Грэм Тэйлор - Звезда Полынь
Ничего не произошло. Животное не оживало. Оно бессмысленно пялилось на высокий потолок, украшенный росписью и лепниной. Бонэм взял шпагу, которую Блейк оставил у камина. Он решил отрезать голову секариса, чтобы бросить ее к ногам леди Флэмберг.
Этажом ниже миссис Малакин двигала стулья, разжигала камин и чистила решетку. Бонэм вернул шпагу на место и вышел из обсерватории, плотно закрыв за собой изуродованную дверь. Затем он побежал вниз по лестнице, пересек холл и выскочил из дома, хлопнув дверью так, что затряслись стены. Как только он вышел на площадь, перед ним остановилась черная карета с золотым солнцем на дверце.
Бонэм достал из кармана узкую ярко-белую трубку.
— Как твоя лампа, горит? — спросил он у возницы.
Тот ничего не ответил, только кивнул головой.
— Тогда прокатимся вместе. Говорят, что свою судьбу надо искать на Лондонском мосту.
А Блейк все еще лежал на кровати под темно-зеленым пологом на жестком матрасе, набитом конским волосом. Он плохо спал, его не покидали ужасные видения.
Ему приснился кошмар. Он заперт в холодном и темном подвале, а где-то рядом, как он знал в своем сне, ждет незнакомец. Он слышал его дыхание, но не видел во мраке его лица. Он снова был ребенком, одиноким и напуганным. Никто не мог ему помочь, никто не мог прогнать его страхи. Затем раздался стук трости слепого по холодной и влажной стене. Блейк чувствовал его присутствие, и оно подавляло его.
Его охватила липкая паника, хотелось убежать. Но он не мог бежать: толстые корни дуба вылезали из его сапог и врастали в кирпичный пол. Чем сильнее он старался вырваться, тем крепче держали его корни.
Стук трости все приближался. Блейк знал, что сейчас слепой наткнется на него и узнает о его позоре. Но было одно слово, которое стоит только сказать, как незнакомец, искавший его, исчезнет. Он отчаянно пытался вспомнить это слово, а в это время кора поползла вверх по его ногам — все выше и выше. Скоро он будет похоронен внутри дуба.
Блейк пытался проснуться и отбросить терзавшие его страхи. Наконец ему это удалось. Он был в темной комнате. Блейку казалось, что он либо спит, либо уже умер и оказался на том свете, который, как ни странно, похож на тот мир, к которому он привык. У дальнего окна маячил чей-то силуэт.
— Это ты, Бонэм?
— Нет, — ответил голос из темноты. — Это хранитель твоего рода.
Глава 18
Рамскин Асмодей[14]
Сидя в кромешной тьме, Тегатус дрожал, как большая птица. В магазине было тихо, слышен был только мягкий шелест реки, которая текла внизу, под каменными арками моста.
Аджетта ерзала на низкой каменной скамье, которая тянулась вдоль стены.
— А почему всем так нужна эта книга? — спросила она так тихо, как только могла.
— «Неморенсис» нужен людям потому, что он раскрывает много тайн. Людям всегда хочется узнать то, что сокрыто. И это — самый большой порок человечества. Книгу написала женщина, обладающая слишком большой силой.
— А тот мальчик — он навсегда останется призраком?
— Ты задаешь слишком много вопросов о том, кого не слишком любишь. — В комнатке повисла тишина. Тегатус ждал, когда Аджетта осознает то, что он сказал. — Я знаю, о чем ты думаешь. Ангелы как рыбы, мы чувствуем вибрации в воздухе. Твоя душа говорит гораздо больше, чем твои губы. Твое волнение притянет сюда призраков со всего города.
— Ты изменил мою жизнь, — огрызнулась она в ответ. — Если бы тебя здесь не было, я бы спокойно жила с отцом, мне бы не пришлось красть книгу.
— Ты, я вижу, забыла, что на тебя повлияли Йерзиния, Тадеус, Блейк и многие другие. Ты далеко не такая наивная, какой хочешь казаться. Ты знала, что делаешь.
— И как же это мудрый ангел очутился в зверинце, да еще с подрезанными крыльями?
— Потому что я пал с небес. И я не отрицаю этого. Я был глупцом, который позволил своим чувствам взять верх над разумом и отдалить меня от того, что называется совершенством. Любовь — великая сила, но хуже всего — любить того, кто не умеет любить.
— А можно спросить книгу, что с нами будет?
— Она, скорее всего, солжет, потому что была написана самой большой лгуньей на свете. Отец лжи водил ее рукой по страницам, и с тех пор эта книга заманила к себе многих. — Тегатус прижал ладони к каменной стене. — Видишь ли, девочка, люди всегда мечтали получить доступ к тайным знаниям, которые, как они считали, круто переменят их жизнь. Придумай какую-нибудь тайну, запиши ее на древнем языке, соедини листы в книгу и отдай ее человеку. Скажи ему, что эта книга из другого мира, и, если уметь ею пользоваться, она сделает своего обладателя богатым и могущественным. «Неморенсис» и есть такая книга. Ей нравится, когда ее любят, она считает себя богом. Вот почему столько людей погибло в попытке завладеть ею. Она требует жертву за каждую страницу, плату за каждое свое слово. А расплачиваться надо смертью. Прикоснись к ней — и она обожжет тебе руку, прочитай ее — и она обожжет твой разум, а после того, как ты прочитал ее, она уже никогда не отпустит тебя.
— А как же Блейк? — спросила Аджетта.
— Он уже испорчен ею. Отравлен ее ложью. Человек с обожженной душой.
— Тадеус сказал, что когда-то книга принадлежала ему, — вспомнила девочка.
— Он стал одержим ею, она взывала к нему голосом заблудившегося ребенка. Он бы отдал все, что у него есть, предал всех, кого знает, чтобы снова завладеть этой книгой. — Тегатус замолчал и прислушался. — Он пожертвовал бы даже тобой.
Аджетта хотела было что-то сказать, но ангел быстро прикрыл ей рот ладонью. Из магазина донесся какой-то странный звук — это дьякка скребла пол возле камина.
— Дохлая крыса, — громко сказал кто-то. — Идем, красавчик, здесь ты не найдешь завтрака.
Его слова проникли в потайную комнатку и отразились от каменных стен.
— Здесь никого нет, — снова сказал человек и оттащил зверя от камина.
Хлопнула входная дверь, и снова стало тихо. Тегатус надавил на стену, за которой был очаг.
Стена отошла, и каморка озарилась теплым светом огня, который ярко пылал в камине.
Тут рядом с ангелом снова появился мальчик-призрак и улыбнулся Тегатусу.
— Они ушли, — сказал он. — Теперь мы одни в этом магазине.
Аджетта заметила, что его голос слегка подрагивал, и успела увидеть его лицо, проступившее из дыма. Потом лицо пропало.
— Можно выходить? — спросила она, на ее лицо падали оранжевые отсветы пламени.
Тегатус прислушался к звукам снаружи.
— Не знаю, мне кажется, что-то не так… но я не могу понять почему.
— Они уехали, все уехали, здесь никого нет, — сказал мальчик, как будто требуя, чтобы ангел пошел за ним.
