонилась мне.
— Тогда — действуй! — улыбнулся я. — И предупреди Стаса.
Миу улетела во Дворец, а я пошел проверять, как идет работа. Группа котов укатила куда-то в сторону Столицы на трубовозе. Линда на шагающей машине разбирает шпунтовую стенку вокруг водокачки. Карьера больше нет, Мухтар на грейдере проводит планировку площадки на его месте. Бригадиры и самые уважаемые коты шумно спорят над планом будущего студенческого городка. План постоянно корректируется. По последнему варианту в каменных домах предполагается по двадцать квадратных метров на взрослого члена семьи, три этажа и плоская крыша-веранда. Не буду им мешать.
Петр объясняет строителям, что кирпичи надземных этажей тоже надо класть на герметик. Иначе они будут трескаться из-за локальных напряжений. Даже самый тонкий слой герметика распределит давление по всей поверхности. В первоначальном плане такого не было. Впрочем, это дело строителей.
К ужину вернулся трубовоз, привез еще одно многочисленное семейство. Надо понимать, серая — это жена, две рыжие — рабыни. И куча детей, серых и рыжих. Этот кот времени даром не терял!
Скот тоже привез. Намекаю Бугрру, что первое им задание — отмыть кузов трубовоза.
В дальнем конце поселка коты устанавливают очередную палатку. Значит, переселение было запланировано заранее. Поселок начинает жить своей собственной жизнью.
Миу возвращается из дворца тихая и задумчивая.
— Что-то случилось? — спрашиваю я.
— Мое детство кончилось, — Миу доверчиво прижимается ко мне, упирается лбом в мою грудь. — Сегодня папа разговаривал со мной не как с дочкой, а как со своими советниками. Серьезно спрашивал, внимательно слушал… Наверно, так и должно быть, но почему-то очень печально.
