Берёза - Наследник
— Да? И кто же заставит меня ответит? Неужели ты? — Игорь снова вспыхнул. — Да ты сам скоро станешь куском сырого мяса!
Он размахнулся и стал с остервенением молотить цепью по исполосованной спине и плечам Альберта.
Влад не мог больше этого вытерпеть. Он перевёл взгляд на Тихона, скромно стоящего позади своего господина. Весь вид бывшего священника выражал смирение, вот только в уголках губ притаилась довольная ухмылочка. "Чары можно снять лишь по воле того, кто их накладывал, либо с его смертью", — вот что говорил Игорь. Кажется, Влад знал, как помочь Альберту.
Он вытащил свой серебряный кинжал и прыгнул.
"Прости, Альберт, я не смогу сдержать своё обещание".
Аркан XVIII.
Луна.
Всё произошло невероятно, невозможно быстро. Хотя драки между вампирами никогда не длились долго. Влад целился прямо в сердце тщедушному Тихону, но его опередили. Тёмная волосатая тень промелькнула между ними, и Влада отшвырнуло в противоположную сторону. Он упал, сыпля сквозь зубы проклятиями.
— Идиот! — рявкнул Альберт из своей клетки. Он прокричал что-то ещё, но Влад уже не слышал. Приподнявшись с пола, он во все глаза смотрел на существо, защитившее Тихона.
Тёмная шерсть по всему телу, жёлтые глаза с вертикальными зрачками и длинные когти-лезвия — ко всему этому он уже привык. Влада поразило другое — лицо существа, или вернее будет сказать, морда. Верхняя часть этого лица походила на человеческую, а нижняя — вытянулась в широкую звериную пасть, усеянную крупными зубами. Всего один раз Влад видел подобное лицо — на настенном ковре, висевшем в старой лаборатории Игоря.
Неужели это и есть настоящий ракшаса?
— Так, а это у нас ещё кто? — Игорь от удивления слегка присвистнул. — А, это же сам Влад Волк! Что за приятный сюрприз.
Издевается, козлина. Влад поднялся на ноги и принял боевую стойку, готовый в любую секунду напасть или уйти от удара. Ракшасы окружили Игоря, как пчёлы свою матку. И как же он раньше не заметил, что они выше и мощнее любого, даже скрещенного, вампира? В их глазах не было ничего хоть отдалённо смахивающего на человеческие эмоции, лишь животный голод и ярость. Это были оборотни, звери.
Щуплый Тихон отошёл подальше, спрятавшись за спинами чудовищ. Теперь до него не добраться.
— Ещё один представитель старого поколения, — самодовольно протянул Игорь. — Конечно, не первый номер в моём списке, но тоже ценная добыча. Альберт, не хочешь взглянуть, как мы развлекаемся с твоим маленьким братцем?
Губы Альберта побелели от злости. Когда его пороли серебряной цепью, он и то выглядел спокойнее. Чёрные глаза яростно блестели, выражая всё, что он думал о Владе и его способности держать слово. Влад попытался извиниться взглядом, но получилось не очень.
Ракшасы лёгким, нарочито медленным движением скользнули к нему. Влад встретился взглядом с глазами Игоря, наглыми светлыми глазами, безжалостными, как глаза змеи. И внезапно на него накатила гадливость, как будто бы он действительно встретил мерзкое извилистое пресмыкающееся.
— Убить его, — шевельнулись губы Игоря. — Но только медленно. Чтобы Альберт смог всё как следует рассмотреть.
Ракшасы только и ждали этого приказа. Они двигались так стремительно, что даже Влад с его веками оттачиваемой реакцией не успевал разглядеть их движений. Он ткнул своим кинжалом скорее наугад, чем метя в реальную цель, и к собственному удивлению, попал в живую плоть. Раздался яростный рык, и страшный удар обрушился на Влада. Он свалился на пол, и кто-то ногой выбил из его руки кинжал.
А дальше всё происходило как в аду. Владу удалось встать на ноги, но он даже не пытался отбиваться и лишь прикрывал руками лицо и шею. Острые когти-лезвия впивались в его плоть, раздирали кожу вместе с мясом, одно лезвие прошло слишком близко от сердца, лишь по счастливой случайности не задев его. Влад поскользнулся в луже крови (неужели это с него столько натекло?) и снова упал.
Он перекатился на живот, уходя из-под удара, и внезапно перед глазами блеснула узкая полоска серебра. Это же его кинжал!
Мысли заскакали в мозгу, как взбесившиеся мухи. Ракшасы, наседающие на него со всех сторон с хриплым рычанием. Игорь, с улыбкой садиста наблюдающий за происходящим. Тихон Кобра, отступивший к стене и теперь не прикрытый никем. И, наконец, Альберт, запертый в своей клетке.
Влад с диким рёвом вскочил с пола, оттолкнул оказавшегося на пути оборотня и прыгнул на Тихона.
На этот раз у него получилось. Он по самую рукоятку всадил клинок в грудь тщедушного вампира и упал вместе с ним на пол. Тихон захрипел, и изо рта его полилась кровь — кинжал вошёл ему в сердце. Он корчился, закатывал глаза и захлёбывался кровью, но всё ещё был жив. И тогда Влад повернул кинжал.
Он услышал злобный рык над ухом, и в следующую секунду мощные волосатые лапы попытались оторвать его от Тихона. Но Влад удержался и продолжал поворачивать серебряный клинок в сердце бывшего священника.
Когти-лезвия исполосовали ему грудь, острые зубы клацнули у самого уха и впились в незащищенную более шею. О, эти зубы были совсем не похожи на клыки вампира! Они не оставляли аккуратные проколы, а выдирали из шеи куски мяса. Кровь ручьём хлынула на руки, заставляя их скользить по рукоятке кинжала, но Влад всё же удержал клинок. Он раздирал сердце Тихона, стараясь не обращать внимания на жгучую боль, пронзавшую всё тело.
Почему ему так больно? Влад веками вырабатывал в себе нечувствительность к физическим раздражителям. Он думал, что научился стоически переносить любые муки. Но теперь, когда ракшасы, словно голодные псы, рвали его тело, он понял, что ошибся.
Кажется, одно из лезвий-когтей всё-таки задело сердце. Влад ощутил невероятную слабость, а перед глазами стало мутнеть. Почему-то вспомнилась строчка из Сказания о Борисе и Глебе, которое Тадеуш, желавший, чтобы его правая рука была образованной, заставил его прочитать. "Лучше бы мне умереть с тобою, чем одинокому и осиротевшему без тебя жить на этом свете", — так плакал Глеб, обращаясь к своему убитому брату Борису. Вот только Владу эти слова не подходили, потому что Альберт останется жив.
Тихон последний раз дёрнулся и неожиданно обмяк. Он был мёртв.
Влад хотел вытащить клинок из груди убитого врага, но у него уже не осталось на это сил. Поэтому он просто расслабился и распластался на полу, позволяя ракшасам и дальше рвать его тело. Вот только оборотни почему-то отпрянули от него, как будто Влад стал им больше не интересен. Они во все глаза уставились на Альберта.
Серебряная линия, державшая брата взаперти, вдруг ярко вспыхнула и пропала. Четыре светящихся креста стали тускнеть, пока совсем не потухли, превратившись из священных реликвий в обычные куски металла. Альберт поднялся с колен.
